От судьбы не убежишь
Шрифт:
— Не дурно, — Рен быстро пробежал глазами маршрут, — спасибо, Шор, вы свободны.
А как же экзамен? Я вопросительно глянула на своего капитана. Когда Шор удалился, Доррен пояснил.
— У меня есть подозрения, что это не то, что составили Мик и Элла… Ребят, гляньте.
— Определенно, мы такого не делали!
— Точно не мы!
— Я так и думал. В связи с последними событиями, я нахожу этот маршрут благоприятным для засады. Ребят, принесете свою работу?
Когда парочка удалилась, я спросила.
— Неужели Шор действительно мог нас так подставить?
— Думаю,
— Угу. Значит, Шора использовали. И что ты с ним будешь делать?
— Для начала, понижу его в должности.
— Не надо! Урт сразу поймет, что мы все знаем. Лучше оставить все как есть. А еще не афишировать, что у нас два маршрута, сказать, что мы летим по задумке Шора, а в последний момент поменять курс.
— Ты права. Что бы я без тебя делал!
Ой, он такой лапочка! Обожаю Рена! Мр — р-р! Я обхватила его за сильные плечи и притянула к себе. Поцелуй меня. Целуй меня всю! Я такая счастливая. И никому не позволю моего капитана даже пальцем тронуть, я страшна в гневе! И он тоже. Идеальная парочка! А вот и вторая парочка прибежала…
— Капитан Доррен, вот наш маршрут, — Мик протянул Рену бумаги.
— Вот это другое дело, — заключил после некоторого раздумья Доррен. — Если удачно слетаем на Гелон, уволю Шора, а за место него Миккирона посажу. А там уж сами разберетесь, кто главнее.
Только о втором (вашем) варианте ни слова!
— Все поняли, капитан! — хором ответила друзья.
— Вот и молодцы! Юль ты чего?
Я спряталась под одеяло и тихо хихикала. Вид у этих двоих очень смешной. Сначала синхронно смущаются, потом вместе бегут за маршрутом, синхронно разговаривают еще. Это судьба! На вопрос Доррена ответить нормально не получилось.
— Они такие лапочки! — пробормотала я сквозь подступающую истерику. Голубки на меня как-то недобро уставились.
— Согласен, — вот и Рен заулыбался.
— Кстати, твой каур снова кухню разгромил, — решил отомстить Мик.
Я про Спайка совсем забыла! Смеяться перестала. И повара опять так жалко стало…
— Юль, не переживай, Лорэ к этому уже привык, разберется, — обрадовал Рен.
— Опять всю команду без еды оставит? — ехидно поинтересовался Мик. Вот ведь его задело. Элла не стала развивать эту тему и поволокла недовольно сопящего (и вечного голодного) Миккирона на выход.
— Мик, пойдем, работы много!
— Какой еще работы?
— Разной! — как не странно, Микки особо не сопротивлялся.
— Ты чего? — донеслось из коридора.
— А ты не просек? Если мы еще минут на пять с ними пробудем, нас поженят. Прямо на корабле.
— А ты против, дорогая?
Дальше их я уже не слышала, я ржала. Рен скосил на меня взгляд и хмыкнул.
— Я себя прямо купидоном чувствую, — сквозь слезы проблеяла я.
— А я твой зам…
— Мр — р-р…, — я прильнула к широкой груди самого любимого мужчины.
— Кошечка моя, — теплое дыхание коснулось уха.
— М — м-м, — я прикрыла глаза.
Меня погладили по волосам, почесали за ушком… его рука забралась под одеяло и двинулась вверх по внутренней стороне бедра… Я резко пришла в себя и хлопнула наглеца по шаловливой руке. Не в медицинском отделении же! Рен недовольно рыкнул и смял мои губы в до — о-олгом поцелуе.
— Кхм. Я не помешал? — раздался в дверях голос дока. — Мисс Юлия, вам не мешало бы выпить успокоительный отвар и хорошенько поспать.
— Я же и так поспала, — заныла я. Уж очень не хотелось отлипать от любимого.
— Замечу, что вы были не в сознании. Отключка и здоровый сон, мисс, это две разные вещи.
— Юль, давай-ка не спорь с доктором, — вмешался Рен.
— У — у-у…и ты туда же, — насупилась я, принимая из рук дока дымящуюся кружку.
— Так, больная, цыц! — хохотнул жених.
Я осторожно понюхала содержимое кружки. Ничего так, пахнет мятой и лимоном.
— Пейте — пейте, Юлия, — произнес Арнаус, — до конца.
Ладно, надеюсь не окочурюсь. Сделала маленький глоток…вкусненько, даже очень. Что это за успокоительное? Так тепло сразу и хорошо…и настроение повышается…и болтать расхотелось. Я сладко зевнула и приняла горизонтальное положение.
— Доктор, — любимый с подозрением на меня покосился, — что-то на нее быстро подействовало.
— Это нормально, — коротко произнес Арнаус.
Мне поправили подушки и подоткнули одеялко…как мило. Родные губы поцеловали меня в висок. Отдаленно я услышала удаляющиеся шаги доктора Арнауса. Какие-то странные мысли проносились в моей голове.
Помнится мне, Мик хотел стать изобретателем. Теперь вот Рен собирается его начальником отдела координации сделать. А дальше что? Какие в этом голубом парне еще скрытые таланты? Может, он и балет танцевать умеет? Или может он дрессирует змей? Какой из него получился бы ценный сотрудник. Днем маршрут просчитывает, а вечером в столовой балет показывает… в пачке и пуантах… розовых. Красавчик. Голубой красавчик в розовых пуантах и лосинах… и бантик на голове… тоже розовенький. И змею еще на шею повесить. Ах, да и восточные танцы пусть тоже танцует. Вот прям лежу в медицинском центре и представляю. Розовенькая пачка, пуанты, лосины, бантик… живот синенький оголен, а в нем пирсинг блестит и змея на плече извивается. И он такой под музыку бедром раз — два — три, раз — два — три. Хи — хи — хи. И фен в одной руке держит, включенный, порывы теплого воздуха развивают непослушные волосы, Мик балдеет. А народ аплодирует, свистит, на ночь к себе зовет. «Вот что с людьми делает успокоительное» — была моя последняя мысль, когда я заснула.
М — м-м. Ну кто — о-о. Кто, спрашивается, будит меня таким изощренным способом! Нет, честно, сначала я грешила на Рена. Но он бы не стал вылизывать мне лицо. Он конечно у меня тот еще маньяк, но так извращаться бы не стал.
— Спайк! — открыв глаза, я столкнулась нос к носу со своим зверьком. Видимо, его ночью Рен впустил.
Спала довольно чутко, поэтому знаю, что капитан пробыл в моей палате до четырех утра, а потом отправился на капитанский мостик. Я думала возмутиться, но он меня заверил, что пока лежал в аналогичной палате, успел как следует выспаться. Я тогда спорить не стала, на меня еще успокоительное действовало.