От мастера до начальника Главка. Воспоминания
Шрифт:
В Киеве так моя жизнь завершалась, Не испугала и смерть упыря,
Та, что во время учёбы случилась, В этом тогда разобрались не зря.
Это в Москве, там страсти горели, Люди душили друг друга в толпе.
Мы же на это спокойно смотрели, Нам с ним прощаться не надо вообще.
Славная группа была в институте, Мы подружились на все времена.
Каждый свой путь прошел в Абсолюте, И вспоминались ребята всегда.
Орлик, Вознюк, Прилипченко, Барский, Барик, Попов, Русанова,
Гудзь, Лапин, Донской, Скрипнюк, Голимбиевский,
Их пятьдесят, но каждый был Туз.
Мир ведь большой, их судьба разбросала, В разные страны.
От всех жду привет. Кого-то в Германии, в США задержала,
Годы прошли, не счесть их сегодня, После учебы, за шестьдесят.
Каждый, кто жив, порог новогодний, Почти в девяносто, глядишь, навестят.
Мой Киев, с тобою, я связан навечно,
Жить рядом с ними, лучше конечно, Но, к сожалению, тому не бывать.
Москва 2018 год
Продолжение Киев Украина
Хотя, мне уже почти 90 лет, однако первый день войны помню, как будто это было вчера. На этот день, отец купил билеты на футбольный матч, и мы собирались, стать болельщиками на стадионе Динамо в городе Киеве. Рано утром, проснувшись, вышли на балкон и к нашему удивлению, откуда-то доносилось какое-то громыхание. Только позже, узнав, что война, мы поняли, это были звуки взрывов авиационных бомб. Мне было всего лишь 10 лет. События разворачивались стремительно. Через какое-то время, мы с мамой, оказались в поезде, который отправлял нас в эвакуацию. Ерунда, всего лишь на некоторые незначительное время, как нам сообщили. Поэтому из вещей, Мама взяла с собой только две маленькие подушки, и сумку с продуктами. Первое испытания произошли уже к утру следующего дня. Гром, огонь, взрывающихся бомб, визг летящих самолетов бомбардировщиков. Первый жуткий страх. Мама вытащила меня из вагона, мы вместе притаились где-то в придорожной канаве. Затем долгие годы лишений на чужбине. Пункт куда нас окончательно определили, был город Благовещенск в Башкирии. Жили мы в простом деревенском доме, как эвакуированные у женщины владелицы этого дома. У неё был большой огород, вниз по склону, он вёл к таким же домам, а дальше к огромному озеру. Это озеро существует, и поныне и прекрасно видно на фотографии, которую я взял из интернета и разместил в заглавии. Жили очень бедно. Помню, что даже собирали очистки от картошки, которые варили, и затем употребляли в пищу. Отец первых дней войны ушёл на фронт, мать в Благовещенске работала на каком-то военным заводе. Я учился в школе. В памяти остались некоторые события той жизни. Поездки на лесозаготовки. Американские студебекеры. В один из дней, я пришел к дворовому приятелю, который жил в таком же деревенском доме. С улицы, я встал на завалинку, общался с ним через открытое окно. Вдруг этот парень, достал откуда-то ружьё, ствол направил прямо мне в лицо. Я не предполагал ничего необычного, спокойно смотрел. Прошло некоторое время, раздался оглушительный выстрел, меня отбросило на землю, лицо горело, страшно болели глаза. Повезло, я жив, ружьё заряжено одним порохом. Спасать глаза увезли в Уфу. Всё вроде бы обошлось, однако после этого случая, появилась значительная близорукость, а с возрастом, многочисленные операции на глазах. Мелкие синие пятнышки на лице, как от татуировки, постепенно исчезли.
Нам мальчишкам 11-12 лет, как и многочисленным другим жителям нашего города, хотелось участвовать в общественной жизни, помогать фронту. В это время сообщалось, что отдельными колхозниками, приобретались для фронта даже истребители. Среди населения собирались деньги для помощи фронту. Я вместе со своим школьным другом где-то стырили металлический лом, продали его на рынке, и внесли в помощь фронту сто рублей.
Первый год войны, нам пришло сообщение, что отец попал в окружение. В этот период денег по так называемому аттестату нам не перечисляли. Жить было очень тяжело. В окружении нас другим людям и семьям часто приходили похоронки с фронта. Мы с мамой всё время были в напряжении, думая о том, Окончание войны я встретил в городе Оренбурге, куда как-то нас забросила судьба. Помню Оренбургский улицы, крутой спуск к Реке. Огромный рынок, где какими-то поделками торговали эвакуированные артисты. Музыкальный театр располагался рядом.
Объявление окончания войны, я вместе с огромной толпой, слушал на площади перед областным комитетом партии. Почему-то там, я был один без матери. В Киев мы вернулись в 1946 году.
Познал я давно
Познал я давно ужас войны, тогда был совсем мальчишкой,
Свист пуль и бомбежки были в пути, И всё это не понаслышке.
