Остров ведьмочек
Шрифт:
И вот теперь, когда я мучаюсь, зубрю этот неподъёмный талмуд, с трудом выговаривая зубодробительные заклинания, чтобы быстрее освоить Силу и освободить ведьмочек от кандалов, мне сообщают, что можно ускорить процесс обучения.
– Так и знала, что ругаться будешь, – промямлила книга, обиженно захлопываясь.
– Конечно, буду! Да тебя лет сто надо читать, а выучить – так все триста! – злилась на бесполезно потраченные дни, а можно было одним махом все знания загрузить в мою голову, – вот скажи, зачем в тебя записали,
– Ведьма книжки перепутала, а что уже внесено – не убрать.
– И много таких перепутанных? – уточнила, сощурив глаза, чувствуя, что закипаю.
– Достаточно, вы, ведьмы, несобранный народ, – буркнул гримуар и ехидно добавил, – а ещё неблагодарный.
– Рассказывай, как запихнуть всё, что в тебе есть, одним махом.
– Больно будет, поэтому и не предлагала.
– Потерплю.
– Очень больно, на такое решились только две ведьмы, и знаний было в два раза меньше, а приходили в себя три дня, – предупредил гримуарчик.
– Хм… но выбора у меня нет, – пробормотала, тут же вспомнив жуткие ощущения на капище.
– Может, не надо, – прокаркала Роза, с сочувствием взглянув на меня, – будем по очереди выбирать нужные заклинания.
– Слушай, сама не хочу.
– Переверни меня, – тяжко вздохнул гримуар, но не удержался и зловеще продолжил, – открой последнюю страницу, там источник всех знаний.
– Что ж ты такая толстая стала, – пыхтя, я с трудом перевернула книжку, – так-с… и что тут у нас… ага.
– Даже не знаю, тебе бы сразу лечь надо, – задумчиво протянула ворона, тоже вглядываясь в книгу.
После её слов мне стало ещё страшнее, но, как я ранее сказала, выбора у меня нет. Изучать этот талмуд, пробираясь сквозь дебри ненужного, я буду слишком долго. А малышке Агги стало плохо, уже два дня не поднимается с кровати. Роза, которая может быстро передвигаться по острову и пока ведает больше меня, сообщила, что та сила, что с рождения дарована всем ведьмочкам, из-за кандалов разрушается. Так уже было два года назад, ведьмочку спасти не удалось…
– Утащить тебя в комнату я не в силах, – проговорила я, с укором взглянув на огромную книгу, – значит, принесу сюда шкуру из гостиной, подушку и плед. И, наверное, двери и окна надо запереть, неизвестно, сколько я проваляюсь.
– Я прослежу, – заверила Роза, с сочувствием глядя на меня, – и водички поближе принеси.
– Хорошо, – кивнула, покидая кабинет, – я мигом.
Готовилась к получению знаний, как к чему-то ужасному. Закрыла все двери и окна в доме, натащила из кухни колющих и режущих предметов. Кувшин с водой и стакан, кусочек чёрствой лепёшки. Шкуру расстелила на полу, туда же кинула подушку и плед.
– Ну всё, я готова, – с сомнением в голосе произнесла я, сделав глубокий вдох, положила ладонь на пентаграмму и зашептала, – Maarifa yana nguvu! Kura ya maoni ni amani… haitoshi kujua ukweli kina: ni lazima mateso (Знание – сила! Незнание – покой… Глубокую истину недостаточно узнать: её надо выстрадать).
Стоило закончить, как тысяча иголочек впились в мою ладонь, я с трудом удержалась, чтобы её не одёрнуть. И тут же голову прострелила острая боль. Через минуту почувствовала, как ладонь освободилась, и я словно в тумане, натыкаясь на кресло, стул, еле передвигая ноги, буквально рухнула на пол и отключилась.
Не знаю, сколько времени пролежала на этой шкуре, но встать с первого раза не смогла. Тело затекло, а руки отказывались слушаться.
– Селин, – обеспокоенно спросили гримуар и ворона, которая тут же опасливо отодвинулась от меня подальше.
– Да? – сиплым голосом прохрипела, горло болело жутко, словно я не прекращая орала несколько дней подряд.
– Ты как?
– Как будто меня пожевали и выплюнули.
– Ты помнишь, кто я? – не отставала ворона, я же, заметив рядом с собой пустой кувшин, удивлённо приподняла бровь.
– Тебя помню, но не помню, чтобы пила воду, – проронила, осматриваясь. Кабинет выглядел плачевно, будто пережил шторм, цунами и песчаную бурю одновременно.
– Вернулась, – облегчённо выдохнули ворона и книга.
– А я уходила? – прохрипела и тут же закашлялась.
– Сейчас водички принесу, – суетливо подхватилась Роза и упорхнула в открытую дверь. Через минуту она притащила стакан с водой, держа его в лапах.
– Спасибо, – поблагодарила, чувствуя, как живительная влага обволакивает горло, давая облегчение, – так что здесь произошло? И как долго я провалялась?
– День всего, – ответила всезнайка, – но такого я никогда не видела.
– А по ощущению не меньше недели, – пробормотала, приводя себя в порядок, почему-то рубашка была расстёгнута, волосы всклокочены, да и вообще в целом вид был безумный.
– Ты все жизни ведьм, которые были хозяйками гримуара, через себя пропустила, – тихо пробормотала Роза, – не знала, что ведьма Осин была такой жестокой, а ведьма Рина слишком любила мужчин.
– Хм? – недоумённо уставилась на напуганную ворону, я прислушалась к себе, – ох ты ж… и когда я так повеселилась.
– Не ты, – хмыкнул гримуар, – а ведьмы, чьи знания, память, чувства сохранились во мне.
– Пройдёт немного времени, и всё уляжется, – печально продолжила Роза, – ты бы шла, умылась, что ли, а то ведьмочки придут – напугаются.
– Добрая ты, – насмешливо бросила, попыталась подняться, но сила притяжения оказалась мощней, и меня придавило к полу, – здесь полежу.
– Там Агги хуже стало, – произнесла ворона, и меня тут же подбросило, – так бы сразу.
– Вернусь, перья выщипаю, – пообещала я и поплелась в ванную, – нет, с такими нагрузками пора переезжать на первый этаж, не заберусь же.