От Бовы к Бальмонту и другие работы по исторической социологии русской литературы
Шрифт:
Характерно, что у беллетристов-профессионалов (А.И. Левитова, В.А. Слепцова, Н.В. Успенского и др.) гонорары были существенно ниже, чем у тех литераторов, для которых литература отнюдь не была главным источником дохода. Так, самыми высокооплачиваемыми писателями в 1860—1870-х гг. были Л. Толстой и Тургенев, высокими были гонорары Писемского и Гончарова.
Интерес представляют причины различий в величине гонорарной ставки. На основании чего издатель определял, сколько следует платить данному конкретному автору? Мы полагаем, что решающим фактором здесь была степень читательской известности писателя и расходимости его произведений. Конечно, престиж в литературной среде, социальное положение писателя и личный вкус издателя могли несколько повлиять на величину гонорара, однако в конечном счете издатель прежде всего принимал во внимание предпочтения читателей. Иногда ему перед покупкой приходилось оценивать степень возможного риска. Так, например, Гончаров в 1868 г. предложил «Обрыв» М.М. Стасюлевичу по очень высокой для того времени цене. Поскольку это роман большого объема, Стасюлевич должен был заплатить около 10 тыс. р. Поколебавшись, он все же купил роман и не прогадал. Сообщение о публикации
Таким образом, подписчик определял в конечном счете негласную литературную табель о рангах, согласно которой одни писатели имели право на большой гонорар, другие – на меньший, а третьи – на совсем малый. Приведем сведения о величине максимальной гонорарной ставки ряда наиболее высокооплачиваемых авторов толстых журналов (в рублях за 1 печ. л.) в различные периоды:
Сроки возникновения и размеры литературного гонорара в различных литературных специальностях были неодинаковы. Одними из первых (еще в XVIII в.) стали оплачиваться переводы. На протяжении 1850—1870-х гг. величина переводческого гонорара почти не менялась и составляла обычно 5—10 р. за печатный лист. Выше получали лишь отдельные, высококвалифицированные литераторы (например, В.В. Бутузов, Марко Вовчок, Шелгунов) или переводчики специальной литературы (например, М.О. Вольф платил 18 р. за лист Ф.Ф. Резенеру за «Систему логики» Д. Милля, а Р.И. Сементковскому 20 р. – за «Курс славянской литературы» А. Мицкевича). Напротив, коммерческие издатели за переводы французских романов (А. Дюма, Поля де Кока и т.п.) платили всего лишь 3 р. за лист.
Хорошо оплачивались постоянные сотрудники редакций газет и журналов. В газетах автор передовиц, фельетонист, журнальный обозреватель, переводчик-компилятор иностранных известий нередко получали ежемесячное жалованье с обязательством предоставить в течение этого срока определенный объем текста (например, А.М. Скабичевский за еженедельный критический обзор получал в «Биржевых ведомостях» 2400 р. в год); в остальных случаях осуществлялась построчная оплата. Размер ее за авторский текст в столичных газетах колебался в пределах 3—10 к., за перевод – 1—3 к. за строку. Например, в газете «Гражданин» в 1873 г. по 7 к. за строку получали Достоевский и Н.Н. Страхов, по 5 к. оплачивались беллетристика и статьи, по 4 – корреспонденции и по 3 – переводы и компиляции. В провинции рядовые сотрудники получали существенно меньше – 1,5—3 к. за строку, а нередко материалы помещались бесплатно. Так, в 1869 г. Н.Ф. Бунаков за редактирование газеты «Воронежский телеграф» получал 75 р. в месяц, а за статьи гонорара в газете не полагалось.
В журналах плата за критические, публицистические и научные статьи выросла с конца 1850-х к началу 1870-х гг. примерно в полтора раза. В «Современнике» в 1856—1859 гг. она составляла 30—50 р. за печатный лист (максимальную ставку получали Чернышевский, Добролюбов, С.М. Соловьев, М.М. Стасюлевич, Н.И. Костомаров, В.П. Боткин, В.И. Ламанский), в «Русском слове» в середине 1860-х у Писарева, Шелгунова, А.П. Щапова доходила до 60—70 р., в «Отечественных записках» в 1871 г. составляла 60—75 р. (больше других платилось Скабичевскому, Н.А. Демерту, М.К. Цебриковой). Костомаров в «Вестнике Европы» получал с 1866 г. 100 р. за лист, Страхов в «Заре» в 1870—1871 гг. – 75 р.