Метание по разным в России местам, Эвакуации голодные годы,
И жизнь деревни по птичьим правам, От аттестата, с фронта, доходы.
И пороха запах познал в лицо, От выстрела идиота,
Спасло, только то, что без свинцов, Был ствол заряжен, не на охоту.
И Мать осталась без средств, Уехав, с пустыми руками,
И не было ни на что сесть, И ватник на рост, с рукавами.
И нету вестей от отца, А он там, попал в окружение,
Мы ждали письма, с дрожью лица, Приход, похоронки в сообщении.
С тех пор не могу о войне, Не вспоминать с отвращением,
Политикам, кому она, на уме, За войны, проклятье и мщение.
5 мая 2018
Часть 2. Казань
Заканчивая свой жизненный путь, пройден 80 летний рубеж, меня волновал один и тот же вопрос. Почему общество и власть всегда ставят производителей, а в настоящее время бизнес на второстепенные позиции. Более того считают эти секторы деятельности состоящими из нечестных людей, отхватывающих кусок у всех остальных, очень стремящихся жить на халяву.
На мой взгляд, это страшно несправедливо. Хотелось бы, чтобы будущие поколения, ну хотя бы на уровне моих правнуков дожили до того времени, когда эти понятия поменяются местами. Тогда страна преобразится, рванет вперед и соскочит со своего позорного места по многим показателям, по которым мы плетемся, где-то за бедными африканскими странами.
Прежде нами как бы руководили партийные органы. Хотя на самом деле не руководили, а делали вид, что руководят! Противоречия шли от самых верхов. Это я лично наблюдал, когда в Нижнекамск приезжал пред Совмином СССР Алексей Николаевич Косыгин. Наблюдал, когда часто бывал на различных «Коврах» районных, городских и впоследствии, на Старой площади в Москве (ЦК). В настоящее время наблюдаешь, как одни и те же министры заседают ежедневно, то у премьера, то у президента. Когда же они работают? Сам знаю, из опыта заседаний коллегий Министерств, будучи членом коллегии, насколько неэффективны эти многолюдные многочасовые заседания. Исполнительная власть должна быть одна. Двоевластие крайне неэффективно. Об этом говорит международный исторический опыт и наша пресловутая вертикаль. Где Россия и где США? На всех уровнях нужна свобода в принятии решений и одновременно высокая ответственность за их выполнение. Ни дело, когда местные органы власти не опираются на свои собственные финансовые ресурсы, которые должны бы формироваться за счет собираемых на этой территории части налогов, живут с «протянутой рукой» и совершенно не заинтересованы в развитии. Это все корни того отношения к бизнесу, которое сформировано у нас. Бизнес не только не должен, а обязан участвовать в политической жизни. Только в этом случае будет происходить развитие и созидание. И наконец, категорически нельзя людей делить по национальному признаку. Бывают умные и дураки, образованные и безграмотные, талантливые и тупые, способные и бездеятельные люди. Насколько эффективно они работают, зависит от той среды, в которой они находятся, от системы управления принятой на вооружение. Практика многих стран красноречиво говорит об этом. Турция развивается с темпами 9% в год, а соседние мусульманские страны только успешно совершают религиозные поклоны и стоят на месте. Южная и Северная Кореи, где мне пришлось бывать, отличатся как небо и земля, а люди то одной национальности.
Послевоенное развитие Японии, Германии, в которые привнесли свои правила американцы просто немыслимо для нашего восприятия. Только там, где настоящая демократия, рыночные и либеральные правила, возможно, сильное мощное государство, поддерживаемое своими согражданами. Я был рыночных, либеральных взглядов всю жизнь, и с этим уйду.
В политике я демократ, но на производстве нет. На производстве, как в армии авторитарная власть, жесткая дисциплина, а широкие дебаты среди специалистов, возможны только до принятия решения.
На самом деле только бизнес создает добавочную стоимость, благодаря которой и существуют все остальные, развивается социальная сфера, увеличиваются зарплаты у бюджетников, это следует вдалбливать в сознание каждого гражданина от последнего «мента» до губернатора. Производить! Производить все! И только производить, а остальное приложиться. Об этом говорят немыслимые результаты развития Китая. Буквально, за 30 каких-то лет Китай превращается во вторую Великую державу. Это все происходило на моих глазах. В те годы 30 летней давности, я тогда работал начальником главка в Минвостокстрое, включая телевизор по нашу сторону Амура, я поражался китайским передачам с рекламой продукции производимой в Китае. А теперь все, что покупаешь в Москве, все Китайское. Как хочется хотя бы, что – то русское! Но ничего нет, извините даже трусов и женских лифчиков. Так будет всегда, пока не изменится власть. Противоестественно, когда страной управляет «жандармское управление» Даже при власти КПСС, председатель КГБ был только лишь одним из членов политбюро. Не тому они научены, чтобы созидать. Их профессия развести, проследить, доложить, использовать бесконтрольные денежные ресурсы. Надеюсь, что исторически вскоре это все – таки изменится, очень надеюсь!