Отчаянный и непобедимый Ренегат Икс
Шрифт:
— Ты же сама знаешь, что тебе это нравится, — говорит он.
Я успеваю нажать кнопку вызова, наверное, раз десять. Лифт идет убийственно медленно и, кажется, никогда не доберется до первого этажа. Чтобы спасти Кэт, мне нужно всего-навсего провести несколько долгих, томительных минут в этом чертовом железном ящике.
Чей-то тоненький противный голосок в голове говорит: «Нужно лететь, идиот ты этакий». Нет уж, вот этого точно не будет. Стоит мне только подумать об этом, как колени начинают дрожать и к горлу подкатывает ком. Пистолет чуть не вываливается из ослабевших рук. Я чувствую себя последним слизняком. Кэт в опасности, а я боюсь выйти на крышу — не говоря уже о том, чтобы отправиться туда по воздуху.
Отвращение к самому себе столь велико, что даже придает мне сил, и пальцы крепче сжимают рукоять пистолета. Я слышу крики из колонок мониторов и думаю, что, если лифт не придет в ближайшие пять секунд, я, наверное… выйду на улицу и все-таки попробую это сделать — но раздается мелодичный звонок, и двери наконец открываются.
Из кабины выходит Малиновый Огонь. Рот его кривится в мрачной ухмылке, а голова склоняется то к одному плечу, то к другому. Такое впечатление, что он решил хорошенько меня разглядеть.
Гордон хватает меня за руку и дергает, да так сильно, что у меня появляется ощущение, что плечевой сустав выскочил из гнезда. Я валюсь вперед и, стараясь удержаться на ногах, падаю прямо на него. Свободной рукой он тянется к моей шее, но после драки с Питом я уже знаю, как правильно уворачиваться, и успеваю присесть, спасая себя от неминуемого удушения.
Подпрыгнув, я всем весом приземляюсь прямо на его ногу, но Гордон даже не морщится. Я начинаю выкручиваться, стараясь освободить руку, и поднимаю пистолет, думая, что предупредительный выстрел вверх вряд ли ему повредит. Однако проверить эту теорию мне так и не удается, так как Малиновый Огонь выбивает оружие из моей руки. Пистолет с грохотом падает на пол и отлетает в сторону. Этого оказывается достаточно, чтобы отвлечь Гордона и заставить ослабить хватку. Освободив руку, я отбегаю в сторону и прячусь под стол.
Гордон подбирает упавший пистолет. Да, черт побери, Сара, конечно, предусмотрительный человек и сделала так, чтобы оружием мог пользоваться только супергерой — но такой сценарий развития событий ей, наверное, даже не снился.
Гордон медленно идет вдоль столов. Голос Пита, доносящийся из колонок, твердит, что это лишь перерыв между двумя таймами и что игра вот-вот продолжится. «Давай же, Дэмиен, пора задувать свечи на торте. Тебя все уже ждут», — говорит он и, пожелав мне счастья и здоровья, начинает петь «С днем рождения…», как будто мы дети и собрались у меня в доме на праздник. Допев песню, он кричит Кэт: «Присоединяйся! Не стесняйся! Ты же знаешь слова!»
Малиновый Огонь пинает подвернувшийся под ноги стул на колесиках, и тот откатывается в другой конец прохода. Интересно, сильно ли действует на него излучение прибора, изобретенного Сарой, и узнает ли он меня вообще? Теплится ли в нем хоть какой-то огонек сознания?
Малиновый Огонь отбрасывает еще один стул, подбираясь все ближе и ближе к тому месту, где скрываюсь я. Прижимаю колени к груди, чтобы он меня не заметил. Хотя, конечно, сидеть здесь бессмысленно — он меня вот-вот найдет. Решаю бежать.
Гордон бросается за мной. Я лавирую между столами, надеясь, что это помешает ему поймать меня, но на деле только замедляюсь. Крушу попадающиеся под руку стулья, чтобы позади образовалась баррикада. Малиновый Огонь взмывает в воздух и отрезает мне путь к бегству. Чудесная была затея с баррикадой, ничего не скажешь. Теперь мы с ним по одну сторону, а путь отрезан поваленными стульями.
Запрыгиваю на первый попавшийся стол, чтобы, спрыгнув, оказаться в соседнем ряду. Гордон, прицелившись, нажимает на курок. Из ствола вырывается лазерный луч, рассекающий монитор с кривляющимся Питом пополам. «Она не хочет петь! — успевает пожаловаться Пит. — Придется заставить ее, Дэмиен, если ты не поспешишь».
Гордон стреляет снова. Я едва успеваю увернуться и падаю в проход. Взлетев, он приземляется передо мной. Малиновый Огонь не спешит схватить меня, просто берет на мушку и подходит ближе. Я вскакиваю на ноги и бросаюсь прочь.
Снова выстрел. Бах! Мимо. Да, мощный прибор изобрела Сара, раз уж Малиновый Огонь так старается убить своего сына. Пусть даже и такого паршивого.
Тишину разрывает новый выстрел. На этот раз луч попадает в каблук. Бегу еще быстрее.
Передо мной стена. Меняю направление, надеясь обежать комнату по периметру и добраться до лифта раньше Гордона. Он снова стреляет, и луч, попав в стену передо мной, заставляет меня остановиться. Пригнувшись, я срываюсь с места и пулей преодолеваю остаток пути до лифта, но двери закрыты. Нажимаю кнопку вызова раз двадцать подряд, но кабина явно находится на другом этаже. Да кто еще может пользоваться лифтом в такое время?! Продолжаю жать на кнопку, поражаясь тому, что лазерный луч еще не прожег меня насквозь. Жду неминуемого выстрела в спину.
Гордон приближается.
Увидев его, я замираю на месте, парализованный страхом. Нужно войти в эти двери любой ценой и не дать моему супергерою-отцу убить меня. «Не может быть, чтобы сознание полностью покинуло его», — говорю я себе вслух дрожащим голосом. Нужно как-то отвлечь его, пока не пришел лифт. Может, мне удастся как-то достучаться до его героического сознания, подавленного парами токсина, и вывести из состояния зомби. По крайней мере частично, чтобы он не стал стрелять в меня.
— Слушай, — говорю я отцу, — тебе это совсем не нужно. Проснешься завтра утром и пожалеешь, что убил меня! Сильно пожалеешь!
Да, если он, конечно, проснется. А это произойдет только в том случае, если я справлюсь с Питом и восстановлю нормальное положение дел.
Малиновый Огонь, усмехаясь, направляет пистолет прямо мне в сердце.
— Папа! — кричу я, делая последнюю отчаянную попытку пробудить его сознание. — Я знаю, ты просто спишь! Ты бы не стал этого делать, если бы…
— Хелен из-за тебя плакала, — бормочет он, и все вокруг вдруг замедляется, как в кино. Я слежу за движением его пальца, лежащего на курке. Он движется, но до конца не доходит. Гордон не стреляет. Наоборот, он роняет пистолет и падает на пол, и я вдруг замечаю торчащий из шеи кончик небольшой стрелы.
Взглянув вперед, я вижу Сару с духовой трубкой в руке. Она, улыбаясь, дует в нее, как герой вестерна в дуло пистолета.
— Наконечник намазан зельем моего собственного изобретения. Ты все еще хочешь, чтобы я пошла домой и вела себя осторожно?
— Нет, если передо мной Косинус. Моя спасительница.
Я стою, прислонившись к дверям лифта, но забыл об этом и, когда они неожиданно открываются, падаю спиной вперед на пол кабины.
— Я уверена, он не хотел этого делать, — говорит Сара, пока мы поднимаемся.