Позже всего гонорар проник в поэзию – самый «артистичный» и «аристократичный» вид литературного творчества. Долгое время стихи печатались бесплатно, да и позднее бесплатная публикация стихов являлась нормой для начинающих поэтов, провинциалов, многочисленных поэтов-дилетантов. Следует учесть и литературную ситуацию, в силу которой господствующее положение получили художественная проза и публицистика, а поэзия была почти вытеснена из литературы. Существовать на доходы от собственных стихов поэт в эти годы не мог; для того чтобы заработать на жизнь, он должен был интенсивно переводить (как Д.Л. Михаловский), писать рецензии и фельетоны (как В.П. Буренин и Д.Д. Минаев). В конце 1850-х – начале 1860-х гг. стихотворения приобретались, как правило, поштучно. В «Современнике», например, за небольшое стихотворение в страницу платилось 10—15 р., причем по максимальной ставке оплачивались Некрасов, А.Н. Майков, А.А. Фет, Я.П. Полонский, А.Н. Плещеев, меньше получали А.М. Жемчужников, А.К. Шеллер-Михайлов. С 70-х годов более распространенной становится построчная плата. В «Отечественных записках» в начале 1870-х гг. средний ее размер составлял 50 к. за стих. Так, Некрасов получал 75 к. за строку, Буренин, Жемчужников, Минаев и В.С. Курочкин – по 50, М.В. Прахов и Л.Н. Трефолев – 30 к., Ю.В. Доппельмайер и И.И. Гольц-Миллер – 15 к. А.К. Толстому в эти же годы в «Вестнике Европы» платили 1 р. за стих, И.З. Сурикову – 50 к. В 1880 г. С.Д. Дрожжин получал в толстых журналах 50 к., а С.Я. Надсон – 40 к. за строку. В газетах и иллюстрированных журналах плата за стихи была существенно ниже, обычно на уровне 15—25 к. за строку.
Гонорары за книжные издания были очень низкими, примерно в 10 раз меньше, чем за журнальные публикации. В результате целый том приносил автору столько, сколько в журнале несколько печатных листов: Марко Вовчок получила за «Рассказы из народного быта» (1859) 500 р., И.Г. Прыжов в 1863 г. у М.О. Вольфа за «Историю кабаков в России» – 250 р., А.П. Щапов у казанского книготорговца Дубровина – 300 р. за «Русский раскол старообрядчества», Костомаров у Вольфа за каждый том своих исторических монографий в 1870-х гг. по 600 р. и т.д. О низких гонорарах за книги наглядно свидетельствуют расценки, по которым А.Ф. Базунов платил в 1870-х гг. авторам выпускавшейся им серии «Библиотека современных писателей»: В.Г. Авсеенко и Н.С. Лескову – по 30 р. за печатный лист, Н.В. Успенскому – 25 р., П.Д. Боборыкину – 15 р., Ф.М. Достоевскому – 10 р., а прочим писателям (П.В. Засодимскому, И.А. Кущевскому и др.) – и того меньше, по 8 р. Примерно так же платили и другие книгопродавцы. Например, Г. Успенский продавал свои сборники по 50—100 р. за том не только Базунову, но и В.Е. Генкелю, Е.П. Печаткину. Только произведения, пользовавшиеся сенсационным успехом и обещавшие верный доход, приобретались издателями значительно дороже. Так, в 1855 г. Некрасов продал К.Т. Солдатенкову сборник своих стихов за 1500 р., в том же году Д.Е. Кожанчиков заплатил Писемскому 3000 р. за роман «1000 душ». Позднее отдельное издание «Петербургских трущоб» и «Панургова стада» В.В. Крестовского Базунов купил за 3000 р., а М. Вольф издание книги Б. Маркевича «На повороте» – за 1000 р.
