Отбор в академии стихий. Принцесса для высшего
Шрифт:
– Вы можете нас оставить?
– Это нежелательно, ваше высочество.
Глаза Коры чуть расширились.
– Я прошу вас, Керн.
– Мы будем за дверью, - наконец отвечает он и делает знак своим подчинённым выйти.
– Сядь, ты еле стоишь, - я киваю на кресло, но Кора отрицательно мотает головой и опускается прямо на ковёр.
– Вы-со-чест-во, - медленно произносит она, пробуя слово на вкус. Она поднимает глаза на меня: - Почему же ты не сказала после встречи с отцом? Ты же знала, что он император.
Мне
– Что бы это изменило?
– Всё, - с обидой выдыхает она.
– Ты ведь знала, что для меня значило тестирование. Тебе достаточно было слово сказать, а ты скрыла.
– Ты не понимаешь, я не могла...
– Чего ты не могла?
– Кора вскидывает голову, в её глазах плещется обида.
– Не могла защитить меня?
– Я спрашивала. Но ты же ничего не рассказывала после того первого раза.
– Кому рассказывать? Тому, кто не сможет помочь? Я тебе при первой встрече честно сказала, что вижу в тебе свой шанс. И тебе это понравилось. А потом ты скрыла, что у тебя влиятельный отец, и Крейра...- Кора всхлипнула: - Крейра сказала, что не даст мне пройти тестирование, если я не выполню поручение важной особы, и велела молчать.
– Так это Крейра не давала тебе формировать шар?
Кора словно не услышала вопроса.
– А Лера сказала, что будет заботиться об мне на протяжении всех лет в Академии, если я принесу ей вассальную клятву.
– То есть ты принесла её добровольно?
– А что мне было делать?
– вскипела Кора.
– Ты выглядела как неудачница, а Лера дочь первого из высших. Мне надо было выжить. Если бы ты не солгала про отца, я доверилась бы тебе и была бы верна до сих пор.
Не верю своим ушам.
– Ты два раза хотела меня убить, а теперь винишь меня?
– моя спина невольно выпрямляется и каменеет.
– Какие два раза? Никто не собирался тебя убивать. Я всё для тебя делала, и ты называла меня подругой, а, когда у меня настал тяжелый момент, ты думала только о себе. Это ты меня предала, - зло бросает Кора, глядя мне прямо в лицо.
Несправедливость обвинения взрывается у меня в голове огненным шаром. Внутри меня разгорается пламя, я еле сдерживаюсь, чтобы не ударить безоружного:
– Пояс, который ты принесла, сбросил меня в водопад, - кажется, я рычу.
– Он должен был сбросить тебя на землю, - она растерялась, но всего лишь на миг. Тут же в глазах появляется недоверие и снова злость.
– Ты лжёшь, я видела этот водопад, ты бы не выжила.
Серьёзно? Она это искренне? Я теряюсь, пытаясь понять, не сошла ли я с ума. Может мне всё это мерещится?
Рассказывать, как и кто меня спас, всё равно что оправдываться.
– А лазарет?
– Что лазарет? Ты вошла, и тут же ворвались магистры. Ты просто хотела избавиться от Леры.
Неожиданно я прихожу в себя. Корины слова настолько чудовищно несправедливы, что я перестаю воспринимать их всерьёз. Моя бывшая подруга просто не в себе. Чувствую, как моя вторая стихия, вода, охлаждает голову и тело.
– То есть ты не помнишь, как Лера дала команду меня убить?
– уже спокойным голосом спрашиваю я.
– Не было этого. Ложь!
– кричит Кора.
На шум заглядывает Керн:
– У вас всё в порядке, ваше высочество?
– Да, - говорит кто-то холодно и почти равнодушно моим голосом.
– Я могу увести заключённую?
– Уведите.
– Всё из-за тебя, - кричит Кора с искажённым лицом, когда два гвардейца подхватывают её под локти и вытаскивают из комнаты.
– Если бы ты не ссорилась с Лерой, она бы не захотела тебе отомстить. Я тебя ненавижу.
Дверь закрывается.
Я напряжённо думаю. Почему-то мне очень важно понять её логику. В тот момент я действительна была занята своими переживаниями, не настояла, чтобы Кора открылась. И одновременно я не чувствовала, что вправе обращаться к императору с какими -то просьбами. Есть ли моя вина?
– Всё в порядке?
– снова спрашивает... это уже не Керн. Г рет?
Поднимаю на него сухие глаза:
– Как это? Я не понимаю, - чувствую, как дрожит мой голос.
– Зачем ты с ней встречалась? Я же говорил, не стоит, - он обнимает меня, и только теперь я чувствую, как замерзла и внутри, и снаружи. Грет щедро делится со мной теплом своего огня. Я судорожно вдыхаю, воздуха не хватает, ещё короткий вдох, ещё. Наверное, ему кажется, что это всхлипы, а я просто пытаюсь вдохнуть.
– Тихо, - брат гладит меня по волосам, - моя глупая доверчивая сестричка. Люди предают друг друга часто, ты просто к этому не привыкла.
Я поднимаю на него глаза, кажется, в них уже собираются слёзы, но пока держусь, только носом шмыгаю невольно.
– Она сказала, что это я её предала, - почему-то шёпотом говорю я, - что я не помогла ей в трудную минуту.
– И ты с этим согласна?
– Нет.
– И в чём твоя вина, по её мнению?
Я не сказала, кто мой отец, и не защитила её от Крейры.
– И поэтому она пошла искать защиты у тех, кто хотел тебя убить?
– Уверяет, что не знала.
– Девочка моя, - Грет чуть отстраняется, и заглядывает мне в глаза, осторожно пальцем стирает первую покатившуюся слезинку.
– Ты никогда не задумывалась, что слова предательство и преданность очень похожи?
– Ты о чём?
– я морщу лоб, пытаясь понять.
– Нельзя предать постороннего человека. Предать можно только преданного тебе. Того, кто полностью тебе доверяет и передаёт себя в твои руки. Пол-ность-ю. А теперь подумай. В чём твоя ошибка? Заметь, не вина, а ошибка!