От темперамента к характеру
Шрифт:
Во время войны за независимость США (1775–1783), Джордж Вашингтон осязал реальность: у него не было достаточно солдат и оружия, чтобы выиграть войну против англичан традиционным способом. Обдумав ситуацию, он решил вести партизанскую войну. Поступи он иначе, Америка, возможно, и по сей день оставалась бы колонией Великобритании.
Мать Тереза Калькуттская глубоко осознавала свою жизненную миссию: быть матерью для самых нищих, разделять их внутреннее одиночество, их чувство покинутости и заброшенности. Тереза поняла, что призвана свидетельствовать перед миром о безмерной любви Божией к каждому человеку. «Красивая смерть, – говорила она, – это когда люди, жившие как животные, умирают как ангелы – с нашей любовью». Чтобы исполнить свою миссию, Тереза основала в 1950 году монашеский орден. Но вот многие из окружавших ее людей
Традиционный пример неблагоразумия – поведение фарисеев в Евангелии. После того, как Христос исцелил слепорожденного, они должны были понять: «Этот человек был слепой от рождения, он обрел зрение, значит исцеливший его – святой». Но вот сами ослепленные своими страстями (завистью и ненавистью) и личными интересами (жаждой власти и денег), они грубо извращают реальность: «Иисус – грешный, грешные не творят чудеса, значит слепорожденный никогда не был слепым». Фарисеи руководствуются не реальностью, а предрассудком, сформированным гордыней. Фарисейский дух – явление вечное, оно угрожает нам постоянно. История процесса легализации аборта во многих странах мира в 1960-х и 1970-х годах – тому пример. Современная генетика говорит нам то, что давно знают женщины, когда-то забеременевшие, а именно: человек есть человек с момента зачатия. Аборт, значит, всегда есть убийство. И все-таки, во многих странах западного мира аборт объявляется «прогрессивным». Прогрессивным объявляется варварское, кровавое уничтожение невинной человеческой жизни. С точки зрения благоразумия, проблема не в том, что аборт не наказывается (это политическое решение), а в том, что средства массовой информации делают его символом свободы, демократии, прогресса и прав человека. Когда плюет человек на науку, разговор о благоразумии теряет всякий смысл.
Узнай своего врага. Это твое равнодушие к истине, реальности, фактам? Или, скорей, твое навязчивое желание определенности, очевидности, несомненности?
Мужество – это смелость и выносливость. Лидер умеет рисковать и держаться курса. Он предсказуем в своей выносливости (он держится курса), и непредсказуем в своей смелости (смелость порождает творчество).
Мужество – это проявление не всякой воли, а воли праведной; не всякой силы, а силы благой. Террорист может быть сильным, но он не может быть мужественным. Мужество – добродетель, т. е. сила, несущая добро и устремленная к нему. Мы мужественны, если наши цели и средства благоразумны и справедливы, т. е. не противоречат достоинству человеческой личности.
В выносливости укоренены добродетели стойкости и верности. Верность – качество человека, проверенного временем: обстоятельства меняются, но не изменяются его решения. Верный человек прочен – он не растворяется, не испаряется, не испепеляется на перепутьях жизни.
Если в тебе мало мужества, твои слова пусты: ты не в состоянии воплотить их в жизнь. Ты не приступишь к действию, а если все-таки приступишь, скоро отступишь – под давлением людей или событий. Кто доверял тебе, потому что «ты казался умным», перестанет доверять. Без мужества нет лидерства.
Александр Солженицын решительно свидетельствовал в пользу достоинства человека в условиях тоталитарного режима, поклявшегося уничтожить его. Первый писатель нации, он пережил войну, тюрьму, ссылку, рак, все виды государственные травли, покушение на свою жизнь и вынужденное изгнание из своего отечества. Репутация Солженицына была высока дома и за границей, пока он ограничивался критикой Сталина, как, например, в ранней работе «Один день Ивана Денисовича» (1961 г.). Хрущеву эта книга понравилась, он же вел кампанию против культа личности Сталина. Книга понравилась и западным интеллектуалам, которые восхищались Октябрьской революцией, но считали, что Сталин предал ее. В своих последующих трудах Солженицын ясно показал, что он не принимает не только Сталина, но и Ленина, и Октябрьскую революцию. В результате он подвергся новым гонениям не только со стороны советского режима, но и со стороны легионов западных интеллектуалов, симпатизировавших делу революции. Когда Солженицын оказался в фактической ссылке на Западе, он встретился сначала с непониманием, а потом с ненавистью за отказ следовать господствующим в либеральном мире материалистическим трендам и лозунгам. Растущая армия его очернителей, неспособных принять правомочность мировоззрения, противоположного своему собственному, вскоре объявила его врагом всякой свободы и прогресса. К либеральной, как и к социалистической критике, Солженицын остался совершенно безразличен. Солженицын – потрясающий пример смелости и выносливости в литературе.
