Шрифт:
Остров – город в Псковской области, расположенный на обоих берегах реки Великой в 43 км к югу от Пскова. Точная дата основания неизвестна. Первое летописное упоминание относится к 1341 году, когда на островке, образуемом рекой Великой и протокой Слобожихой, была построена каменная крепость, ставшая крупнейшим по тому времени военно-оборонительным сооружением Древней Руси. Остров долгое время служил важным пограничным форпостом на юге Псковской республики и не раз первым встречал нападение воинственных соседей. После успешного завершения Северной войны в начале XVIII
Пролог
На втором году той страшной войны на берегах Волги решалось, быть или не быть стране. И весь мир, затаив дыхание, ждал оттуда вестей, потому что и судьба мира тоже во многом зависела от того, чем окончится Сталинградская битва. Но то была большая война, а были ещё и войны маленькие, о которых не упоминалось в сводках Совинформбюро. Их вели города и веси, захваченные врагом. Такая война шла на Псковщине.
Нежданная удача
Сегодня Ольгерду Шрауфу предстояло провести ночь в служебном кабинете. С недавних пор руководство псковского гестапо ввело суточные дежурства для своих оперативных сотрудников. Собственно, штатные дежурные по управлению имперской безопасности – обычные офицеры с большим опытом по этой части – никуда не делись. Они, как прежде, сидели на своих местах, принимали телефонные звонки, получали и, в случае необходимости, передавали по назначению информацию, и прочее. Просто теперь, в виду общего осложнения обстановки на оккупированных территориях, ежедневно в строгом соответствии с графиком кто-нибудь из оперативников гестапо – в то время, как все прочие вечером покидали свои кабинеты, отправляясь кто в казино, кто в ресторан, а кто и просто отсыпаться, – оставался в управлении на всю ночь. Делалось это на случай какой-нибудь непредвиденной ситуации, разобраться с которой суточному дежурному было не по силам: к примеру, чтобы при поступлении соответствующего сообщения экстренно организовать, а при необходимости и самому произвести задержание подозреваемого в связях с партизанами или подпольем человека, да мало ли что ещё. Хотя, случалось подобное крайне редко, и обычно большую часть ночи дежурный оперативник подрёмывал на диване…
Настал черёд испить чашу сию и Шрауфу. После того, как кабинеты и коридоры управления опустели, он ещё какое-то время честно пытался заниматься бумажной работой, на которую всегда не хватало времени, но быстро исчерпал запас энтузиазма и, отправив опостылевшие папки с документами обратно в сейф, закурил, развалившись на кожаном диване. Потом попытался заснуть. Не вышло. Тогда он поднялся с не слишком удобного ложа и снова присел за стол. И тут же, призывно задребезжал телефон, словно только того и ждал.
– Унтерштурмфюрер* Шрауф, – представился офицер, сняв трубку.
Звонить мог кто угодно, а потому следовало соблюдать требования имевшихся на этот счёт инструкций, то есть представиться
– Привет, полуночник! Вот уж не ожидал застать тебя на месте, – беззаботно затарахтел Краух.
– Рад слышать тебя, Гельмут. Если не ожидал застать, зачем звонишь? – в тон ему ответил Шрауф, признаться, обрадованный возможностью поболтать в этот поздний час ни о чём, с большим любителем потрепаться Гельмутом.
– Так, я ничем на рисковал. Ночь длинная. Заняться мне особо нечем, – продолжал балагурить лётчик, пояснив: – Я, видишь ли, сегодня дежурю по аэродрому…
– Надо же, какое совпадение! – удивился Шрауф. – И у меня, как видишь, ночное дежурство.
– Выходит, мы с тобой оба при исполнении, – констатировал Краух и, посерьёзнев, сказал. – А, вообще-то, я звоню по делу.
– Я весь – внимание. – Приготовился выслушать приятеля Ольгерд. – Дело-то, хоть, стоящее?
– Это уж тебе решать, – уклончиво ответил капитан люфтваффе. – Четверть часа назад приземлился
*Унтерштурмфюрер – звание в СС, соответствующее званию лейтенанта в вермахте.
транспортник из Витебска. Командир божится, что километрах в десяти-пятнадцати восточнее Острова заприметил в лесном массиве костёр.
Шрауф насторожился. Если пилоту не померещилось, тут есть, о чём задуматься. Идёт война. Кому взбредёт в голову, разводить огонь посреди леса, да ещё ночью? Обыватели предпочитали в тёмное время суток сидеть по домам и носа за порог не высовывать. Охотники, если таковые где-то ещё и промышляли, тоже вряд ли бы отважились на ночёвку в лесу у костерка. Поэтому, первое и самое очевидное из того, что приходило на ум: костёр разведён партизанам. Зачем? Это уже второй вопрос, но сам факт…
– Ошибки быть не может? – на всякий случай уточнил Шрауф.
– Исключено, – возразил Гельмут. – Штурман уверен. Шли на полутора тысячах… Да ты сам прикинь. Ночь. От Витебска до Пскова всё черным-черно…
Действительно, мысленно согласился с приятелем гестаповец, мельком глянув на часы. Сейчас двадцать три сорок шесть. Даже если предположить, самолёт пролетал над тем районом час назад, там уже была тьма египетская.
– Полагаешь, мог это быть сигнальный костёр? – спросил он у Крауха.
– Сомнительно, – неуверенно произнёс тот. – Обычно, их три или пять. Хотя, чёрт его знает.
– Можешь дать координаты?
– С погрешностью плюс-минус восемьсот метров. Устроит?
– Ещё как устроит. Диктуй.
Шрауф записал координаты и распрощался с Краухом, не забыв напоследок поблагодарить за сигнал. Затем направил свет настольной лампы на карту, висевшую на стене, и с минуту её изучал. После чего опять взялся за трубку и набрал нужный номер.
– Слушаю, – после нескольких нескончаемо долгих гудков ответил на том конце провода сонный голос Рененкапмфа – начальника псковского гестапо.
– Прошу прощения, господин штандартенфюрер*… – попытался, было, извиниться Шрауф за звонок в неурочный час.
– Оставьте реверансы для дам, Ольгерд, – узнав подчинённого по голосу, пресёк его изъявления вежливости Рененкампф и, по-видимому, окончательно проснувшись, сухо предложил. – Переходите к делу. Сомневаюсь, что вы звоните с единственной целью – пожелать мне доброй ночи.
Шрауф подробнейше поведал о рассказе приятеля из люфтваффе.
– Выяснили, где это было? – деловито поинтересовался шеф.