От судьбы не спрячешься

Шаронина Мария

— Больше не сделаю больно, обещаю, — тихо, успокаивая на пределе своих возможностей, Гордей с усилием сдерживал свою похоть, чтобы не взять свою женщину грубо и жестко. Медленно растягивая, волк осторожничал как мог, и лишь в конце, резко толкнувшись в меня, утробно рыкнул от удовольствия пронзившее тело подобно молнии.

— Я… я хочу… — мой шепот был криком отчаяния, надеждой на избавление от сладкого, мучительного напряжения тела, что сковало крепче цепей.

— Скажи, что моя, — жарко попросил мужчина,

не двигаясь и удерживая свой вес на руках, мучая тем самым и меня и себя.

Закусив губу, обожгла мужа лихорадочно сверкающим от нестерпимого желания взглядом, из чистого упрямства покачав головой, дернув бедрами навстречу.

— Я не дам тебе кончить, пока ты не признаешься, что моя, моя навеки! — жестко припечатал волк, в одно мгновение переворачивая меня на живот, поставив перед собой на колени и удерживая руками мои ладони над головой.

— Это притяжение истинности, не я, — прохныкала я, отчаянно желая ощутить как Гордей наполняет меня собой. Вильнув попкой, тут же получила по ней несильный шлепок, а после, зафиксировав мои бедра в крепком захвате, муж резко вошел в меня, чтобы тут же выйти, наказывая за непокорность.

— Скажи что моя! — рычание в голосе оборотня, заводило меня еще больше, путая, итак, разбежавшиеся во все стороны здравые мысли.

Еще один резкий толчок, и вновь, не задерживаясь, Гордей испытывал мою выдержку на прочность, от которой не осталось и следа.

— Твоя! — полустоном, на выдохе, тихо произнесла я, сильнее прогнувшись в пояснице, желая сгореть и вновь возродиться в пламени безумства.

— Моя! — громко рыкнул волк, тягуче медленно наполняя меня собой, — а я твой!

Обоюдный стон блаженства сорвался с наших губ одновременно, являясь стартом для полного единения истинной пары. Все то, что я испытывала сейчас с Гордеем, не поддавалось описанию, словно и не было той, прошлой жизни, в которой я лелеяла другое будущее. Здесь и сейчас я навсегда приняла Гордея как моего защитника и единственного, что может обладать как телом, так и душой.

Вскрикнув от яркого чувственного взрыва, резко отклонилась назад, прижимаясь взмокшей от страсти спиной к каменной грудине мужа.

— Идеальная во всем! — чувствуя мою дрожь, Гордей больше не сдерживаясь, позволил себе ощутить то же, что переживала и я, изливаясь во мне.

Еще через мгновение, я почувствовала острую, но сладкую боль от укуса в то место, где шея переходила в плечо, помечая для всех своим запахом.

— Навсегда со мной, — удовлетворённо пророкотал муж, — зализывая место укуса и покидая моё тело.

Не способная к связной речи после яркого безумия страсти, смогла лишь кивнуть, чтобы тут же оказаться прижатой к горячему мужскому боку.

— Ничего не болит? — вдруг обеспокоенно спросил волк, заглядывая в глаза, — извини, родная, был не сдержан, слишком сильно хотел тебя.

— Ну, судя

по тому, что ты всё-таки услышал мой ответ на своё требование, с выдержкой у тебя будет получше, чем у меня, — запоздало краснея от своей раскрепощенности, тихо ответила я.

— Как я и сказал, мы идеально подходим друг другу, богиня не ошиблась в своем выборе, — произнес Гордей, выписывая сильными, но нежными пальцами узоры на моей спине.

— С Прародительницей я бы еще поспорила, а вот с тобой… — хитро протянула я, подначивая тем самым мужа.

— Меня не переспоришь, — припечатал волк, вновь накрывая своим телом, — и готов доказывать тебе свою правоту снова и снова!

Увлекаемая в новый головокружительный поцелуй, смогла подумать лишь о том, что мой муж всегда держит своё слово, ну а после… нам уже обоим было не до разговоров.

Глава 9

— Ты выглядишь бледной, милая, все хорошо? — спросила матушка, наливая мне еще чашку малинового чая.

— В последнее время я не могу нормально выспаться, — созналась я, прикрывая рот от постоянно сопровождающей меня зевоты.

Мне самой было непривычно чувствовать себя без сил, ведь обычно, моя энергия била через край. Но вот уже как пару недель я не могу собраться ни с силами, ни с мыслями.

— Гордей темпераментный волк, под стать тебе, но все же иногда, ночами нужно спать, — весело отозвалась матушка, без угрызений совести любуясь ярко горящим смущением на моих щеках, ведь доля истины в ее словах присутствовала.

С того самого момента, как мы вместе с мужем бежали во главе всей стаи плечом к плечу, изменился не только мой запах принадлежности одному единственному волку, но и многое другое.

Все действительно были искренне рады за нас, поздравляя и желая долгих и счастливых лет жизни. Да так рьяно желали, что я и сама уверовала в то, что мы с Гордеем действительно созданы друг для друга самой Прародительницей! Многие годы неприязни, обид, гнева и раздражения словно стерлись из памяти, оставив после себя чистый лист который хотелось переписать уже вместе с тем, кому все де откликнулось моё сердце.

Гордей, при всем своем непримиримом характере и невозмутимости, стал для меня заботливым, желанным, а самое главное — самым любящим мужчиной на свете! Он словно чувствовал меня по незримой ниточке, что прочно сплела наши судьбы и жизнь воедино. Оберегал и дарил нежные объятия днём, а ночью любил так, что замирало сердце и пела волчья душа.

Истинные друг для друга!

— Спим мы мам, не переживай, — ворчливо отозвалась я, на что матушка лишь весело хмыкнула и смущать меня больше не стала. А мне, пригубив сладкий чай, оставалось лишь мысленно отгонять от себя горячие образы наших с Гордеем "снов", которые так некстати вспомнились.