От Лекока до Люпена
Шрифт:
Увы! Ни прекрасная природа, ни замечательное искусство зодчих эпохи Возрождения не в состоянии остановить преступную руку жестоких злодеев, которые и здесь вершат свои гнусные дела...
Во времена Габорио люди путешествовали в дилижансах, неспешность которых оставляла достаточно времени и для наблюдений над местными достопримечательностями, и для философских размышлений о свойствах человеческой природы, все еще далекой от совершенства. Это было большое преимущество перед нами, несущимися сломя голову в автомобилях, поездах, самолетах, преимущество, которым Габорио воспользовался в полной мере, изучая быт и нравы своих современников в разных уголках Франции. Военная служба, на которую он отправился досрочно, возможно соблазненный блеском гусарского мундира, ненадолго забросила Габорио в Алжир, но в своих художественных произведениях к африканским впечатлениям он практически никогда не возвращался.
После окончания военной службы будущий писатель перебрался в Париж, без которого успехов в литературе и искусстве не мыслил ни один честолюбивый провинциал. Университетские занятия медициной и юридическими науками оказались непродолжительными; ни врачом, ни юристом Габорио не стал, хотя некоторое время исполнял обязанности помощника клерка в одной нотариальной конторе. Впрочем, и не очень обширные знания, почерпнутые на студенческой скамье, впоследствии весьма пригодились автору полицейских романов.
Мечтам добиться материального благополучия на деловом поприще, свойственным многим молодым людям, не суждено было осуществиться: как и его любимый писатель Бальзак, пытавшийся разбогатеть на издательской ниве, Габорио тоже пробовал заняться серьезным делом - не то производством, не то продажей железнодорожных шпал. Как и Бальзак - неудачно.
С конца 50-х годов Габорио целиком посвятил себя журналистской и литературной деятельности. До самой смерти он работал в нескольких провинциальных и парижских газетах, вел театральную и судебную хронику, не чуждался вопросов международной политики. Уже первые его заметки (иногда написанные в стихах!) в "Ля Верите", "Тентамаре", "Пятисантимовой газете" и других изданиях пользовались успехом у читателей. Габорио писал обо всем понемногу; он выступал против злоупотреблений рекламой, против беспорядков в кафе, в частности - неумеренных чаевых и продажи там абсента, вредной для здоровья полынной водки, против невежественных врачей, богатых прожигателей жизни и беспринципных карьеристов. Он писал о парижских консьержках, о литературных и художественных салонах, под его пером оживали картины французской жизни времен Второй империи с ее блеском и нищетой.
За первыми стихами Габорио, относящимися к 1857 г., и первым романом, которые остались незамеченными, последовали произведения с заметным автобиографическим элементом. Это были своеобразные романы-очерки, созданные на основе воспоминаний о пребывании на военной службе и в конторе нотариуса и отличавшиеся необыкновенной точностью в изображении провинциальной жизни. В своих книгах Габорио разрабатывал самые разнообразные темы, в том числе историю прессы, жизнь духовенства и военных. В том, что он интересовался и жизнью королевских любовниц - от средневековья до начала XIX в., - не следует видеть нечто легкомысленное: в то же время, что и Габорио, подобными темами занимались такие почтенные писатели, как братья Гонкуры; их перу принадлежит, в частности, историческая книга о мадам Дюбарри, любовнице Людовика XV, или изданный в 1862 г. труд под названием "Женщины в XVIII в.". Это были книги о нравах общества в определенный период французской истории. Заметим только, что и Габорио и Гонкуры интересовались жизнью не только великосветских дам, но и судьбами молодых работниц, условия существования которых выгоняли их на панель.
С годами мастерство Габорио-романиста совершенствовалось, хотя блестящим стилистом он так и не стал (впрочем, он мог утешаться тем, что за многие стилистические погрешности критиковали и великого Бальзака). Габорио был внимательным читателем своих предшественников и современников. Не прошло для него бесследно чтение романов Стендаля, произведений реалиста Шанфлери, описывавшего провинциальный быт, романов Радклиф, Купера. Большое значение имело знакомство с новеллами Э.По, влияние которого на Габорио бесспорно. И все же следует с самого начала сказать: кое-что позаимствовав у американского писателя, Габорио - автор полицейских романов пошел собственной дорогой, развивая многое из сложившихся до него традиций французской национальной литературы. Существенно то, что писал он не новеллы, а обширные романы с большим количеством персонажей, "вставленных" в широкий контекст реальной жизни. Подобно Бальзаку, он обращался к людям самых разных социальных слоев, пытаясь показать их связь и взаимозависимость.
