Остров Веры – 2
Шрифт:
Антон не стал говорить, что «Ана Ката» предусмотрели даже место работы для Веры, закрыв сразу вопрос насчет их отношений. Это и так было понятно. Вера, подумав, согласилась:
– Конечно, условия контракта фантастические. На твой проект будет работать целый Завод, полное и практически неограниченное финансирование. Вот это меня и настораживает.
– Что именно тебя не устраивает?
– Я не могу объяснить, но внутри неприятное чувство тревоги, когда я начинаю об этом думать. Будто мы совершаем ошибку, которую потом невозможно будет исправить.
– Успокойся, все неприятности позади. Просто жизнь дала резкий разворот, и ты не успела к этому адаптироваться. Мы вместе, и это самое главное. Ты же сама говорила, что внутри каждого из нас есть остров Веры, который дает нам опору и защиту, и позитивные мысли делают этот остров сильнее. Страх неизвестности плохо на тебя действует.
– Ты помнишь все, что я говорила? – хмыкнула Вера, услышав из уст Антона свои собственные слова, некогда сказанные ему.
– Не все, только самое важное. Ну же, улыбнись.
Вера попыталась улыбнуться, но у самой внутри все переворачивалось от ужаса. Грядет нечто нехорошее. Она пришла в церковь, чтобы получить успокоение, но страшное видение во время праздничной службы внесло в ее душу смятение. Необъяснимые сомнения, возникающие по поводу контракта с корпорацией «Ана Ката», стали казаться совсем ненадуманными.
Должно произойти нечто ужасное, но она не могла понять, откуда исходит угроза. Красное на белом. Безумное видение окровавленных белых голубей породило внутри нее фиксированную фразу. Красное на белом. Почему эти слова застряли в мозгу и возникают снова и снова? Что это? Какой-то знак? Обсуждать далее все это с Антоном не имело смысла. Вера постаралась скрыть беспокойство и, прислонившись щекой к плечу своего спутника, сказала:
– Хочу мороженого.
Глава 4
Контракт
Антон остановился возле одной из высоток Москва-Сити и невольно посмотрел вверх на уходящие в небо гигантские овальные конструкции, закрепленные на темно-зеленых панорамных стеклах. Овал во всю высоту здания зрительно ломал строгие линии, придавая высотке объем.
– Башня «Империя» – Imperia Tower. Мы пришли, – сказал он спутнице, которая была в этот момент сосредоточена и серьезна.
– Какая красота, дух захватывает, – ответила Вера.
Через вращающуюся стеклянную дверь они вошли в огромный холл с высокими потолками и исполинскими коричневыми колоннами, опоясанными золочеными обручами. Между колоннами за стойкой сидел молодой человек в черном джемпере с серебристым наушником в ухе.
– Как, вы говорите, ваша фамилия? – переспросил он, не расслышав тихий голос Антона.
– Соколов, – повторил тот.
– Нашел! Есть пропуск на имя Соколова.
– Посмотрите пропуск на имя Веры Урусовой.
– На Веру Урусову тоже есть. Проходите, вас ждут на тридцатом этаже. Мой коллега вас проводит.
Администратор говорил монотонным голосом. Застывшая на его лице улыбка казалась неестественной, но при этом украшала невзрачное лицо с водянистыми серыми глазами.
Из-за колонны появился еще один молодой человек в таком же черном джемпере и с серебристым наушником. Он пригласил Антона и Веру пройти за ним.
– Не волнуйся, держи себя естественно, – пыталась Вера дать наставления Антону, но скорее говорила это себе, чтобы успокоиться. Ее вдруг охватило непонятное волнение, хотя никаких явных причин для этого не было.
– Ты со мной, и я спокоен, – ответил Антон.
На тридцатом этаже створки лифта бесшумно разъехались, выпустив Антона с Верой, и тут же закрылись за спиной. В приемной их встретила секретарь-голограмма, девушка приятной наружности. Секретарь уже получила информацию о посетителях и приветливо улыбнулась вошедшим.
– Рада приветствовать вас в офисе корпорации «Ана Ката». Меня зовут Гела. Прошу Веру Урусову пройти в кабинет на собеседование, вас ожидают.
Вера проследовала в кабинет, а Антон уселся на длинный, тянувшийся вдоль стены, обтянутый экокожей диван. Оставшись наедине с секретарем, молодой человек почувствовал себя неловко. Ему не нравилось общаться с голограммами – копиями людей. Это хуже, чем разговаривать с кофеваркой или роботом-уборщиком, которые хотя бы имеют физическое тело. Голограмма, которая выглядит как девушка, похожая на твою соседку или коллегу, но сквозь которую при этом просвечивает противоположная стена, навевает тоску. Он всегда недоумевал, зачем голограммам-помощникам придают человеческий облик, да еще и разрабатывают разную внешность. Но потом догадался, что дело тут в маркетинге, и никакой иной пользы от очеловечивания голограммы нет.
– Желаете напиток? – услышал Антон приятный голос Гелы.
Секретарь стояла напротив него в ожидании ответа с вопросом в глазах. «Даже эмоции воспроизводит точно, как человек», – отметил про себя Антон и молча кивнул. Из подлокотника дивана выехала панель с бокалом витаминного напитка лимонного цвета.
– Я могу рассказать вам о нашей корпорации и провести небольшую экскурсию по офису, – предложила Гела.
Антон снова кивнул, выразив тем самым согласие. Девушка растворилась в воздухе. На ее месте появился прозрачный экран, посреди которого подрагивал и испускал мерцающие блики красный логотип корпорации «Ана Ката». Приятный голос Гелы произнес:
– Вас приветствует корпорация «Ана Ката», занимающая лидирующее место в мире IT-технологий. Как и полагается перспективной ведущей компании, мы постоянно отслеживаем новые тренды рынка IT, делаем аналитику и строим прогнозы.
Презентация, показавшаяся вначале Антону слишком официозной, к удивлению, оказалась очень познавательной, и, когда Вера вышла из кабинета, он нехотя оторвался от просмотра.
– Ну как? – спросил он Веру.
– Контракт подписан. Все супер! Господи, да я сейчас счастлива как никогда.
Вера и правда сияла, глаза ее блестели. Она излучала энергию, которая передалась Антону, и напряжение, подспудно сковывавшее его с момента визита в офис корпорации, полностью исчезло.
Секретарь-голограмма, вновь возникшая вместо исчезнувшего экрана, пригласила Антона пройти в кабинет.
Антон встал с дивана, выдохнул и произнес:
– Ну, я пошел?
В его глазах была та мягкая, но непреклонная решимость, которая всегда помогала ему идти вперед несмотря ни на что. Вера ободряюще кивнула: