От Симона Боливара до Эрнесто Че Гевары. Заметки о Латиноамериканской революции
Шрифт:
В другом плане, изоляция продолжает быть всеобщей, болезни подрывают здоровье некоторых товарищей, вынуждая нас разделять силы, что нас лишает во многом активности, до сих пор не можем установить контакт с Хоакином, крестьянская база остается неразвитой, хотя, похоже, что посредством планового террора [армии] мы достигнем нейтралитета большинства, поддержка придет позже. Не произошло ни одного вступления и, не считая убитых, мы потеряли Лоро, исчезнувшего после акции Таперильас.
О значимых пунктах военной стратегии можно выделить: а) до сих пор контроль [армии] не смог быть эффективным, и, доставляя нам беспокойство, позволял нам передвигаться, благодаря её малой подвижности и её слабости, кроме того, после последней засады против собак и инструктора,
Наверняка, североамериканцы активно вторгаются сюда и уже посылают вертолеты и, похоже, зелёные береты [армейский спецназ], хотя их здесь не видно; с) Армия (по меньшей мере, рота или 2) улучшили свою тактику, нас настигли в Таперильа и не растерялись в Месон, d) не существует крестьянской мобилизации, за исключением информационных задач, которые немного нас беспокоят, но они не очень быстрые, не эффективные, их мы можем не принимать в расчет.
Статус Чино изменился, и он стал бойцом до формирования второго или третьего фронта. Дантон и Карлос пали жертвой своей поспешности, почти безнадежной, уйдя из–за моего недостаточно энергичного воспрепятствования этому, таким образом, прервалась связь с Кубой (Дантон), потерян план акции в Аргентине (Карлос).
В итоге: Месяц, который весь был реализован нормально, обусловленный неизбежными в герильи случайностями. Мораль высока у всех бойцов, которые выдержали свой предварительный экзамен герильерос».
1 мая в «Дневнике» Че отмечает, что праздник был отмечен прорубкой тропы. «В Гаване выступал Альмейда, посылая рукопожатие мне и славным боливийским партизанам. Речь была несколько затянутой, но хорошей». Пригодной еды оставалось на три дня, «входим в эру птицы».
Отряд медленно продвигался к реке Икири, с трудом ориентируясь на местности и испытывая острую нехватку воды. 4 мая по радио узнали об аресте боливийца «Лоро», попавшего в плен раненным. Че принимает решение возвращаться к старому лагерю с целью обеспечения едой. В лагерь прибыли 7 мая. Высота 800 м. Вскрыли шурф, но пополнение припасами было незначительно. Обнаружили следы пребывания солдат. В этот день исполнилось полгода начала герильи.
На следующий день произошло военное столкновение с солдатами. Общий итог: со стороны армии 3 убитых и 10 пленных, двое из них раненные, 7 М-1 и 4 маузера, личная экипировка, склад боеприпасов и немного еды. Переночевав на месте боя, партизаны покинули лагерь, отпустив пленных. «Люди слабы и уже есть несколько с отёками». Питались «чарками» (вяленное конское мясо). Однажды подстрелили дикую свинью. 12 мая подошли к дому знакомого крестьянина Чичо, о котором знали, что он осведомитель армии. Дом покинули на рассвете, заплатив за взятые продукты.
Следующий день был «днем извержений, пердения, рвоты и поносов, истинный концерт организма». Это были последствия съеденного накануне поросёнка. Че чувствовал себя очень плохо. В этот день он записывает, что «все радиостанции продолжают передавать о том, что провалилась кубинская высадка в Венесуэле, и правительство Леони предъявило двух человек с их именами и званиями, я их не знаю, но все указывает на то, что случилось что–то плохое». [16]
Поход продолжался. Че вынужден был провести беседу с партизанами о случаях нарушения дисциплины. Авиация бомбила то место, где они были накануне. 16 мая Че потерял сознание от слабости и его несли в гамаке («обосранным как грудной ребенок»). Из радиосообщения узнали о том, что они находятся в «полной изоляции».
