Остаюсь твоей
Шрифт:
Если бы они только знали, что все это — начало конца.
Глава 7
Ясмина
Все тайное рано или поздно становится явным. Долго скрывать ото всех свои чувства у Яси и Тёмы не получилось. Слишком все развивалось быстро и остро. Подвела физкультура. Ясмина неудачно прыгнула через козла, и во время приземления вывихнула лодыжку. Девочка с криком упала на мат и свернулась калачиком. Одноклассницы ахнули, а из мальчиков только Артём бросился к ней
— Яся, где болит?
Она испуганно посмотрела на Тему, поняв, что он выдал их тайну. Парень поднял голову и увидел, что на них устремлены вопросительные взгляды одноклассников. Гробовое молчание прервал физрук, который в момент падения Яси выходил из спортзала. Он сразу же велел Артёму нести Ясмину в медпункт. Тема поднял девочку так легко, словно она была невесомой пушинкой. Маленькой, раскрасневшейся пушинкой. Ребята перешептывались, а Яся встретилась взглядами с Каринкой, которая только качала головой. Обиделась, подумала Яся.
— Ты нас сдал, — прошептала девочка, прижавшись к шее своего любимого. — Что теперь будем делать?
— Ничего. Узнали и хорошо. Все и так подозревали.
— Главное, чтобы за пределы школы не вышло.
Тёма помрачнел.
— Я не понимаю, что в этом такого? — недовольно спросил он. — Ты меня стыдишься, я рожей не вышел? Или это потому что я — русский?
— Нет-нет, — голос Яси задрожал. — Ничего такого. Просто…ты не понимаешь.
— Так объясни мне! Если бы ты разрешила, я бы пришел к твоему папе и все бы рассказал.
— Ты же не серьезно?
— Серьезно!
Яся до боли прикусила язык, а в ее глазах блестели слезы. Тёма понял, что она обиделась. Он донес ее до медпункта, где школьная медсестра осмотрела ее и сказала, что это похоже на растяжение. Ясмине наложили повязку и отправили домой. А там началось — звонки и сообщения от Каринки, которая поначалу надулась, что лучшая подруга скрыла от нее роман с одноклассником, а после выпытывала все подробности. Когда Яся рассказала, что боится говорить о Тёме своему папе, Каринка ответила:
— Дуреха ты, Хамитова! К твоему сведению, все наши девки тебе тихо завидуют. И если он хочет прийти к твоему папе, почему ты против? Или что, ты хочешь, чтобы он сам узнал и оторвал тебе голову?
— Нет, конечно. Просто папа будет не в восторге. Он только и твердит: экзамены, экзамены. Мне же надо поступать.
— Яся, ты дура? — Карину уже понесло. Она всегда умела рубить правду-матку. — Я может, тебе Америку открою, но вообще-то всем надо поступать. Но блин, ты точно слепая, если не видишь, как этот Назаров на тебя смотрит. Я что-то такое подозревала, но ты же партизанка.
— Я знаю, как он смотрит. Можешь, мне не рассказывать, — съязвила Ясмина.
— А если знаешь, не будь дурой и не нервируй его. Полкласса девчонок мечтают, чтоб на них так смотрели. А получилось только у тебя. Так что, живи и радуйся.
Неунывающая
В день своей казни Ясмина задержалась и пришла не в пять, как обычно, а в шесть. Отец был уже дома. Они с мачехой сидели за столом на кухне, и когда Ясмина зашла, то поняла, что все плохо. Папа смотрел на нее исподлобья, мачеха демонстративно встала, смерив ее презрительным взглядом.
— Яся, сядь, — строго велел отец.
На трясущихся ногах она дошла до стула и медленно опустилась на него.
— И долго ты собиралась молчать и по углам прятаться?!
— Откуда ты знаешь? — потупив взор, спросила она.
— Какая разница? Ты хоть знаешь, как стыдно это слушать? Моя дочь с каким-то парнем! Ты что себе, нет ему позволяешь? Ты ведешь себя, как… — Максат вдруг резко осекся.
— Как кто, папа? Скажите?
— Как гулящая девка! — процедила мачеха.
Глава 8
Ясмина
Ее душили слезы, обида и гнев. Только что мачеха назвала Ясю «гулящей», то есть фактически приравняла к проститутке. За что? За то, что та посмела влюбиться в свои 17 лет?
— Гуля! — рявкнул отец. — Уйди. Я сам разберусь.
— Нет, дорогой. Не разберешься, — не унималась женщина. — Она выставила себя в дурном свете. Перед моей подругой! А у той знаешь, какой язык? Всем разнесет, что твоя дочь обжимается на улице! Уят (позор — прим. автора)! Она нас всех опозорила!
— Мне все равно, что разнесет твоя подруга. Иди и дай нам поговорить!
Гуля обиженно надула губы и вышла из кухни, громко хлопнув дверью.
— Теперь ты! — серьезно выпалил папа. — Это тот русский парень, которого видели в нашем районе?
— Да. Его зовут Артем. Он мой одноклассник. И я… — она осеклась и закусила нижнюю губу.
— Что ты? Договаривай, Яся! Мне что все клешнями из тебя вытягивать?
Договорить ей не дали. Внезапно в дверь настойчиво постучали, и Ясмина побежала открывать.
— А что это у вас калитка не заперта? Заходи, кто хочешь, — с порога возмущалась тетя Нагима — старшая сестра Максата. Она была обаятельной, пухленькой женщиной с добрыми, смеющимися глазами. — Так, а ты что стоишь? — обратилась она к кому-то на улице. — Давай, проходи. А то, смотрю, стоит, топчется у ворот.