От добермана до хулигана. Из имен собственных в нарицательные
Шрифт:
Монгольская экспедиция 1870–1873 годов закончилась на дальних подступах к Тибету, в верховьях реки Янцзы. Максимально приблизился Пржевальский к Лхасе в 1879–1880 годах. В ноябре 1879 года на расстоянии около 300 километров от Лхасы его экспедиции запретили двигаться дальше – путь преградили чиновники и воины. Тибетцы не хотели допускать в священное место и к священному лицу, далай-ламе, иностранцев и иноверцев.
Кстати, именно в этом походе Пржевальский обнаружил лошадь, которую позже назвали его именем. Он только дважды встречал небольшие табуны этих лошадей, однако ни разу не смог приблизиться к ним на расстояние верного выстрела. Шкуру и череп дикой лошади, которые он привез в 1880 году в Петербург, добыли местные охотники-киргизы.
Лошадь
Пржевальскому удалось совершить еще одно (последнее) путешествие по пустыням Центральной Азии. В 1883–1885 годах он прошел более 7 800 километров от Кяхты до озера Иссык-Куль. Во многом это было путешествие по уже знакомым местам: на юг, до озера Кукунор и до истоков реки Хуанхэ, а затем на северо-восток, к исследованному им в 1876 году озеру Лобнор, и снова на восток и на север, через пустыню Такла-Макан и горы Тянь-Шаня до города Каракол на озере Иссык-Куль.
Этому киргизскому городу было суждено стать последним пристанищем великого путешественника и генерал-майора Николая Михайловича Пржевальского. В октябре 1888 года, готовясь отсюда выйти в свою третью тибетскую экспедицию, он умер, заразившись тифом. Его похоронили здесь же, на берегу озера Иссык-Куль. Довольно редкий случай в дореволюционной России: в 1889 году царским указом Каракол был переименован в Пржевальск. В 1921 году советская власть решила, что не нужно хранить память о царском генерале, и несколько лет город носил свое прежнее название Каракол, а в 1939 году одумались: Каракол опять стал Пржевальском в честь великого русского путешественника. В 1991 году, став самостоятельной республикой, Киргизия вернула городу исконное название. А памятник Пржевальскому никто сносить не собирается.
О Пржевальском мы помним хотя бы из-за открытой им в нелегких странствиях дикой лошади. А вот Алексей Григорьевич Орлов (1737–1808), удачливый придворный Екатерины II, рассчитывал остаться в памяти потомков своими победами над турками. За уничтожение турецкого средиземноморского флота в Чесменской бухте 7 июля 1770 года он был премного награжден. И получил право именоваться Орловым-Чесменским. В 1775 году, выйдя в отставку, граф Орлов поселился в Москве, где жил на широкую ногу. Больше всего он любил лошадей и конские бега. Выведенная под его руководством новая порода лошадей и прославила его имя. Орловские рысаки были потомками арабского жеребца, купленного в Турции за 50 тысяч серебряных рублей, и лучших по тем временам пород европейских лошадей. Выведенные в воронежском имении графа, эти кони и сами оказались породой уникальной – прирожденными быстрыми скакунами. Крупные, красивые, выносливые, в начале XX века орловские жеребцы были очень распространены по всей России; они прославляли имя графа и генерал-аншефа никак не менее, чем воздвигнутая в честь его боевых побед Чесменская колонна в Царском Селе.
Мне вспоминается прекрасный фильм Отара Иоселиани «Жил певчий дрозд». Герой фильма внезапно и трагически погибает в 30 лет. От всей его жизни остается только железный крючок-вешалка, когда-то привинченный им к стене. На какой стене и какой крючок останется на память о нас?
Король франков Карл не зря был прозван Великим. За свою долгую жизнь, 72 года, он подчинил себе почти всю Европу, даже имя передал в наследство будущим европейским монархам – те стали именовать себя королями (слово образовано от имени Карл). Говоря о Карле Великом, невольно думаешь еще и о кроликах.
