Отбор женихов для волчицы лунного князя
Шрифт:
Среди вкладок браузера есть и Одноклассники… Любопытство оказывается сильнее здравого смысла и деликатности. Скольжу пальцем по тачпаду, переключаю вкладку.
И оказываюсь лицом к лицу со страницей моей матери.
Запись недельной давности оповещает, что батюшка её церкви благословил рабу божию на присоединение к волонтёрам, которые должны собирать подаяние на восстановление храма.
Проматываю ленту: селфи в автобусе с ещё одной волонтёркой. Селфи в нашем областном монастыре. Селфи на фоне торговых центров, с
А наверху – пронизанный истерическими нотками и смайлами пост о божественном испытании: встрече с дочерью-сатанисткой, развратничающей с демоном прямо на глазах честного народа. О попытках вразумить пропащую, ободряющем шёпоте ангела и дьяволе, наславшем на блудницу глухоту и чёрствость сердца. И совет лучше приобщать деток к святой матери-церкви, запретить телевизор, компьютерные игры и общение с неверующими.
Мне должно быть больно. И неловко. Но такое чувство, что написано не обо мне. Словно не моя мать пишет этот бред. Комментариев к записи много. Открыв их, улыбаюсь: а некоторые её высмеивают, просят предоставить снимки разврата с демоном или хотя бы фотографию демона.
Снова открываю ленту. Проматываю ниже записей о волонтёрстве: иконы, селфи на фоне храмов, селфи на могиле моего брата, цитаты молитв, поздравления с многочисленными церковными праздниками.
На сердце – пусто. Впору думать, что ритуал Велиславы, отвязывающий меня от рода и прошлого, действует. Не чувствую я себя той запуганной девочкой, что прогибалась под ужесточающиеся религиозные правила матери. И даже фотография куличей, расставленных на знакомой, ничуть не изменившейся (если не считать более блеклых цветов) кухне, отдаётся лишь едва уловимой грустью.
Никогда не верила в силу ритуалов и инициаций, но смотрю на страницу матери, на её фотографии, на выплеск религиозного рвения, прежде так смущавший меня, а порой сводивший с ума, – и ничего. Словно чужого человека разглядываю. Это-то и страшно.
«Что со мной?» – в растерянности открываю следующую вкладку: письмо от «В».
К короткому досье прикреплена фотография Михаила.
И снова сердце спокойно.
Сухие факты: дата рождения, места учёбы, первой работы… развод, не выплачиваемые алименты первым двум детям, второй брак и дети, место нынешней работы.
Смотреть на это тяжело, но не ужасающе, как раньше. Ощущение, будто читаю о недобросовестном коллеге, за которого стыдно.
Как такое возможно? Как простые слова сделали такой мощный поворот в моих мозгах? Гадкое чувство, словно во мне, в моей душе поковырялись…
Передёрнувшись, отодвигаюсь от ноутбука. Охватываю себя руками, и жемчужинки впиваются в кожу.
Странно. Как всё странно. Какая страшная власть: получается, можно запросто от кого-то отвратить. А к кому-нибудь привязать?
Страшно до дрожи.
На подгибающихся ногах выскакиваю из кабинета:
– Ариан!
Тишина. Сбежав с лестницы, снова кричу:
– Ариан!
Замечаю клок пыли в углу холла. Пробегаю на кухню: в раковине стоит грязная посуда.
– Ариан!
Ужас оглушает, я снова бегу, теперь к входной двери, и она распахивается, заходит Ариан в обнимку с двумя большими бумажными пакетами.
– Что случилось? – Он обеспокоенно меня разглядывает.
Хочется его ударить. Но шумно вдыхаю, машу рукой:
– Что вы со мной сделали? Почему я ничего не чувствую? Почему мне всё равно, какой бред несёт обо мне мать? Почему плевать на Михаила, хотя недавно хотелось выть от обиды? Что за проклятый ритуал надо мной провели?
– Ритуал изменения судьбы, он помогает жрицам стать независимыми от семей и стай, помогает им…
– Что вы со мной сделали? – Меня трясёт, наворачиваются слёзы. – Как такое возможно? Как можно так легко избавить от привязанностей?
Тяжело вздохнув, Ариан отпускает пакеты на пол.
– Тамара, ритуал сработал так чисто, потому что ты хотела отстраниться от этих людей, хотела изменить судьбу и перечеркнуть прошлое.
Слёзы капают на сарафан. Мне страшно, и в груди будто что-то чужое вибрирует. Я сама себе кажусь чужой.
– Какие ещё это имеет последствия? Что это такое? Как сильно влияет на меня?
– Судьбу определяют наши привязанности, чувства. Если говорить о физиологии: в этом ритуале были разрушены привычные нейронные связи. Эти связи заставляют нас реагировать на людей определённым образом. У тебя этих привычек больше нет, ты вольна начать отношения с чистого листа. Можешь заново полюбить, можешь забыть.
– Мог бы предупредить! – стискивая кулаки, смотрю в пол. – Это было нечестно! Несправедливо! Я должна была сама принять решение.
– Ты лунная жрица с активным даром, у тебя нет выбора. Либо ты принадлежишь Лунному миру, либо… отдаёшь дар, – глухо звучит его голос. – И может, твой разум не согласен, может, разуму противно, но душа позволила разорвать нити судьбы и рода. Вероятно, потаённое, возможно, стыдное для тебя, но у тебя такое желание было. Иначе зачем ты сбегала из дома, меняла фамилию, пыталась забыть прошлое?
Меня передёргивает от его правоты: да, стыдно, что хочу отказаться от семьи, от родства. Стыдно, что попалась на уловки Михаила. Хочу это забыть, вымарать из своего прошлого.
Губы дрожат. Закрываю лицо руками. Почти сразу Ариана согревает меня в объятиях.
– Всё хорошо, – шепчет он, поглаживая по спине. – Если сейчас отпустишь прошлое, оно больше тебя не настигнет.
Неожиданно слёз нет оплакать изменённую судьбу и бесчувствие. Слишком тепло в руках Ариана, хорошо, безопасно и спокойно. И я стою так долго-долго, а он не пытается отпустить.