От водорода до …?
Шрифт:
Летом 1957 г. на страницах журналов и газет пронеслась штормовая волна рекламных сообщений, вызванная «рождением» первых 12 атомов нового элемента 102. В лаборатории Нобелевского физического института (Стокгольм) путем облучения зауранового элемента кюрия ядрами углерода, как сообщала англо-американо-шведская группа ученых, были получены в результате пятидесяти опытов 12 атомов нового элемента, претендующего на 102-ю клетку Менделеевской таблицы. В Нью-Йорке над зданием газеты «Нью-Йорк Таймс»
В том же 1957 г, на линейном ускорителе частиц в Беркли (США), в условиях, аналогичных шведским, изотопы элемента получить не удалось и был сделан вывод о том, что результаты шведской группы ошибочны.
Под руководством известного советского ученого Георгия Николаевича Флёрова осенью того же года путем облучения плутония ядрами кислорода также получили изотоп 102-го. И тут оказалось, что «наш» 102-й имеет период полураспада, измеряемый не минутами, а секундами.
Весной 1958 г. «арбитром» в научном споре выступил Гленн Сиборг, лауреат Нобелевской премии и «крестный отец» чуть ли не всех заурановых элементов. Повторив шведский опыт, он подтвердил… советские данные об элементе 102.
Таинственный элемент, имеющий столь короткую жизнь и сложную «автобиографию», оказывался «незаконно нареченным» и оброс частоколом вопросительных знаков всех размеров.
Для раскрытия тайны были необходимы новые пути наступления и новое оружие.
В лаборатории ядерных реакций Объединенного института ядерных исследований (Дубна), по инициативе Г. Н. Флёрова, при горячей поддержке ныне покойного трижды Героя Социалистического Труда И. В. Курчатова, рождалась гигантская машина — ускоритель многозарядных ионов невиданной мощности. Судите сами об этой машине: сила притяжения магнитов ускорителя равна одной тысяче (!) тонн.
Один из «троицы» физиков, работавших под руководством Г. Н. Флёрова над получением элемента 102, писал 20 мая 1963 г. в стенной газете своей лаборатории: «…задача была решена — мы поймали жар-птицу. Она сидит у нас в клетке, мы к ней привыкли, и она все больше напоминает курицу. Будем ловить новую!»
Но раньше, чем у автора этой шутливой и весьма скромной заметки Е. Д. Донца и его товарищей (В. А. Щеголев, В. А. Ермаков) возникла возможность «посадить жар-птицу в клетку», потребовались не только тысячи тонн магнитной силы ускорителя, но и долгие месяцы кропотливой, изнурительной работы.
Вот как объяснили свою работу авторы корреспонденту «Комсомольской правды» Я. Голованову: «В задачу работы входило получение нового изотопа 102-го элемента с массовым числом 256. Тонкую пластинку урана бомбардируют ядра неона, разогнанные в ускорителе. Ядро неона попадает в ядро урана и вместо взрыва один раз на 100 миллионов случаев происходит „сверхмикроскопическое чудо“ — рождение 102-го.
Ядра 102-го, выбитые из урановой мишени, тормозятся в газе и оседают на движущуюся ленту, где и коротают свою недолгую жизнь. Но, умирая, они рождают другой элемент — фермий и альфа-частицу. При этом ядро фермия переносится с ленты на так называемый сборник ядер отдачи. Теперь сборник надо поскорее вынуть из ускорителя и по количеству и распределению ядер фермия на нем судить о 102-м.
Подобно тому, как по костям вымерших животных палеонтологи восстанавливают их облик, по ядрам фермия „восстанавливали“ 102-й. Опыт был многократно повторен, что исключило возможность ошибки … Ну, вот, пожалуй, и все…»
Повторим слова журналиста: «Счастливо вам, ребята!» и пожелаем поймать новую жар-птицу.
Возможно, что новый элемент никогда не будет получен в весомых количествах, может быть
Итак, работами молодых советских ученых, зарегистрировавших более семисот актов распада нового изотопа, с полной достоверностью установлено, что полученный изотоп 102-го с массовым числом 256 имеет период полураспада 8 сек.
Любопытство ставит вопрос о том, какой внешний вид имеет это вещество. Какое оно: светлое или темное, матовое или блестящее. Ответ лаконичный: оно ослепительное. Если бы можно было получить кусочек этого вещества, оно немедленно взорвалось бы с ослепительной вспышкой, настолько насыщено оно энергией. А как будет назван этот элемент? Шведы — обнаружили, американцы — опровергли, русские получили, исследовали. А главное, на большом числе актов распада, превышавшем всё, что было ранее получено по синтезу 102-го элемента доказали, что это именно атомы нового 102-го элемента!
Значит имя ему — московий! Мы предлагаем ему и символ — Ms.
Очень хотелось бы думать, что так и будет!
Поиски продолжаются!
Заметка на страницах газет и популярных журналов, появившаяся в одно и то же время с сенсационным сообщением об очередной неудаче с запуском американского космонавта Гриссома, который едва не утонул в океане вместе со своей кабиной, начиналась словами: «Внимание! Открыт 103-й элемент». В ней сообщалось о том, что в лаборатории имени Лоуренса Калифорнийского университета получен новый элемент путем бомбардировки атомов калифорния-98 ядрами атомов бора-10 и бора-11 с энергией 70 млн. электроновольт. Отмечали, что новый элемент весьма неустойчив, обладает периодом полураспада около 8 сек. и предположительным атомным весом не более 257. Сообщали и о том, что новому элементу собираются присвоить имя «лоуренсий».
Со времени «рождения» элемента прошло уже достаточно времени. Много выдающихся событий произошло в мире: советские космонавты в групповом полете прорезали космос трассами своих кораблей, вслед за мужчинами в глубины околоземного пространства поднялась первая в мире женщина-космонавт Николаева-Терешкова, появились на карте земли новые свободные государства, сбросившие цепи колониализма. А новых сведений о сто третьем еще не появилось.
Учтем доводы тех, кто отмечает, что сто третий, завершая активные элементы, подобен по свойствам лютецию, завершающему лантаниды. Но ведь после лютеция до завершения периода есть еще 15 элементов!
Будут ли открыты еще элементы и после сто третьего?
Можно лишь уклончиво ответить: поиски продолжаются!
Будут ли получены на Земле или открыты во Вселенной новые химические элементы? — спросит читатель. Строить такие прогнозы или обсуждать существующие мнения не входит в задачу авторов, хотя и можно заметить по этому вопросу, что, согласно проведенным расчетам, устойчивость ядер тяжелых атомов уменьшается по мере возрастания отношения: Z2/A, где Z — порядковый номер атома и А его массовое число. Предельное (критическое) значение этого отношения, при котором ядро становится неустойчивым, близко к 40, что соответствует элементу с атомным номером 100. Очевидно, что атомы с еще более высокими номерами будут еще более неустойчивыми.