Животное из семейства заячьих, робкий кролик все время жует травку, а при малейшей опасности стремглав кидается в вырытую поблизости норку. За умение рыться в земле он и получил свое латинское имя cuniculus («роющий норы»). Вероятно, германцы про кролика узнали, только общаясь с древними римлянами. Они, расслышав слово неправильно, дали зверьку название по-своему, связав его со знакомым словом K"onig («король»). Получилось kuniklin, то есть «маленький король, королек, королик». А дальше пошло-поехало. В русский язык это слово пришло через польский: «крулик» там, «кролик» здесь. И привет Карлу Великому!
Летающие рыбки
Разве только ленивый не утверждал, что Америка получила такое название «не по справедливости». Случай, самый известный в истории, но не единичный, когда слава (назовем это так) доставалась совсем не первооткрывателю.
Вот пример (мелочь по сравнению с открытием Колумба): рыбешка длиной около 5 сантиметров, завезенная в Европу из тропиков Южной Америки. Первым ее обнаружил директор Германского зоологического музея Вильгельм Петерс (Wilhelm Peters). В 1859 году, разбирая коллекцию, прибывшую в музей из Венесуэлы, он нашел там эту рыбку, определил, к какому семейству она принадлежит, и описал как одного из представителей этого семейства.
Эту же рыбку вторично описал (под другим именем) испанский ученый Филиппи в 1861 году.
В третий раз рыбка была «открыта» уже в Лондоне в 1886 году. Куратор зоологического отдела Британского музея доктор Альберт Гюнтер (Albert G"unther) получил с острова Тринидад посылку от натуралиста Роберта Джона Лечмера Гуппи (Robert John Lechmere Guppy; 1836–1916). Там среди геологических образцов и раковин моллюсков (это был главный интерес Роберта Гуппи) была и живородящая рыбка из тринидадских ручьев – очень красивая (с красивым оперением) и к тому же полезная (сообщалось, что она пожирает личинок и куколок комаров в джунглях острова). Вокруг тех озер и речек, в которых эта рыбка водилась, не было малярии. Гюнтер посчитал, что Гуппи открыл новый вид, и назвал его в честь первооткрывателя, Girardinus guppii. С тех пор любителям экзотических аквариумных рыб эта рыбка известна под именем гуппи. Кстати, родовое название Girardinus (по-русски эти рыбы называются гирардинус) было тоже дано по фамилии – на этот раз известного французского биолога Шарля Жирара (Charles Girard; 1822–1895).
Роберт Гуппи был одним из четверых детей Роберта Гуппи и Амелии Паркинсон. Роберт работал адвокатом, а Амелия стала известна как художница и одна из зачинательниц фотографии. Роберта воспитывали бабушка и дедушка, которые жили в замке XIII века Киннерсли (Kinnersley Castle). Бабушку звали Люси Лечмер, отсюда одно из «средних» имен Гуппи.
В 18 лет, едва достигнув совершеннолетия, молодой человек покинул Англию. В 1856 году корабль, на котором он плыл, потерпел крушение у берегов Новой Зеландии. Прожив с туземцами-маори два года и сняв карту местности, Гуппи покинул Новую Зеландию – уехал в Тринидад и Тобаго, где жили его родители. Южная Америка стала его домом. Он женился на Алисе Ростан, дочери местного креольского плантатора-француза, и был первым на Тринидаде инспектором общеобразовательных школ.
Гуппи занимался естествознанием достаточно профессионально. В британских журналах он опубликовал несколько работ по палеонтологии Тринидада. Названная в его честь гуппи стала одной из распространенных аквариумных рыбок. Селекционеры славно поработали с ней. Было выведено множество пород с разнообразным окрасом, с красивыми широкими хвостами и плавниками.
В последнее время слово «гуппи» приобретает еще одно значение. Так называют большие широкофюзеляжные грузовые самолеты, которые используют для перевозки большеразмерных грузов. Эти самолеты производит американская компания Aero Spacelines, Inc. Первые «гуппи» были построены еще в 1960-х годах для перевозки компонентов космических кораблей «Аполлон». Назвали их так за сходство с формой беременных самочек гуппи, неспешно плавающих в аквариуме.