Остаться в живых
Шрифт:
– И как же?
– А говоришь, не клеишь.
– Это я на будущее.
– Такой тип личности не понимает нежностей и долгих разговоров. Его надо брать напором.
– Это как?
– Целуй без слов.
– Что, вот так сразу?
– Ага.
– А ты-то откуда знаешь?
– Увлекаюсь психологией. Ну и мать у меня сексопатолог.
– Ух ты! Серьезно?
– Что серьезно?
– Твоя мать сексопатолог?
– А еще семейный психолог.
– Здорово.
– Вряд ли.
Катя хмыкнула:
– Наверное, у вас в семье царит любовь и взаимопонимание.
– Мои родители развелись два года назад.
– Методы матери не помогли?
– Нет, просто мой отец сказочный мудак.
– Понятно, – выдохнула она. – Мой отец тоже от нас ушел.
Катя осеклась – слишком много она начала о себе говорить. Это все вино. Как-то давно она открылась парню, а потом обожглась. Когда рана заросла коростой, Катя решила, что больше не повторит этой ошибки. И с тех пор стало закрытой для людей. Стало тихим омутом.
Она легла на спину и принялась рассматривать звезды.
Сидели до полуночи. Стало прохладно, решили закруглятся и перебрались в палатку. Спальный мешок взял лишь Алексей – он разделил его со своей девушкой. Остальные довольствовались постеленным на траву покрывалом и большим пледом, одним на всех.
Алексею снился его славный пес Рекс, овчарка немецкой породы. Он давно умер, но во сне даже не подозревал об этом. Рекс сидел возле палатки, скребся лапой в застегнутый вход и разбудил хозяина лаем. Алексей вышел из палатки, приветственно ему кивнул. По традиции пес дал лапу, а в зубах держал поводок – он всегда приходил с ним, когда хотел погулять. Они пошли по двору, обогнули дом и вышли на проспект. Здесь почему-то горело уличное освещение. Алексей решил пройтись по тротуару до перекрестка, мигающего желтым сигналом, а потом вернуться обратно, но пес отказывался куда-либо идти – он сел и преданно заглядывал в глаза хозяину. Тот опустился перед ним на колено и потрепал за ухом. В этот момент словно бы вдруг прозрел – удивился тому, что Рекс здесь. Здесь-то ему точно не место.
– Ты как меня нашел?
Мокрый нос ткнулся в руку, и собака стала лизать ладонь.
– Я тоже соскучился дружище.
В следующий миг пес посмотрел вдаль улицы. Его взгляд переменился – стал тревожный. Тихо заскулил. Алексей удивился этому – никогда его собака еще не скулила, даже в тот день, когда билась с двумя бродячими псами и получила несколько серьезных укусов.
– Ты чего, братец? – спросил Алексей, потрепав своего друга за холку.
Рекс посмотрел ему в глаза, а потом снова вдаль улицы. Поднялся на лапы, повел носом по воздуху. В следующий миг отчаянно залаял вдаль.
Улица тянулась на три или четыре квартала, а дальше упиралась в панельный дом. В какой-то момент у того дома погас уличный фонарь. А потом, стали гаснуть и другие, по направлению к Алексею – один за одним, погружая улицу в непроглядную темноту. Оттуда подул ветерок. Было ощущение, что в той темноте что-то было.
Пес отчаянно лаял, а потом поджал хвост и рванул во двор. Алексей остался один. Раздался раскат грома.
Проснулся. Было чертовски жарко, сердце стучалось в бешенном темпе. Он нащупал рядом с собой телефон и посмотрел время – 5:45. В палатке висела непроглядная темнота, Алексей осторожно стал вылезать из спального мешка, стараясь не разбудить Наташу, и двинулся на выход, подсвечивая себе путь светом экрана. Выбравшись, подышал с миг воздухом, а потом чиркнул зажигалкой и закурил. Посмотрел по сторонам – только-только начало светать, темнота вокруг начинала синеть, и он смог различить очертание крыши панельного дома. Звезд на небе видно не было. Небо снова заволокло серыми тучами.
Глубоко затянулся, прокрутил в голове сон от начала и до конца. Еще никогда ничего подобного не снилось. Рекс был сам не свой. Пес никогда никого не боялся, а тут поджал хвост и убежал. От этого было как-то не по себе.
Когда выкурил сигарету – отпустило.
Вдалеке раздался раскат грома.
Из палатки вышел кто-то еще. Катя. Она зябко потерла плечи и подошла к парню.
– Блин, холодно, – поежилась она.
– Возвращайся в палатку там тепло.
– Не спится. А ты чего не спишь?
– Тоже не спится.
– Даш сигаретку?
– Ты же вроде не куришь?
– Балуюсь иногда.
– Никогда бы не подумал, – сказал Алексей и протянул девушке пачку.
Небо расчертила молния.
– Кажется сейчас ливанет, – проговорила Катя, прикуривая.
– Угу, – затянулся.
– Не ливанет, – произнесли вдруг где-то рядом. Катя вздрогнула. В следующий миг от ствола березы отклеился силуэт и направился к ребятам. Когда подошел ближе, стало ясно, что это был Артем.
– Чего пугаешь? – воскликнула девушка.
– Даже не думал. Нервы иди проверь. – Приложился к горлу. Протянул бутылку другу. Тот взял ее и посмотрел на этикетку. Вискарь. Бутылка наполовину пуста.
– Всю ночь бухал? – спросил он.
– В три проснулся, не смог уснуть.
Алексей отпил из горла, предложил Кате. Она отказалась, и он вернул бутылку Артему.
– А с чего решил, что дождя не будет?
– В три часа уже было светопреставление. Но до сих ни капли.
– А не спится почему? – спросила Катя, хотя уже примерно знала, какой будет ответ.
Но вдруг Артем неожиданно ответил совсем иное:
– Кошмары.
С несколько секунд молчали.
– Мальчики, я в кустики. Не подглядывайте, – сказала девушка и пошла к пятиэтажке, потом двинулась вдоль подъездов и завернула за угол.
Артем отпил из горла, икнул и кивнул ей в след. Проговорил:
– В тихом омуте да черти водятся. Вчера пыталась меня клеить.
– Как она тебе?
Тот усмехнулся:
– С пивом сойдет.
– Так отчего же вчера не воспользовался моментом?
Друг словно бы понял, что слишком разоткровенничался под действием вискаря и надел свою привычную маску.
– А не твое дело.
В следующий миг за домом прорезался тоскливый визг, который с каждой секундой преобразовывался в густой угрожающий бас, словно из ада, но живой, противоположность сирены воздушной тревоги. Продолжался он секунд десять или двадцать, и черт его знает, как должно выглядеть существо, издавшее его.
Друзья переглянулись.
– Катя! – воскликнул Алексей.