От Федора I Ласкариса до Константина XI Палеолога. Том V
Шрифт:
Кайхозроем. Этим самым он лишил себя могущественного союзника
в Малой Азии, совместно с которым мог легко захватить Вифинию и
Мезию1.
Оставив в Константинополе дожа Дандоло, Балдуин вместе с бра-
том Генрихом Фландрским отправился с небольшой армией во Фра-
кию. Но воевать с Мурцуфлом ему не пришлось — того ослепил тесть, и вскоре Алексей V был казнен в Константинополе. Как рассказывают, по совету дожа Дандоло бывший император был сброшен вниз со стол-
па святого императора Феодосия —
эта казнь была доступна всем для лицезрения2. Конечно, данная акция
не прибавили любви к латинянам со стороны византийцев — каким бы
плохим ни был Мурцуфл, но он являлся помазанником Божьим, Рим-
ским императором. И его позорная публичная казнь стала очередной
издевкой латинян над византийским народом и его обычаями.
Алексей III также не доставил Балдуину больших хлопот — его вме-
сте с бывшей царицей Ефросиньей арестовали и отправили в Герма-
нию, куда, впрочем, как мы вскоре узнаем, он не прибыл. Но и его ней-
трализация потребовала времени — немаловажный фактор, поскольку
по древним западноевропейским обычаям сеньор мог призывать своих
вассалов на службу не более чем на 40 дней в году.
Казалось бы, теперь Латинский император получил возможность
направить свою армию против Никеи. Но и в эту минуту Бог уберег
Ласкариса и никейцев от страшной опасности, столкнув латинян с
новым врагом, выпестованным их собственным высокомерием. Перед
Балдуином предстал Болгарский царь Иоанн Калоян (1197—1207), чьи
интересы также лежали во Фракии. До некоторого времени болгары
искренне желали победы крестоносцев над византийцами, и еще при
осаде Константинополя Калоян обещал латинянам прислать 100 тыс.
войска для помощи. Но затем наступил резкий обрыв отношений, ко-
торый, безусловно, предвидел Бонифаций Монферратский, подталки-
вая императора Балдуина к походу во Фракию, на которую претендо-
вал Калоян.
Дело в том, что царю болгар вовсе не были безразличны террито-
риальные притязания латинян на Балканах. Тем более что Болгарский
царь имел не только реальную силу в виде хорошей и многочислен-
ной армии, но и завязал добрые отношения с Римом. 8 ноября 1204 г.
папский легат короновал его на Болгарское царство, а архиепископа
Василия Болгарского — в примасы. Очевидно, это не соответствовало
1 Успенский Ф.И. История Византийской империи. Т. 5. С. 42.
2 Клари Робер де. Завоевание Константинополя. М., 1986. Глава CIX. С. 76.
7
И
надеждам Калояна, когда он решался на унию с Римом. Поэтому как
ни в чем не бывало царь Иоанн подписывался титулом «император»
(с дальней надеждой признать себя, конечно, не Болгарским, Римским
императором), а архиепископ Василий — Болгарским патриархом. Но
именно по этой причине Калоян был невероятно чуток к тональности
переписки и к поведению своих партнеров. Когда в том же году импе-
ратор Балдуин пожелал принять присягу от Калояна на верность, воз-
никла первая размолвка. Болгарский царь надеялся заключить союз
с латинянами как равный с равными. Но получил надменный ответ: Балдуин заметил, что болгарину надлежало обращаться к Латинскому
императору как к своему господину, а не как к другу. Было бы удиви-
тельным, если бы Болгарский царь оставил такие выпады в свой адрес
без удовлетворения. Война становилась неизбежной.
В ноябре 1204 г. французский рыцарь Ренье Тритский во главе от-
ряда из 120 всадников занял Филиппополь, на который претендовали
болгары; и жители приняли его с радостью. В свою очередь при посту-
плении известий о приближении Балдуина многие фракийские города
направили своих делегатов к Болгарскому царю с просьбой принять
их в свое подданство. В этом нет ничего удивительного — крестоносцы
на землях Латинской империи устроили настоящий террор, нисколько
не собираясь считаться с правами ни греческой аристократии, ни низ-
ших слоев населения.
Желая привлечь дополнительные военные силы, Балдуин разослал
письма в Германию и Палестину, соблазняя рыцарей обширностью
свободных владений и богатством Византии. И не без успеха: из одной
только Кремоны приехало около 1 тыс. рыцарей, а из Сирии и Палести-
ны к Латинскому императору прибыло 100 рыцарей с оруженосцами и
два папских легата. Всем им, равно как и участникам штурма Констан-
тинополя, Балдуин щедро нарезал владения, совершенно игнорируя
права прежних владельцев. Византийцы, чья национальная гордость
была попрана осквернением святынь, разорением Константинополя и
убийствами, теряли теперь и свободу. Естественно, ни о каком прими-
рении с латинянами с их стороны не могло быть и речи. Тем более что
западные христиане относились к грекам с нескрываемым призрением