Остров
Шрифт:
Одного я уже видел раньше – это был второй, родственник, или кем они там приходились друг другу эти двое, что не пили, не ели, а таращились по сторонам и играли в карты. Сейчас они тоже глядели в мою сторону, но не только на меня – рядом со мной лежал еще один человек, лежал на боку, ко мне спиной и поочередно то стонал, то ругался. Я видел только его спину и темные волосы на затылке. Его связанные, как и у меня, за спиной руки беспомощно шевелились. И был кто-то еще, его я не видел, но слышал отчетливо – видимо, его тоже мучила боль, и он стонал так громко, что косматый бородач, уже усевшийся на стул, поднялся, подошел вразвалочку, перешагнул через моего соседа и ударил его, этого третьего. Тот, что лежал рядом, моментально
– Хорош товар портить, Дэрк, – услышал я, повернул гудящую тяжелую голову и решил было, что мне снова показалось, будто я уже слышал этот голос раньше. Да что там раньше – не так давно, меньше часа назад, когда приходил в себя, валяясь на полу, и этот человек смотрел на меня и говорил со мной, только на другом языке, поэтому я и счел наш диалог галлюцинацией. Тем более что сейчас он говорил как обычно, только с небольшим акцентом. Человек слишком жестко произносил некоторые звуки и неправильно ставил ударения, что выдавало в нем иностранца, пусть довольно долго прожившего в Британии.
Видел я пока неважно, туман все еще стлался по комнате, но все же мне удалось разглядеть, что человек этот довольно высокий и немного сутулится при этом, точно желает казаться ниже. Лицо у него узкое, худое, щеки запали, глаза светлые, рыжеватые волосы подстрижены очень коротко. Одет просто, неброско – в джинсы, высокие ботинки и темную кожанку, один ее карман немного оттопырен и, как мне показалось со стороны, шевелится. Этого, разумеется, не могло быть, и я решил, что еще не совсем пришел в себя и снова вижу галлюцинацию.
Человек мельком глянул на меня и отвернулся, продолжая подбрасывать на ладони что-то матово поблескивающее в свете тусклой лампы. Что это было, рассмотреть я не успел – верзила по имени Дэрк сел на табуретку спиной ко мне, почти заслонив человека, сгреб со стола карты и принялся их тасовать. Его лысый напарник – или кем он там верзиле приходится – пересчитывал деньги, исподлобья поглядывая то на третьего, то на детину.
– Еще разок? – спросил лысый. Дэрк кивнул. А третий точно этих слов и не слышал, он демонстративно задрал рукав кожанки и глянул на большие часы на металлическом браслете, постучал пальцем по циферблату:
– Что-то долго сегодня. Где твой транспорт? Они тут что – до утра лежать будут? Я так не…
– Да не дергайся ты, Сильвер, – оборвал его лысый, – приедет, куда ж он денется. Мы этих троих, считай, уже продали, и выгодно продали. Завтра судно из порта уходит, у них дельце срочное нарисовалось, а экипажа некомплект. Троих просили, троих и получат, а ты – свои денежки, так что ждем. Будешь? – лысый взял у напарника карты и показал их тому, кого звали Сильвером. Последний развел руками – куда ж мне теперь деваться – и принялся крутить что-то на столе, как крутят поставленную на ребро монету. Лысый перебирал карты, верзила сидел неподвижно, потом оглянулся, и я поймал на себе взгляд его выпученных глаз.
Он явно был то ли под кайфом, то ли перебрал лишнего, но вид у него был жуткий. Мне казалось, что человек себя не контролирует и в любой момент прикончит любого из нас, если ему что-то не понравится. Он собрал в «хвост» свои нечесаные лохмы, перекрутил на пальце и прихватил резинкой, чтобы они не разваливались. Еще раз глянул на меня, на двоих, что лежали рядом, как бы удостоверяясь, что все в порядке, и отвернулся.
