Остров любви

Мартин Кэт

– Господин Джулиан сказал, что вы поедете на Ганнибале, – сказал он Николасу.– Это сильный, хороший конь. Один из любимцев господина. – Он неспешно, тяжело ступая, направился к дальнему стойлу и вывел оттуда большого черного жеребца. Потом слуга вошел в конюшню еще раз и вернулся с прекрасным гнедым мерином, все четыре ноги которого были белыми.

– А это Райдер. Он для мисс.

– Отличные животные, – похвалил Николас, потрепав Ганнибала по лоснящейся черной холке. – Джулиан всегда знал толк в лошадях.

– Рада

это слышать, капитан, – раздался голос Глори. – Насколько я поняла, вы любите лошадей.

– Вы правильно поняли.

Глори внимательно посмотрела на него. Капитан выглядел настоящим щеголем в ладно скроенной одежде для верховой езды. По настоянию отца и только ради него, девушка решила с сегодняшнего утра относиться к его гостю по-другому. И то, что Николас был неравнодушен к лошадям так же, как и она, немного ее приободрило.

Глория взяла своей изящной, затянутой в перчатку рукой поводья мерина.

–Спасибо, Зик, – сказала девушка, ласково улыбнувшись коренастому слуге. – Сразу видно, ты хорошо заботишься о лошадях.

Молодой человек весь просиял от гордости, когда Глори принялась объяснять.

– Лошади – одна из моих слабостей в жизни. Я полюбила их, когда была еще маленькой девочкой. Отец сажал меня верхом еще до того, как я научилась ходить.

Девушка улыбнулась, и это была первая неподдельная улыбка с тех пор, как Джулиан познакомил их. Ее глаза сверкали, щеки раскраснелись, и Николас понял, почему так много мужчин не может устоять перед этими чарами.

– Ганнибал, – продолжала она, – лошадь, на которой вы поедете, – прямой потомок Годолфина Арабского. Его сыновья побеждали в Плакмайне и Доналдсонвилле. Думаю, он мог бы стать чемпионом – у него есть выносливость и скорость, но отец захотел оставить его для разведения породы.

Николас удивленно вскинул бровь.

– Ваш отец говорил, что вы – обладательница не только хорошенького личика.

– Правда? – На этот раз девушка улыбнулась лукаво, и молодой человек невольно почувствовал, что решение его становится более шатким. – А что еще он говорил?

– Сказал, что вам нравится сводить с ума мужчин. Что-то в этом роде.

Глори рассмеялась. Ее звонкий, чистый смех показался Николасу очаровательным. Солнечные лучи, падающие сквозь открытые двери конюшни, освещали несколько завитков светлых волос девушки, выбившихся из прически. Темно-зеленая шляпка с вуалью – удачное сочетание с амазонкой Глори – кокетливо сидела на ее прелестной головке, из-под края юбки виднелись маленькие лайковые ботиночки.

– Иногда отец несколько увлекается.

От вчерашней злости не осталось и следа. Николас понимал, что легко можно подлить масла в огонь, и с трудом удерживался от соблазна. В конце концов у него есть право на несколько часов удовольствия, говорил себе капитан. Но когда наступит подходящий момент, он снова выведет девушку из равновесия, будет держать ее в напряжении. Теперь можно позволить и это.

– Поскольку сегодня мы ладим друг с другом гораздо лучше, чем вчера, – сказал Николас, – я считаю, что нужно окончательно помириться и наслаждаться сегодняшним замечательным днем.

– Думаю, это великолепная идея, капитан. – Глори снова улыбнулась, словно была бесконечно рада то ли предстоящей поездке верхом, то ли теплому ласковому солнышку, выглянувшему, наконец, после трех дней ненастья.

Когда черный конюх вывел лошадей из конюшни, Николас помог девушке устроиться в дамском седле, обратив внимание на то, что его руки могли преспокойно обхватить ее осиную талию. Ганнибал, на котором ему предстояло ехать, поднимался на дыбы и нетерпеливо бил копытами землю.

– Глори, детка!

Оглянувшись, Николас увидел полногрудую негритянку, которая спешно ковыляла к конюшне и тащила плетеную корзинку.

– Я приготовила для тебя и капитана небольшой ланч. Мистеру Блэкуэллу необходимо будет подкрепиться, раз он едет вместе с тобой. – Подмигнув Николасу, старая женщина широко улыбнулась.

– Спасибо, Плэнти, – поблагодарила служанку Глори.

Николас переложил ланч в кожаный мешок, который ему принес большой негр по имени Зик, привязал его к седлу и вскочил на коня. Глори пришпорила каблуками ботиночек мерина, и тот поскакал. Николас на своем превосходном жеребце без труда догнал девушку.

Они молча скакали по грязным тропинкам, наслаждаясь теплом солнечных лучей, цветущих магнолий. На поле, занятом под хлопок, негры пропалывали и прореживали растения, тихонько что-то напевая.

– Поместье Саммерфилд расположено на шестидесяти пяти сотнях акров земли, – рассказывала Николасу девушка. – Двадцать пять сотен заняты хлопком, двенадцать – рисом, три сотни – зерном для личных нужд, а остальная земля остается под паром. Отец считает, что это помогает земле сохранить свою силу.

– А я-то считал, что вы находили время только для своих поклонников.

Глори рассмеялась.

– Люблю помогать отцу.

Всадники проехали по тропинке несколько миль мимо крепких дубов, переплетенных цепкими нитями плюща, мимо топких болотистых ручейков, пробегающих через густой и темный сосновый лес. Подъехав к рисовым полям, протянувшимся вдоль реки, Глори принялась рассказывать, как выращивают рис, и он, в который раз, поразился ее кругозору.

– После того, как землю очистят, начинают сооружать сложную сеть канавок и бороздок, которые в нескольких местах пересекаются друг с другом. Это делается для того, чтобы обеспечить стабильный приток воды ко всем участкам поля в период роста растений. Для регулирования потока воды используются шлюзные ворота. – Глори показала в конец одного из полей. – Вон там вы можете увидеть один из них.