От КГБ до ФСБ (поучительные страницы отечественной истории). книга 1 (от КГБ СССР до МБ РФ)
Шрифт:
Еще один уровень — немногочисленные войска быстрого реагирования, наполненные профессионалами, способными наносить быстрые и эффективные точечные удары в любой части планеты по относительно слабым противникам, если наносить им удар стратегическими войсками нет смысла.
Возможен и еще один уровень (особенно учитывая просторы страны) — охранные войска, роль которых в Российской империи (преимущественно до конца XIX века) в основном выполняли казачьи части, проживающие вблизи границы и способные решать локальные задачи защиты государства. Чуть позже в советское время эти задачи решали пограничные части. Эти войска уже могут быть полупрофессионалами, т. е.
Вышесказанное — не особенно оригинальное изложение реорганизации Вооруженных Сил. Такой или примерно такой эту реорганизацию представляли многие. Но вот дело в том, что ни в 1992 году, ни в последующее десятилетие никто реорганизацию не проводил. Ни до этого было, боролись за должности и власть, а не за эффективные Вооруженные Силы. В результате получили то, что должны были получить. Кстати, недостаточно эффективные Вооруженные Силы это залог недостаточно эффективной внешней политики.
3.8. У руля внешней политики опять Андрей
3.8.1. Долгое, очень долгое время советским МИДом руководил Андрей Андреевич Громыко. На Западе он был символом коммунистического упорства.
Российским МИДом начал руководить тоже Андрей, только с другой фамилией. Еще в октябре 1990 года министром иностранных дел РСФСР стал Андрей Козырев. Тогда это было так себе министерство. Существовало союзное министерство иностранных дел. Но настало время, когда распался Советский Союз, и министр полусуществующего государства стал полноправным министром бывшей великой державы.
«Произошло невероятное, — писал Б. Ельцин. — То во что я и сам не верил до 19 августа 1991 года. Новая, как говорят злопыхатели «ельцинская» Россия заняла место Советов в международной политике. Унаследовав всю драматическую историю СССР. Начиная с 1917 года. Не говоря уж о наследстве Российской империи, которое мы тоже весьма явственно ощущаем». [773]
3.8.2. Ведомство иностранных дел традиционно относиться в важным в системе государственного управления. Недаром этот министр обычно входит в состав Совета безопасности, в советские времена он был обычно членом Политбюро ЦК КПСС. В США, кстати, министр иностранных дел (государственный секретарь), вообще и по названию и по положению несколько отличается от других министров. Этакий первый среди равных.
773
Ельцин Б.Н., «Записки Президента», М., «Огонек», 1994, с. 171.
Так что не рядовым министром был Андрей Козырев. Да и задачи перед ним стояли не рядовые.
Один из сотрудников посольства СССР в КНР написал (похоже, хотел успеть выслужиться перед новыми властями): «Российскому МИД предстоит возродить лучшие традиции старого, дореволюционного министерства иностранных дел, быстро укомплектовать министерство первоклассными кадрами. В этой связи крайне необходим государственный подход со стороны российского правительства по недопущению разбазаривания интеллектуального богатства высвободившихся честных и порядочных дипломатов из МИД СССР и использованию их профессиональных знаний во благо Государства Российского, но при единственном условии, а именно: лояльность демократическим структурам власти». [774]
774
«Российская
Сколько пафоса. Как смешно читать эти наивные (в лучшем случае) или лживые (а это более вероятно), но красивые слова. Автор написал о «лояльности демократическим структурам», но это же полупризнание, что вместо одних, служить верно нужно другим. А интересы Государства Российского уже потом, если они не противоречат интересам «демократических структур». Как много карьеристов хотели в тот период сорвать цветы удачи и что только они для этого ни делали и ни говорили. Бог им судья. Суда земного они, похоже, не дождутся.
3.8.3. Перед российским министром иностранных дел после распада СССР действительно должны были стоять не простые задачи. Интересы России прежде всего требовали определить от каких направлений внешней политики следует отказаться (все-таки уже не великий и могучий Советский Союз), {254} но при этом слишком далеко не отступать и сохранить хотя бы видимость великой державы (уметь надувать щеки). Сохранить и преумножить, естественно, существующие связи со странами ближнего зарубежья (бывшие советские республики), чтобы хоть как-то компенсировать развал Советского Союза. Нужно было попытаться восстанавливать связи с бывшими союзниками в Европе и Азии. И продолжать развивать контакты со странами Европы и Америки.
254
Некоторые советовали: «На период сосредоточения и собирания сил нам целесообразно уйти из эпицентра мировой политики». («Наш современник», N 12, 1992, с.116).
В сложной экономической ситуации важно было вести экономную внешнюю политику, сокращать затраты (нечего кормить тех, кто не собирается расплачиваться), но так чтобы это сильно не влияло на престиж страны и не привело к утрате добросовестных и надежных союзников. А, кроме того, крайне желательно, чтобы внешняя политика была «доходной».
Многие среди населения страны, так или иначе, рассчитывали на старый лозунг времен 12 стульев: «заграница нам поможет». Как известно, в той книге эти слова говорил авантюрист и помощь была иллюзорной. Но может быть книга книгой, а реальная жизнь лучше? Однако все оказалось, как писали те советские сатирики. Если не хуже.
Расчет на помощь Запада — это расчет на доброго дядю, который почему-то должен дать из своего кармана. Может быть, кто-то что-то и даст. Но бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Это, во-первых. А, во-вторых, чтобы стать на ноги нужно, прежде всего, ходить самому, а не смотреть как это делают другие.
Обещаний помощи было сколько угодно. Но обычно за этим стояли какие-то условия. И, самое главное, и самое общее — проводить реформы и демократизацию. Не будем касаться, какие реформы и какую демократизацию. Да и многие обещания на деле оказались всего лишь только обещаниями.
3.8.4. «С самого начала Андрей Козырев был очень спорной фигурой, — вспоминал . — Я испытывал давление со стороны разных людей. Козырев прозападник, проамериканец, говорили мне. Государственные структуры все равно отторгнут от себя такого человека».[775], действительно, не любили многие. Кстати, разве бывает высокопоставленный чиновник, которого любят люди, не получившие этот пост? Но Козырева не любили и по-другому. Он был для некоторых символом зависимости от Запада.