За столом началась игра, но я не следил за ней: голова уже немного прояснилась, и я понял, что основательно влип. Не я один, впрочем, но дела это не меняло. От того, что я не один совершил глупость, попался на всем известную и опасную уловку, легче не становилось. Я не раз слышал о незаконной вербовке, когда человека
Как угодили сюда эти двое несчастных, мне было безразлично, скорее всего, их тоже напоили, как и меня, вербовщики, присмотрев заранее, привезли в этот подвал к Сильверу и теперь ждут транспорт, чтобы отвезти «товар» в порт. Чистый виски такого бы эффекта не дал, да и не так много я выпил – в спиртное явно что-то подмешали, вот потому пойло и вырубило меня. Возможно, то же самое отведали и эти двое, что лежали рядом на полу. Нас, попросту говоря, зашанхаили те люди, что сейчас сидели за столом рядом с Сильвером и играли в карты. Подписанием вербовочного контракта они, похоже, утруждать себя не собирались – какие контракты, когда целые города уходят под воду и пропадают навсегда, что тут говорить о людях… Я просто сгину в море, вот и все, и мать никогда не узнает об этом.
Лысый выругался сквозь зубы, вскочил со стула и швырнул карту на стол. Сильвер без улыбки, совершенно спокойно взял со стола деньги, сгреб карты и теперь тасовал их в длинных пальцах.
– Да ладно тебе, – без насмешки, даже участливо, как мне показалось, сказал он, – давай еще партию.
– Без меня, – сразу отказался лысый. Он даже стул переставил к стене, отодвинулся подальше от стола, сел на него верхом и уткнулся лбом в ладони.
– Давай, – прогудел Дэрк, – сдавай.
И кинул на стол одну купюру. Сильвер бросил сверху свою, потом развернул колоду веером, полюбовался на нее, вытащил две карты, показал их верзиле и положил на стол вверх рубашкой. Дэрк теперь сидел напротив Сильвера, а лысый убрался подальше в темный угол и оттуда следил за игрой. Внимательно следил, не сводил с Сильвера глаз, точно он мог смухлевать, следил за каждым его движением. А Сильвер точно нехотя достал из кармана куртки тот самый плоский, похожий на монету предмет и снова крутанул его, поставив ребром на ближайшую к себе карту.
«Монета», или что это было на самом деле, тяжело повернулась несколько раз вокруг своей оси и застыла в таком положении, не спеша падать. Постояла неподвижно несколько мгновений и вдруг поползла вперед, не покатилась, а именно поползла, как ползет моллюск с тяжелой раковиной на спине.
Я прищурился, стараясь получше разглядеть вещицу. Ну да, так и есть: ракушка, только не обычная – конус или раковина мидии – а сплюснутая с обеих сторон то ли давлением на глубине, то ли чем-то еще. Весь вид диковинной ракушки говорил сам за себя – и ее переливы, будто она из металла или из стекла, и ее неживой завораживающий блеск: она не принадлежала миру людей, но все же каким-то образом угодила к ним в руки. Безобидная, неопасная, она стала игрушкой или чем-то вроде того – красивой, забавной и даже изысканной. Я разглядел и изгибы спирали на матовом лунно-сером корпусе, и крохотные огоньки, мелькнувшие у основания раковины: судя по всему, моллюск был еще жив, если существо из чужого мира можно назвать живым. Сильвер прихлопнул ее ладонью, его сомкнутые пальцы озарила синеватая вспышка – быстрая, резкая, точно лампочка перегорела. Полыхнула и погасла. Сильвер щелчком отправил ракушку Дэрку, тот сцапал ее и с силой крутанул на своей карте.
Пять или шесть оборотов, хлопок ладонью, вспышка – ракушка отлетает на край стола, Сильвер и Дэрк смотрят друг на друга. Один равнодушно, даже с сонным или уставшим видом, второй – со сдерживаемым пока бешенством и нетерпением.
– Давай, – протянул Сильвер, – вскрывайся.
– После тебя, – пробурчал верзила, глядя на карту Сильвера, – ты первый.
– Да на здоровье.
Сильвер перевернул карту и небрежно кинул ее Дэрку, тот вытянул шею, глянул на стол и сказал:
– У меня туз, у тебя двойка. Ты продул.