Остров капитанов (=Капитан Тин Тиныч)

Прокофьева Софья Леонидовна

Теперь вы все знаете, друзья мои! Теперь для вас уже не тайна, откуда взялись пираты на Черном острове.

Кораблик маленького Луиджи, в днище которого бестолковый щенок прогрыз дыру, с трудом доплыл до Черного острова и, налетев на подводную скалу, тут же пошел ко дну.

Кстати скажем, что пираты всю дорогу пили грог на палубе и распевали пиратские песни, вместо того чтобы латать паруса и заделать дыру в днище. Так или иначе, но единственное, что удалось спасти с тонущего корабля, — это флаг с черепом и скрещенными костями.

Добавлю

еще, что никто из капитанов даже не подозревал о том, что пираты высадились на Черном острове.

Атаман Джина Улыбнисьхотьразок, приклеив добрую, ласковую улыбку, помешивала угли в очаге, жарила индюшек и гусей, дожидаясь лучших времен.

Но вот наступил час, и пираты захватили корабль юного капитана Томми, чудесный корабль из пальмового дерева…

Глава 12. ИСТОРИЯ КОРАБЕЛЬНОЙ КРЫСЫ. И ГЛАВНОЕ: ПИРАТЫ ХОЗЯЙНИЧАЮТ НА «МЕЧТЕ»

Однако, друзья мои, что же происходит тем временем на «Мечте»? Как там наш капитан Тин Тиныч, старпом Бом-брам-Сеня, Тельняшка и верная Ласточка Два Пятнышка?

Капитан Тин Тиныч с трудом поднял отяжелевшие от сна веки. Дремотное оцепенение медленно проходило. Он попробовал пошевелиться и, к своему изумлению, убедился, что не может двинуть ни рукой, ни ногой.

Да, атаман пиратов и Черная Кошка не теряли времени даром.

Они крепко связали всех матросов, выпивших сонного кофе и уснувших прямо за столом в кубрике. По одному сволокли их в трюм.

Капитана Тин Тиныча и старпома Сеню, беспомощных, погруженных в глубокий сон, прикрутили к мачте, безжалостно стянув веревками по рукам и ногам.

Ласточка Два Пятнышка с ужасом и гневом смотрела на все происходящее. Как мучительно тяжело чувствовать себя беспомощной, когда твои друзья в беде! Впрочем, и ее положение было ничуть не лучше.

— Мур-мяу! Наши плывут! — радостно крикнула Кошка и помахала лапкой.

К «Мечте», распустив все паруса, приближался какой-то корабль.

— Корабль Томми! — горестно прошептала Ласточка Два Пятнышка.

Капитан Тин Тиныч поднял голову. Одного взгляда было достаточно, чтобы все понять.

Да, это был корабль Томми. Чудесный корабль из золотистого пальмового дерева, легкий, с острыми кливерами. Но… На мачте его развевался флаг позора, грабежа и убийства. Череп и скрещенные кости.

Вот что было на этом флаге.

Пиратский корабль подошел совсем близко. Тень от его парусов легла на палубу «Мечты».

Но атаман Джина и тут не улыбнулась. Даже сейчас. Даже в минуту своего торжества.

Она только достала из карманов своего опрятного заштопанного передника пару пистолетов, дунула в них, снова спрятала в карман.

С пиратского корабля перекинули трап.

С криками: "Бери!", "Отнимай!", "Хватай!" — пираты так и посыпались на палубу «Мечты».

Ласточка Два Пятнышка невольно содрогнулась.

Первым прыгнул на «Мечту» одноглазый пират. Его единственный

глаз пылал зловещей жестокостью.

Держась за его пояс, за ним, ковыляя, перебрался по трапу пират Коротышка. Все в нем было квадратным: и голова, и плечи, и локти, и колени. Он был ростом с пятилетнего ребенка. Но не это так угнетало его. С каждым годом он почему-то становился все меньше и меньше, можно сказать рос вниз. И это окончательно испортило ему характер.

— Весь мир — негодяи, — убежденно говорил он. — Мы сливки общества, и то… Стреляй в любого, не ошибешься, попадешь в негодяя!

Да, пленным не приходилось ждать от него пощады.

Вслед за ним на палубу прыгнули неразлучные близнецы Джек и Джон. Они всегда были рядышком. Увидишь одного, значит, где-то тут же и второй.

Джек был длинный и тощий, как жердь. Его большой унылый нос, наподобие вороньего клюва, острым треугольником выдавался вперед. Всклокоченные черные волосы напоминали гнездо, которое птица свила в трубе, полной сажи.

Его братишка Джон был, наоборот, маленький толстячок, круглый и розовый, с волосами, похожими на подтаявшее сливочное масло. Носа на лице что-то не было заметно, возможно, он тоже растаял.

Короче говоря, трудно было найти на свете двух людей, столь непохожих друг на друга. Но тем не менее Джек и Джон утверждали, что они похожи как две капли воды и отличить их нет никакой возможности. И горе тому, кто смел хоть что-нибудь возразить на это.

Поэтому пираты на всякий случай Джека звали Джоном, а Джона — Джеком, делая вид, что их путают.

— Люблю победу, потому что это благородно! — частенько говаривал длинный Джек. — Мы с братцем Джоном всегда нападаем вдвоем на одного. Наверняка и безопасно.

— Победа! Вот что возвышенно и красиво! — вторил ему толстый Джон. Мы с братцем Джеком стоим, а он уже лежит. Он лежит, а мы с братцем Джеком стоим. Вот что воистину прекрасно и радует глаз.

Последней на «Мечту» перебралась молоденькая рыжая белка, можно сказать, еще бельчонок. Вид у нее был смущенный и несчастный.

Главная краса у белки известно какая: рыжий, пушистый хвост. А у этой вся шерсть на хвосте обрезана кое-как, обкромсана. Хвост, жалкий, тощий, уныло волочился по доскам палубы. Видно было, что белка еще новичок в пиратских делах. Даже пистолет она держала неловко, неумело, дулом к себе.

Черная Кошка, увидев ее хвост, не выдержала и с аппетитом облизнулась.

— На своих не облизываться! — строго прикрикнула на нее атаман Джина. — Пиратка она. Пиратскую клятву дала. Ясно! Нанялась к нам Корабельной Крысой.

"Крыса! Как это имя меня волнует! Мур-мяу!" — сладко зажмурившись, подумала Черная Кошка.

Белка робко отошла в сторонку. Черная Кошка, как завороженная, с трудом отвела взгляд от ее хвоста.

— А можно, я тогда облизнусь на эту Ласточку? — вкрадчиво промурлыкала Кошка. — Или хотя бы на ту рыбешку в бочке. Ну, которая дрессированная, а?