Гонорары писателей были, как правило, известны их коллегам и редакторам журналов. Впервые предлагая свои произведения редактору, автор обычно четко определял цену своего труда (так, например, Лесков, посылая в 1864 г. повесть Достоевскому для журнала «Эпоха», писал: «Условия мои таковы: за лист мне дайте 65 рублей (как я получал) <…>» 242 , Мамин-Сибиряк, предлагая в 1894 г. свой роман В.М. Лаврову, аналогичным образом формулировал свои пожелания: «Мои условия 150 р. за лист» 243 . Характерно высказывание Щедрина о писательнице А.А. Виницкой: «Так как она требует 200 р. за лист, то я и читать роман не желаю» 244 . Любопытно, что когда в 1896 г. в журнале «Нива» за повесть «Моя жизнь» Чехову заплатили очень высокий по тем временам гонорар – 350 р. за печатный лист, то просили хранить размер гонорара в секрете 245 . Случалось, что автор торговался с издателем, требуя увеличения гонорара, причем иногда он добивался успеха, а иногда нет. Характерны в этом плане конфликты между Я.П. Полонским и редактором «Вестника Европы» М.М. Стасюлевичем, И.А. Саловым и редакцией «Отечественных записок» 246 . Менее распространен был тип отношения к гонорару, охарактеризованный А.И. Эртелем в письме к Щедрину: «Что касается до гонорара, то я нигде и никогда не назначал его сам, это мне казалось противным и уж во всяком случае второстепенным. Тот или иной размер вполне зависит от вас» 247 .
242
Лесков Н.С. Собр. соч. М., 1958. Т. 10. С. 254.
243
Мамин-Сибиряк Д.Н. Собр. соч. М., 1955. Т. 8. С. 665.
244
Салтыков-Щедрин М.Е. Собр. соч. М., 1977. Т. 19, кн. 2. С. 59.
245
См.: Чехов А.П. Указ. соч. С. 490.
246
См.: М.М. Стасюлевич и его современники в их переписке. СПб., 1912. Т. 3. С. 509—511; М.Е. Салтыков-Щедрин в воспоминаниях современников. М., 1975. Т. 2. С. 60—61, 344.
247
М.Е. Салтыков-Щедрин в письмах, отзывах и воспоминаниях современников // 3аписки отдела рукописей ГБЛ. 1940. Вып. 6. С. 69.
С 1890-х гг. вновь начинается рост гонорарных ставок. Эти же годы отмечены появлением поэтов, живших только на гонорары (Л.Н. Афанасьев, О.Н. Чюмина, К.М. Фофанов и др.). Однако и в этот период рост средней гонорарной ставки (в 1890-е гг. примерно 100—150 р. за лист прозы, в 1900-е – 150—200 р.) компенсировался соответствующим ростом цен.
Следует отметить, что размер ставки долгое время во многом зависел от адресата, к которому обращался автор. Структуру читательской аудитории можно сравнить с пирамидой: чем выше был социальный и культурный статус читателей, тем ниже была численность этой группы. Но даже небольшая по численности группа «элитарных» читателей могла в целом платить за издания больше, чем многочисленная, но малоимущая группа низовых читателей. В результате, если рядовой сотрудник толстого журнала получал 100 р., а сотрудник «тонкого» журнала 20—30, то автор лубочных брошюр довольствовался 3—5 р. за печатный лист. Таким образом, в отличие от современной практики, тираж издания и гонорарная ставка находились примерно до последней трети XIX в. в обратно пропорциональной зависимости (чем выше тираж, тем ниже гонорар).
Рост гонорарной ставки в конце XIX в. определялся широким распространением и конкуренцией тонких иллюстрированных журналов («Нива», «Север», «Родина» и др.) и массовых газет («Новое время», «Русское слово», «Россия» и др.), где гонорар нередко был выше, чем в толстых журналах.
Следующим важным толчком к росту гонорарной ставки и величины гонорара была деятельность руководимого М. Горьким издательства «Знание». В первое десятилетие XX в., ориентируясь на новую массовую читательскую аудиторию и стремясь к максимально возможному учету интересов авторов, «Знание» существенно подняло писательский гонорар. Причем впервые это произошло не в журнале или газете, а в книге (хотя, правда, прежде всего это касалось выходивших периодически сборников «Знание»). А.В. Амфитеатров подчеркивал, что «книжный авторский гонорар создало “Знание”, до его широкого влияния на рынке автор в России всегда оказывался почти просителем, навязывающим сомнительный товар, а издатель чувствовал себя чуть не благодетелем, рискующим своею казною на дело темное и неверное» 248 .
248
Амфитеатров А.В. Собр. соч. СПб., 1912. Т. 14. С. 33.