Отчаянное путешествие
Шрифт:
Стало смеркаться, и я попросил послать весточку Мэри и моим родным. Но Стокуэлл сказал, что передатчик не работает и послать радиограмму можно будет только в Суве, на острове ВитиЛеву, расположенном в ста восьмидесяти милях к западу от Вануа-Мбалаву.
А пока что хозяин пригласил меня к столу.
Миссис Стокуэлл, очаровательная тонганка, приготовила для меня превосходный «американский» обед. Нам подали яичницу с ветчиной, настоящий пшеничный хлеб, кофе и яблочный пирог. После экзотических кушаний я с жадностью накинулся на вкусную, хотя, быть может, и менее полезную, «цивилизованную» пищу.
Меня уложили на мягкой, удобной кровати. Спал я превосходно- ведь до поздней ночи мы со Стокуэллом решали, как переправить меня на катере на ближний островок Канатеа, где стоит шхуна с грузом копры, идущая в Суву.
Воскресный завтрак — овсяная каша, яичница и оладьи — был еще одной уступкой моим американским вкусам со стороны миссис Стокуэлл.
После завтрака мы с хозяином сердечно беседовали на веранде, ожидая прилива, во время которого катер сможет пройти над рифами. Когда уровень воды поднялся, я распрощался и продолжил свой путь.
Катерок ходко бежал вдоль берега, поросшего пальмами. Кое-где в лагуне попадались причудливые зеленые островки, окруженные коралловыми рифами; время от времени волны, ударяясь о невидимые подводные скалы, вздымали над ними целые каскады. В старину эта гавань служила рейдом для китобоев и ловцов жемчуга; теперь сюда заходят только мелкие шхуны с копрой, да изредка попадают «рыцари двадцатого века», потерпевшие крушение на пути к дамам сердца. Мы прошли над рифами напротив длинного и узкого залива, тянувшегося почти во всю ширину острова. Впереди, отделенная от нас водным пространством, усеянным рифами, виднелась Канатеа. У берега стояла небольшая шхуна.
Рулевой ловко провел катер среди рифов, и вскоре мы пришвартовались к шхуне «Туи Сакоу». Это было стальное судно водоизмещением в семьсот тонн, хорошо оснащенное и быстроходное. Я поднялся на борт и пошел к капитану.
Шхуна была нагружена и готова к отплытию. В понедельник утром она должна была сняться с якоря, но по пути в Суву ей предстояло зайти на Наитамбу, чтобы принять на борт пассажира и небольшой груз. Остаток дня я скоротал, ловя рыбу удочкой с палубы шхуны.
В понедельник на рассвете были подняты якоря и шхуна покинула тесную коралловую лагуну. Справа остался Вануа-Мбалаву, слева — остров Хэт, а впереди высилась серая громада Наитамбы.
В коралловом барьере, окружающем Наитамбу, прохода нет. Шхуна медленно крейсировала вдоль него, а грузы доставлялись на гребных баркасах. Я поехал на цветущий зеленый остров с первой же шлюпкой, посланной за пассажиром и его багажом. Возвышенная и неровная поверхность острова переходила в пологую равнину, спускавшуюся к самой воде, низкие берега густо поросли кокосовыми пальмами.
Мы подошли к маленькой бетонной пристани, куда обычно складывали мешки с копрой. Там нас приветствовал Гас Хеннинг, старожил здешних островов и покоритель южных морей. Я поспешил выйти на пристань, и Хеннинг повел меня в свое жилище, которое он за многие годы превратил в настоящий тропический рай.
Нас встретила миссис Хеннинг, энергичная и приветливая женщина; она пригласила меня в просторную гостиную, где европейский комфорт сочетался с тихим покоем тропиков. Молодая девушка, босоногая, в набедренной повязке подала чай. Я рассказал хозяевам всю историю своего путешествия по Тихому океану. Но на этот раз рядом не было старого капитана, который подтвердил бы мои слова.
Островитянам кораблекрушение не в диковинку. Не один искатель приключений волею судеб попадал на Наитамбу. Тем не менее супругов поразили трудности, вставшие на моем пути через океан, и они с искренним интересом слушали рассказ о моих злоключениях.
Старина Хеннинг, который избороздил вдоль и поперек не только воды Фиджи, но и чуть ли не весь юго-западный район Тихого океана, был очень огорчен, когда узнал о гибели моего маленького «Язычника». Этот человек страстно любил море и все, что с ним связано. Он предложил поехать со мной на Тувуту и посмотреть, нельзя ли восстановить яхту. Он хотел, чтобы она воскресла и снова поплыла вперед, подгоняемая ветром. Но я рассказал ему, в каком состоянии видел судно в последний раз: киль прочно увяз в песке, обшивка сорвана, шпангоуты рассохлись, а немногие уцелевшие снасти розданы жителям Ломаломы.
Миссис Хеннинг особенно взволновало, что Мэри со времени моего отплытия с Жемчужных островов не имеет от меня никаких вестей. Она сама переживала немало тревог, когда судно Гаса не возвращалось вовремя из дальнего плавания. На острове не было рации, иначе мы бы немедленно послали радиограмму в Австралию.
Хеннинги приехали из Европы после первой мировой войны, занялись земледелием, обзавелись семьей. Дети их участвовали во второй мировой войне, а когда она кончилась, решили остаться в Англии. Теперь старики доживали свой век на острове, предаваясь воспоминаниям о прошлом…
«Туи Сакоу» отошла на исходе дня. Она взяла курс в море Коро, к юго-западу от Сувы. Фиджи — живописный архипелаг, справа и слева от нас красиво голубели острова. Ночью, встав, чтобы утолить голод, я долго думал о будущем и мечтал о том, как доберусь, наконец, до Австралии.
На следующее утро маленькая шхуна пришвартовалась к причалу в Суве, и я сошел на берег. Высокий внушительный полицейский проводил меня в иммиграционное управление.
Привыкнув у себя на родине к суровым блюстителям порядка, вооруженным револьверами и дубинками, я был очень удивлен при встрече с местным полицейским. Единственное его оружие — веселая дружелюбная улыбка — совсем покорило меня.
Его густые волосы были тщательно причесаны, на прекрасно сшитом голубом френче сверкали золотые пуговицы. Перепоясан он был ярким малиновым шарфом, поверх которого красовался толстый кожаный ремень с блестящей медной пряжкой. Белая набедренная повязка со стеклянными украшениями доходила ему до колен. Ходил он, как все местные жители, босиком, и его мускулистые темные ноги выглядывали из-под белой повязки. Никогда еще я не видел столь причудливой полицейской формы.
В управлении меня приняли вежливо, и все формальности были выполнены с поразительной быстротой. Мне, представителю западного мира, где въезд за границу без визы равносилен вооруженному нападению, странно было, что дело обошлось так просто. Все, от главного начальника до скромного босоногого служащего, отнеслись ко мне внимательно и любезно.