Освобожденный
Шрифт:
— Да что же вы такие нервные?! Успокойтесь! Давайте я вам расскажу одну занимательную историю. Жил-был «мусорщик», который обнаружил в одной из систем Фронтира кладбище кораблей. На одном судне оказались вещи дворянки, которые он, естественно, отдал недоверчивым родственникам. После чего он вернулся в эту систему и решил добраться до того голубого шарика через кладбище, которое, как толстое покрывало, окутало планету. Он знал, что тыловые службы успели эвакуировать с базы на планете, однако ведь спасательные капсулы с подбитых кораблей куда-то девались. Поэтому он понимал, что может встретить выживших. Так и оказалось. На планете было два враждующих государства. В том, где жили бывшие члены экипажей
Он оправдал мои надежды, ошарашенно выдохнув:
— …Юрьева?!
— Браво, — я негромко зааплодировал. Быков тут же включил запись аплодисментов, что классно вписалось в этот момент.
— Ситуация до того странная, что даже не верится, — пробормотал адмирал.
— Ваши люди наверняка нас слушают, разговор идет на открытой волне. Можете послать разведчика к планете. Маршрут я сброшу, разведчику дам гостевой доступ. А то мало ли что.
— Все ведется под протокол. Если… — начал было адмирал, но я оборвал его. Знаю, что невежливо, но дело стоит — время идет:
— Бокен! Я знаю, что ты нас слушаешь. Подай голос и объясни им, что я сказал правду.
— Хм, слушать вас было одно удовольствие. Такое ни в одном фильме не услышишь. Драма и жизнь. Нур, адмирал, мой идентификационный номер… был пилотом крейсера Шестого флота. Подтверждаю все сказанное этим молодым человеком.
— Так, Бокен, давай вылезай, бери корпус, и уходим к планете. Вечер уже, а нам еще обратно ползти.
— Хорошо.
Буксир вышел из прохода и бодро направился к кораблям наемников. Осторожно подойдя ближе, он подхватил нужный корпус из двух десятков, что висели рядом, и так же бодро порулил обратно.
Скинув наемникам схему прохода, я развернул «Волчонка» и последовал за Бокеном, сказав адмиралу, что расскажу дочери о его прибытии.
Через час, поставив крейсер на орбите Надежды, я сообщил командору о внезапно свалившихся родственниках и направился спать.
Следующим утром, чистя зубы электрощеткой, я слушал доклад Игоря.
— Подожди, — сплюнув в раковину, остановил я его. — Так они что, уже здесь?!
— В три часа ночи по корабельному времени сунулся сперва разведчик, потом и остальные корабли адмирала. Сейчас они на ближней орбите стоят. Я видел, как к яхте адмирала несколько раз подходил челнок, что приписан к наземному космопорту. Или забирал его, или дочка прилетела.
— Да и хрен с ними. Нам от этого ни холодно, ни жарко. Любу предупреди насчет завтрака и готовь челнок. Поеду корпуса осматривать. Надо из трех выбрать получше.
— Да они все снарядами и ракетами побитые. Последний так вообще почти пополам разорван.
— На запчасти пойдет, — отмахнулся я.
После завтрака я забежал в рубку, посмотрел на сканере, где находятся яхта адмирала и корабли наемников, после чего подвел «Волчонка» поближе к «свалке» и вылетел к корпусам на челноке. Надо визуально осмотреть повреждения и составить план восстановления. После короткого колебания я решил восстанавливать сразу оба транспортника, а не по одному, как планировал сначала. Благодаря этому можно было выиграть немного времени — затратить не тридцать дней, а на два меньше. Это тоже по примерным прикидкам. Потратив по часу на каждый корпус, я выбрал два наименее пострадавших и вернулся на «Волчонок», где, пройдя в рубку, вывел на экран схему будущего транспортника, над которой работал последнюю неделю, и, сделав несколько мелких правок, велел Игорю приниматься за работу.
— Так, — задумчиво пробормотал я, рассматривая список оборудования, что мы натаскали для транспортников и собрали все в общую «свалку». — У нас есть разгонные и маневровые движки, гипердвигатели, реакторы аж десять штук. Пять рубок…
— Кстати, почему пять? — спросил Игорь. — Нам же две надо.
— Вот как был ты закостенелым воякой, так и остался. У транспортников другие рубки, больше, вот и придется из четырех собирать две штуки. Пятая на запчасти.
— Хм, из-за большого числа пассажиров такие сложности? — задумчиво спросил Игорь.
— А ты не так безнадежен. Именно из-за этого, и искинов там четыре, как и у нас должно стоять… Так, где ты меня там сбил? А, пять рубок, по три средних пусковых, по шесть башен средних орудий, по двадцать турелей ПКО. Потом искины — по четыре для каждого транспортника, пищевые синтезаторы — пока шесть. А надо по восемь на каждый корабль, ну и три малых жилых модуля для экипажей. Один в запасе. Есть еще внутренние коммуникации… хм, хватит пока только на один корабль, вот и все, что мы добыли.
— С чего начнем? — спросил Игорь.
— Значит, так. Быков отвечает за тот корпус, что слева, ты за тот, что справа. Теперь это ваши игрушки. Начните пока заделывать пробоины в корпусах, потом устанавливать реакторный отсек, по три реактора на каждом корабле, гипердвигатель, ну и маневровые и разгонные. Это вам работы на три дня; пока начинайте, а я буду думать, где нам найти недостающие запчасти для восстановления.
— В носителях попробуй, там большие жилые модули, должно хватить. И систему жизнеобеспечения там же можно позаимствовать, — посоветовал влезший в разговор Быков.
— Я подумаю, спасибо.
— Как корабли будут называться? А то «левый» и «правый» как-то не катит.
— Действительно. Сейчас узнаю.
Выйдя на дежурного диспетчера космодрома планеты Надежда, я попросил связать меня с командором.
Вопрос с наименованием решился быстро. Левый корпус получил имя «Инна», правый — «Борит», по имени какого-то республиканского героя, совершившего подвиг лет сорок назад.
Вот так следующие двадцать шесть дней я и крутился как мог. К моему удивлению, транспортники были к этому сроку все-таки готовы. Даже проблемы с жилыми палубами, здесь они были четырехэтажными, разрешились. Сейчас корабли уже осваивались экипажами из молодых. Оба сегодня утром были приняты согласно договору. Я полностью выполнил все, о чем мы договаривались, и если командор и барон меня не кинут, то сегодня получу свое вознаграждение в виде координат «Болифа». Адмирал и его охранение остались ожидать восстановления транспортников, так как полет к Миринде планировалось совершить полной эскадрой из четырнадцати присутствующих кораблей. Молодые техники к корвету смогли восстановить еще два корабля, большой фрегат и малый крейсер. Я тоже летел с ними.
— Денис, — вызвал меня Игорь, когда я в реакторном отсеке «Волчонка» проводил инвентаризацию имущества. — С планеты пришло письмо на твое имя по официальному каналу. Сегодня вечером будет официальный праздник, посвященный завтрашнему отбытию. Форма одежды праздничная.
— Передай, что буду обязательно… Блин, да где гравистабилизатор?! — снова залез я в контейнер с зипами. Список у меня не сходился.
Закончив проверять зипы — оказалось, я контейнеры перепутал, — после душа переоделся в одежду для официальных приемов — еще на Дуубе купил — и на катере спустился на космодром, где меня на повозке, запряженной каким-то страшилищем, похожим на зебру, отвезли в резиденцию — дроиды бежали рядом, — куда стекались на празднество все значимые лица.