Остров.
Шрифт:
Что вполне может случиться так, что застрянем мы здесь надолго, а это значит, что уже завтра нам надо начать как-то обживаться, обустраиваться, сооружать какое-то жилище-укрытие, попытаться добыть какую-то еду…
– На острове большая влажность, а в джунглях, -добавил я – вообще чуть ли не как в парилке, хоть и не так жарко. Здесь явно много дождей, а значит, в любом случае проблем с водой не будет.
Вспомнили, сколько книжек написано и фильмов снято про таких вот "Робинзонов", как мы (не очень-то много, на самом деле, и почти все они слишком гротескные, чтобы быть похожими на правду, так что нам, в любом случае придется самим и увидеть, и пожить здесь "как есть" в своей правде).
И что наверняка наше, такое относительно спокойное поведение в текущей ситуации (по крайней мере до настоящего времени) удивило бы не только каких-нибудь гипотетических зрителей (если бы таковые наблюдали бы сейчас за нами), но и нас самих. Я сейчас, кстати, подумал – может это и оттого происходит, что мы всё ещё находимся в состоянии заторможенного зажатого шока (и всё ещё не верим до конца, что всё это происходит с нами на самом деле).
Представили мы далее, (с рисованием на песке) как может происходить движение Земли вокруг Солнца в районе экватора, то есть, на нашей нулевой широте (и даже немного подискутировали – поудивлялись на эту тему).
Потом всё-таки пришли к консенсусу и определили, что если заход Солнца здесь случился примерно после шести вечера по местному времени, то, значит, и восход будет примерно в это же время, только утром (так оно, кстати, и произошло).
Что эти временные промежутки (дня и ночи) будут неизменными во все времена года, которых, к тому же, здесь, по сути, и нет (в это пока не очень верится, но по логике вещей, так оно, очевидно и будет: нет здесь ни осени, ни зимы, ни весны, а только одно сплошное лето).
Очень надеялись, что ночью здесь не будет намного холоднее, чем днём. Так оно и оказалось, по крайней мере, сегодня ночью, и спать здесь можно просто в том, во что ты одет (и это, кстати, очень важный бонус в нашей ситуации), я правда, всё равно по привычке укрылся половинкой пледа.
Потом, как-то само собой, уже когда начали укладываться спать, профессор со своей женой перенесли свои вещи к нам, мы, естественно, не возражали.
И спать мы легли, таким образом, здесь же, все пятеро недалеко друг от друга, как бы не сговариваясь образовав некую новую островную семью.
Большинство остальных пассажиров, как я понял, тоже собрались по своим каким-то спонтанно – не спонтанным группам, ячейкам, "семьям", хотя и одиночек, и особенно семейных одиночек по пляжу и по ближайшим джунглям было рассыпано много в эту ночь.
Перед сном я по неизменной, вот уже много лет привычке, почистил зубы (зубная щётка и бритвенный станок у меня всегда с собой на автомате, в любой поездке).
Утром я почему-то в первую очередь обнаружил рядом с нами какого-то знакомого подростка (да, точно, это сын той симпатичной молодой женщины, с которой мы успели тогда как-то по-особенному переглянуться), то есть спали они, получается, недалеко от нас, или пришли к нам под самое утро.
Уснул я вчера поздно, так что проспал больше всех. Наши все, видимо, уже успели разбежаться…
– Доброе утро, молодой человек!
– Здравствуйте!
– А мама-то где?
– Она пошла к бортпроводницам (прям так и сказал "к бортпроводницам", а не "к стюардессам"), спросить, есть чего-нибудь из еды…
– Понятно… Как зовут тебя, юноша?
– Александр, Саша…
– Ясно, Александр Македонский, значит… А меня Виктором Николаевичем… а вот, кстати, и мама твоя возвращается… – и правда, Сашина мама улыбаясь, приближается к нам с пакетом в руках, явно не замечая Диму Рукавишникова, неудачно пытавшегося как-то обратить на себя её внимание, но увидев меня, разговаривающего с её сыном, как-то сразу отставшего и исчезнувшего (с поля зрения).
– Наша мама пришла, молочка принесла! Здравствуйте! Не очень фамильярно (это я от волнения)? Меня зовут Виктор, Виктор Николаевич! – протягиваю я руку.
– Ольга, Ольга Вячеславовна! – пожимает мне руку Сашина мама, – Очень рада! А это мой сын…
– Да, с Александром мы уже успели познакомиться, очень приятный молодой человек… Неужели удалось даже что-то добыть, – спрашиваю я, показывая на её пакет?
– Они раздают там остатки, еле уговорила, вот на себя и на сына дали по пачке печенья и сухариков, ещё немного сахара, приправ в индивидуальных упаковках и одноразовая посуда… А Вы тоже сходите, возьмите. Вот и ваши девушки возвращаются.
– Виктор Николаевич, сходите возьмите тоже, мы попытались на вас взять, не дают, говорят, взрослым только лично в руки…
Да, надо сходить тогда… А вы как, Ольга и Александр, давайте, вливайтесь в наш дружный коллектив, есть такое желание, вместе-то веселее?
– Веселее конечно, мы с удовольствием, если можно…
– Как девушки, берем?
– Берем конечно. Располагайтесь, кладите здесь свои вещи…
– Вот и хорошо. Знакомьтесь тогда, это Людмила, Надежда! А это у нас Ольга и Александр, или просто Саша, да?… С Игорем Валентиновичем и Валентиной Ивановной попозже тогда познакомитесь. Всё, пошел я, посмотрю за одно, что там можно от самолета оторвать… скоро буду.
Вернулся я, конечно, не совсем скоро.
Когда подошёл к месту собрания (кстати, какую-то железяку там и правда повесили на палке, так что оповещение теперь у нас есть) Марина с Ангелиной уже почти закончили раздачу припасов. Взял и я свою долю, немного поговорил с ними и направился было к самолёту, из которого народ уже растаскивал то, что может пригодиться, то, из чего можно сделать какой-нибудь копательный или режуще-колющий инструмент.
Дима Ушаков похвастался, что два аварийных топора они всё-таки смогли вытащить, показал он мне один из них: с рубящей стороны как обычный топорик, с верхней, обычно тупой стороны идёт такой крюк, как орлиный коготь, очевидно, для пробивки обшивки и корпуса самолета. Я спросил, у кого они будут, если понадобятся. Он ответил, что один, мол, у него будет, другой у Руслана.
С Русланом тоже пообщались (он сам подошёл ко мне), весь такой в делах и заботах. Как, спрашивает, настроение, удивляется, что люди всё-таки более-менее спокойно переносят случившееся. Я его немного остудил, предположив, что связано это скорее всего с продолжением шокового состояния, а истерик и срывов мы вполне ещё можем насмотреться, особенно, когда народ поймёт, что зависли мы здесь надолго…
– Думаете мы всё-таки надолго здесь, Виктор?
– Похоже на то, Руслан… Аварийный маяк, похоже, действительно не сработал… Да и вообще, видимо, что-то непонятное случилось со связью…