Исследователи творчества Э.По подчеркивали, что криминалистика как наука, в те годы еще только складывающаяся, его не интересовала. То, что он описывал в "Убийстве на улице Морг" или в "Тайне Мари Роже", были почти изолированные от всей остальной жизни случаи, достойные изучения сами по себе. У Габорио преступление - результат нескольких определяющих его условий, событий, в которые оказываются замешанными десятки людей.
В романах Габорио действует реальный розыскной и следственный аппарат - полицейские и следователи, обвинители и защитники; ставятся актуальные и сегодня юридические проблемы. В "Деле вдовы Леруж" это и вопрос о роли суда присяжных, которые помогают избежать судебных ошибок, и вопрос о судебных ошибках вообще (писатель полностью на стороне тех, кто "предпочтут отпустить на свободу три десятка злодеев, лишь бы не осудить одного невиновного"), и до сих пор не решенный полностью вопрос о случаях, когда ответственность преступника ограниченна. Эта проблема, зафиксированная в статье 64 французского уголовного кодекса*, привлекла особенное внимание Ж.Сименона - не только в его романах, но и в публицистических выступлениях. Возмущение Габорио вызывает недостаточная техническая оснащенность полиции: "Хотя существует фотография, электрический телеграф, имеются тысячи возможностей, неизвестных раньше, они не используются".
______________
* Статья эта гласит: "Преступление не имеет места в случае, если подсудимый действовал в состоянии невменяемости или под влиянием силы, которой он был не в состоянии воспротивиться".
Романы "Дело вдовы Леруж" и "Преступление в Орсивале" появились почти одновременно в 1866 г.* С этого времени французские исследователи и отсчитывают историю французского полицейского романа.
______________
* Чтобы быть совершенно точным, отметим, что "Дело вдовы Леруж" публиковалось в виде романа-фельетона еще в 1865 г. в газете "Ле Пэи".
Уже в этих произведениях Габорио следует сформулированному им принципу: "Роль читателя состоит в том, чтобы установить убийцу, роль автора - в том, чтобы сбить читателя с правильного пути". Однако если бы все искусство романиста заключалось только в этом, вряд ли полицейские романы принесли бы Габорио европейскую славу.
Время действия в "Преступлении в Орсивале" и в "Деле вдовы Леруж" с самого начала совершенно точно определено автором: события происходят в начале 60-х годов. Тут не просто указание на современность, но и установление исторического контекста, многие особенности, обстоятельства которого были хорошо знакомы читателю середины века и придавали повествованию подчеркнутую достоверность.
Впечатление достоверности, подлинности описываемых событий усиливают и точные указания на место действия. Преступление, совершенное в "Деле вдовы Леруж", произошло в окрестностях Буживаля, селения, хорошо знакомого парижанам. По субботам и воскресеньям и тогда, и в наши дни на живописный берег Сены приезжали и приезжают отдыхающие горожане. С описания усадьбы графа де Тремореля, также расположенной неподалеку от Парижа, начинается действие и в романе "Преступление в Орсивале".
Подобно Бальзаку, Габорио "прописывает" своих парижских героев "Дела вдовы Леруж" в местах, где им и положено быть в соответствии с их социальным положением: богатый особняк графа де Коммарена расположен в аристократическом предместье Сен-Жермен, маркиза д'Арланж живет в центре города недалеко от Дома Инвалидов, ушедший на покой сыщик Табаре - вблизи вокзала Сен-Лазар, откуда рукой подать до рабочих кварталов, следователь Дабюрон - на левом, "интеллектуальном", берегу Сены, любовница Ноэля Жерди Жюльетта Шафур - на улице Фобур-Монмартр, где живет немало женщин сомнительного поведения. Значение таких подробностей, конечно, часто ускользает от читателя-нефранцуза, но для соотечественников Габорио они были весьма существенны.
Возможно, от Бальзака в романах Габорио и неожиданные, почти никогда не повторяющиеся в полицейских романах пространные рассуждения автора и его героев о роли и месте современного дворянства, буржуазии, крестьян, о взаимоотношениях в обществе различных составляющих его классов и социальных групп не вообще, а в специфической обстановке Второй империи. Выразительны портреты графа де Коммарена, потерявшей представление о времени вздорной маркизы д'Арланж, сыщика Табаре, ростовщика Клержо, следователя Дабюрона. Стремясь преодолеть неподвижность, заданность персонажей приключенческих романов "народной" литературы, Габорио наделяет своих героев их предысторией, во многом объясняющей их поведение, придает им способность изменяться в ходе действия, некоторой противоречивостью между их внешним обликом, поступками, рассчитанными на реакцию других людей, и их подлинной сущностью. Правда, в этом есть и некий хитрый умысел автора, желание "обмануть" читателя, подсунуть ему ложную версию, заставить подозревать в совершенном преступлении то одного, то другого персонажа.