Открыв причину синдрома Дауна, французский генетик Жером Лежен стал всемирно известен, был номинирован на Нобелевскую премию. Но вот в октябре 1969 г. он прилетел в Сан-Франциско с целью получить другую премию – премию «Уильяма Аллана», учрежденную Американским обществом генетики человека. Накануне церемонии вручения премии Жером понимает: подавляющее большинство американских генетиков убеждены, что «ради милосердия» нужно обнаружить детей с синдромом Дауна еще в утробе матери, чтобы их уничтожить. Кажется, они вручили свою премию Жерому только за то, что он способствовал этому обнаружению. Жером в шоке. Перед ним выбор: лгать и делать карьеру, или говорить истину и дать себя распять. Он выбирает распятие. Он знает, что слова, которые он будет произносить сейчас, его коллеги их услышат, ведь это слова генетика, который опирается не на религию или моральную философию, а на естественную науку. Жером знает, что они – его коллеги – не простят ему никогда того, что он не дал им возможность вечно обманывать себя и вечно успокаивать свою совесть. Он знает, что они заставят его платить за это во все дни его жизни. Он знает, что с почестями, с вознаграждениями, с Нобелевской премией – покончено! Жером открывает уста: «Современная генетика доказывает, что в тот самый момент, когда яйцеклетка оплодотворяется сперматозоидом, вся генетическая информация, определяющая будущего индивида, уже целиком вписана в первую клетку. Никакая новая информация не поступает в яйцеклетку ни на одной стадии после ее оплодотворения. Таким образом, генетическая наука утверждает, что человеческое существо не было бы человеческим, если бы не было уже зачато именно как таковое. Совершить аборт – значит убить полноценного человека». Утверждая научную истину и проистекающую из нее истину нравственную, Лежен шел против революционного, вседозволяющего духа 1968 года. Он больше не получал приглашений на международные конференции по генетике. Ему было отказано в финансировании его исследований. Ему пришлось расформировать свою лабораторию и распустить исследовательскую группу. Он оказался без сотрудников, финансирования, и даже без кабинета. Его оставили друзья, его травила пресса, он фактически стал изгоем. Но он не отступал: он распространял великую научную истину о человеке вплоть до своей смерти в светлое воскресенье 1994 г. Жером Лежен – пример смелости и выносливости в науке.
В 1906–1911 годах политику Российской Империи определял решительный премьер-министр Петр Аркадьевич Столыпин. Центральной реформой премьер-министр считал аграрную. После отмены крепостного права крестьяне, получившие личную свободу, не стали полноправными владельцами земли. Земля была общей, и община на своих сходках регулярно устраивала передел земель – перераспределение участков в зависимости от благосостояния семьи, количества едоков, качества почвы. Целью реформы Столыпина было создание в течение 20 лет слоя состоятельных крестьян-собственников. «Надо дать крестьянину власть над землей, надо избавить его от кабалы отживающего общинного строя!». Реформа вызвала резкое сопротивление могущественных землевладельцев, да и социалистов, которые не желали видеть, как царь осуществляет реформу в пользу того электората, чьим недовольством они сами хотели воспользоваться. Одиннадцать покушений на жизнь Столыпина не остановили его. Он остался верен своей совести и своей миссии. Спустя несколько часов после того, как бомба террориста разорвалась в его доме, убив 27 человек и тяжело ранив 32, в том числе двоих его детей, Столыпин отправился в свой кабинет, чтобы ночью поработать над проектом реформы. Россия была на грани катастрофы, надо было спешить. Столыпин знал, что единственный способ уберечь себя и семью – уход в отставку. «Каждое утро, – писал он, – когда я просыпаюсь, и творю молитву, я смотрю на предстоящий день, как на последний в жизни, и готовлюсь выполнить все свои обязанности, уже устремляя взор в вечность. А вечером, когда я опять возвращаюсь в свою комнату, то говорю себе, что должен благодарить Бога за лишний дарованный мне в жизни день. Это единственное следствие моего постоянного сознания близости смерти, как расплата за свои убеждения. И порой я ясно чувствую, что должен наступить день, когда замысел убийцы, наконец, удастся». В своем завещании Столыпин написал: «Похороните меня там, где меня убьют». Петр Аркадьевич вел борьбу в одиночестве, но не сдался. Его убил Дмитрий Богров – темная личность, связанная и с террористами, и с царской охранкой. Столыпин – пример смелости и выносливости в политике.
У Герба Келлехера, соучредителя и бывшего генерального директора авиакомпании Саутвест Эйрлайнз (Southwest Airlines), была мечта: сделать авиаперелеты доступными для всех, дать простым людям шанс побывать там, где они раньше не были, дать им возможность испытать то, о чем раньше не могли и мечтать. Но вот в 1971 году в Техасе существовали авиакомпании, обладающие монопольными правами. Эти монопольные права Келлехер сознательно и смело решил уничтожить на благо пассажиров. Взбешенные монополисты подали 31 иск против него в течение 4 лет в попытке препятствовать конкуренции. Келлехер не отступал. Он держался курса и после террористических актов 11 сентября 2001 года: он жертвовал прибыльностью, но не стал увольнять сотрудников или сокращать зарплаты, как это делали многие другие уважаемые компании. Келлехер – хороший пример смелости и выносливости в бизнесе.
Упражнение. Узнай своего врага. Не умеешь рисковать? Или, скорей, не умеешь упорствовать?
Позитивные эмоции порождают добрые поступки; негативные эмоции порождают злые поступки. Самообладание оживляет позитивные эмоции и направляет их к исполнению нашей миссии. Оно обуздывает негативные эмоции, делающие нас некрасивыми и неэффективными.
Самообладание – это господство сердца. Это способность говорить «да» тому, что возвышает нас, и «нет» – тому, что порабощает. Несдержанность – знак бессилия и безволия, подлинное выхолащивание сердца.
Самообладание требует смирения – смирения признаться, что помимо благородных чувств нас обуревают нечистые эмоции. Смиренный человек сознает эту свою слабость и принимает меры, чтобы защищать свое собственное достоинство – свое сердце – от нападений низких страстей.