Острые края
Шрифт:
— Она очень разозлила меня, когда заявила, что автором картины, которую она дала мне для продажи, была Нелли.
— Не понимаю.
— Картина являлась ниточкой, ведущей к тому, что случилось тогда в Стеклянном доме, и наверняка вызвала у вас желание задавать новые и новые вопросы.
Дикая злоба, прозвучавшая в словах Фенеллы, поразила Юджинию.
— Теперь до меня дошло, — сказала она.
— Я знала, если, рассмотрев картину, вы узнаете руку Нелли, это лишь укрепит вас в желании копать еще глубже. Кто мог сказать заранее,
— И к тому же вам пришлось бы скрывать обстоятельства уже не одной смерти, а двух. Вы не могли больше чувствовать себя в безопасности.
— Мне начали сниться кошмары, — сказала Фенелла с какой-то странной, боязливо-капризной интонацией. — А вдруг, думала я, Хастингс оставил где-нибудь записку? Вдруг успел с кем-то поговорить? Куда ездила Нелли Грант в ночь гибели Дэвентри? Не рассказала ли она кому-нибудь о случившемся, прежде чем погибнуть?
— Сколько вопросов без ответов, — прошептала Юджиния.
— Вот именно. — Голос Фенеллы окреп, стал пронзительным. — Я боялась, что из-за картины вы тоже начнете задавать их в слишком большом количестве.
Юджиния тихонько присвистнула.
— Другими словами, вы пытались убить Ронду из-за того, что она необдуманно продемонстрировала вашу уязвимость.
— Бедная маленькая шлюшка, подстилка Дэвентри. У меня не было особого желания ее убивать. Честно говоря, мне наплевать, умрет она или останется жить. Она ничего не знает. Я просто следила за ней, чтобы понять, что у нее на уме.
— А когда она выбежала из ресторана через заднюю дверь, вы уже ее поджидали?
— Я воспользовалась удобным моментом, хорошенько треснув ее по голове обломком доски, чего она и заслужила.
Юджиния с изумлением глядела на хозяйку магазина.
— Вы ненавидели Ронду, — сказала она после небольшой паузы. — Не только за то, что она заставила вас нервничать и бояться, отдав на продажу картину Нелли, но еще и потому, что она была любовницей Дэвентри.
— Пять лет назад этот ублюдок дал мне отставку из-за каких-то дур вроде Ронды Прайс, — хрипло произнесла Фенелла.
— Почему?
— Да потому что испугался меня. — В словах Фенеллы прозвучало злобное удовлетворение. — Он знал, как я талантлива, мой талант был слишком велик для него, слишком ярок и неординарен. Он знал, что ему не удастся высосать из меня все лучшее, и в глубине души боялся, что я его уничтожу.
Юджиния взглянула на ужасное нечто из стекла и металла, которое еще держала в руках, и ей показалось, что она понимает, отчего Дэвентри привел в замешательство художественный талант Фенеллы. Затем она снова подняла глаза на хозяйку «Полуночной галереи».
— И когда он вас бросил, вы поклялись ему отплатить?
— О да, я поклялась себе, что рассчитаюсь с ним.
— Один вопрос. Почему вы ждали пять лет?
Фенелла издала нервный, пискливый смешок.
— Мне потребовалось время, чтобы придумать способ расправы, который обещал мне истинное удовлетворение. Я ведь художница. Уничтожение Адама Дэвентри должно было стать в своем роде шедевром.
— У вас ушло пять лет на разработку гениального плана, состоявшего в том, чтобы столкнуть Дэвентри с лестницы? Не обижайтесь, но для человека творческого это далеко не шедевр.
— Я не собиралась убивать его в тот вечер, — бросила Фенелла. — Мы поссорились, я очень рассердилась и толкнула его, очень сильно толкнула. К этому времени он успел накачаться своими наркотиками и потому потерял равновесие и упал. Но его убийство не входило в мои планы.
— Ясно.
— Зачем мне было его убивать, если он и так дорого расплачивался за свое преступление?
— И каким же образом? — Юджиния сделала несколько шагов, попав в луч света.
— Я его шантажировала.
— По-моему, Дэвентри никого не боялся до такой степени, чтобы уступить шантажу. Он бы рассмеялся вам в лицо.
— Нет, он не рассмеялся, — гордо заявила Фенелла. — Он предпочел мне платить, лишь бы я его не трогала.
— Ваш рассказ впечатляет. Что же вы такое о нем знали?
— В течение пяти долгих лет я внимательно следила за каждым его шагом. Он был чересчур самоуверен, ему даже в голову не приходило, что я могу наблюдать за ним, дожидаясь своего часа. Дэвентри считал, что, раз он порвал со мной, я навсегда исчезну из его жизни. Но я была совсем рядом, намного ближе, чем любая из его шлюх. И когда он допустил очень серьезную ошибку, я воспользовалась ею.
Юджиния затаила дыхание. Кажется, она знает, что скажет дальше хозяйка «Полуночной галереи», но сейчас не время это демонстрировать. Самодовольство, любовь к театральным эффектам были в данный момент единственным слабым местом Фенеллы, и не стоило лишать ее удовольствия.
— Ну ладно, считайте, я клюнула, — сказала Юджиния, понимая, что в сложившейся ситуации ей остается лишь одно — попытаться выиграть время. — И в чем же очень серьезная ошибка Дэвентри?
— Несколько месяцев назад, заинтересовавшись старинным стеклом, он начал изучать подпольный рынок произведений искусства. Контакты с людьми, снабжавшими его наркотиками, помогли ему выйти на дельцов, способных раздобыть опасные, чрезвычайно дорогостоящие экспонаты.
— Например?
— В данном случае я имею в виду очень старинный предмет, известный как кубок Аида.
Юджиния тихонько ахнула.
— Вы разбираетесь в стекле, мисс Юджиния Свифт, — засмеялась Фенелла. — Более того, вы эксперт. Разумеется, вам известны легенды, связанные с этим кубком.
— Да, я слышала некоторые из них.
— Из-за кубка гибли люди. Дэвентри предупредили, что прежний владелец без колебаний пойдет на убийство, чтобы его вернуть. Поэтому никто не должен знать, что кубок у него. Разумеется, знали очень немногие, и одной из них была я. Но Дэвентри об этом не подозревал.