16
Речь идет о высадке на берегах Венесуэлы интернационального отряда, подготовленного на Кубе, в поддержку Че. Отряд попал в засаду и был уничтожен,
17 мая достигли лесопилки, где нашли еду и поставили лагерь. Радио сообщило о пресс–конференции Баррьентоса, который объявил, что будет просить конгресс восстановить смертную казнь для Дебре. 22 мая появился хозяин лесопилки с сыном. Ночью управляющий, который оставил в заложники сына, ушел за необходимыми покупками в посёлок и должен был вернуться назавтра. «Затем было бы правильным отступить, так как ситуация становится опасной, — записывает Че. — Создается впечатление, что этот человек не предаст, но мы не знаем, есть ли у него навыки приобретать покупки, не вызывая подозрений. Ему было уплачено за всё, что было съедено в посёлке».
Но управляющий не вернулся на следующий день, и отряд вынужден был покинуть лесопилку, захватив с собой его сына (17 лет).
24 мая отряд достиг берега реки Ньакахуасу, «которая была свободна» и прибыли в лагерь, который использовали в первый день первого похода. Группы «Хоакина» здесь не оказалось. Радио передало новость о том, что нет оснований для помилования [Habeas corpus] Дебре. На следующий день поход был продолжен, поднимаясь вновь вверх в горы. Достигли «чако» [расчищенное в джунглях место для небольшого сада] деда захваченного мальчика, где находились два батрака. Они сообщили об аресте управляющего, который сделал покупки, но вызвал этим подозрение.
После короткого отдыха поход был продолжен. Отряд обрастал «пленными», захваченными по дороге крестьянами, которые были опасны тем, что могли сообщить о продвижении отряда. В одном из посёлков захватили два джипа и два грузовика со снаряжением. В другом посёлке захватили лавку, но заплатили в долларах за изъятый товар. Здесь Че был узнан хозяйкой лавки. На джипе и грузовике покинули посёлок и отправились по дороге на Санто Крус. На другой день достигли хутора Эспино, где жили индейцы гуарани, но рядом оказалась буровая установка. «Спокойствие было абсолютным, будто мы находимся вне мира». Из хутора направились к реке Мучири в поиске воды. По радио узнали о побеге «Лоро» из Кемири (на самом деле он погиб при пытках).
30 мая неожиданно выехали (на джипе) к железной дороге, которой не было на карте. Здесь во время ночёвки в засаду попал военный патруль: трое убитых, один раненный. Утром, «заправив» джип вместо воды мочей, двинулись дальше. По дороге обстреляли два военных грузовика и, бросив, наконец, джип, направились в горы.
В очередном анализе месяца Че записывает:
«Отрицательный момент — это невозможность установить контакт с Хоакином, несмотря на наши странствия по горам. Есть свидетельства, что он движется на север. [17]
17
На самом деле группа «Хоакина» кружила вблизи старого лагеря, ожидая возвращения отряда. Между тем боливийское командование разработало план окружения и уничтожения группы. 23 мая дезертировал боливиец «Пепе», который сообщил армии всё, что он знали об отряде. Кольцо вокруг группы сужалось. Но партизаны об этом не знали, так как у них не было радиосвязи. Не было еды, лекарств и боеприпасов. Группа продолжала двигаться в поисках главного отряда..
С военной точки зрения, три новых боя, вызвавшие потери у войск, и без одной потери, несмотря на проникновения в Пириренду и Карагватаренду, указывают на хороший успех. Cудя по сообщениям, собаки признаны неспособными и их убрали.
Самые важные характеристики это:
1/ Полное отсутствие связи с Манилой [Гавана], Ла Пасом [столица Боливии] и Хоакином, что ограничивает нас до 25 человек, которые составляют нашу группу.
2/ Полное отсутствие вступления крестьян, хотя они перестали нас бояться и продолжают приглядываться к нам. Это задача медленная и терпеливая.