Отцы-основатели. Весь Саймак - 2.Почти как люди
Шрифт:
Указав вошедшим на кресла, он тут же спросил:
— Вы уже слышали? Когда я разговаривал с вами, все было еще слишком запутанно, потому я не мог рассказать.
Оба кивнули.
— У меня радио в машине, — сказал Аллен.
— А я, — сказал генерал, — включил телевизор после вашего звонка.
— Стив, что вы об этом думаете? — спросил президент. — Похоже, нет уже никаких сомнений, что пришельцы делают автомобили. Что это за автомобили, по-вашему?
— Насколько я понял, — ответил советник по науке, — с помощью почкования. Таким образом они создают своих младенцев, придавая им собственную форму. Но, вероятно, им ничто не мешает повторять форму автомобилей.
— Кто-то из них съел несколько автомобилей, — напомнил генерал. — В Сент-Луисе вроде.
— Я не уверен, что это как-то связано, — сказал Аллен. — Конечно, они могли проанализировать, исследовать те автомобили, раз уж переварили их; но новые, которые они делают, похожи на съеденные, очевидно, только внешне.
— Тогда зачем же они проглотили те, в Сент-Луисе? — спросил генерал.
— Не берусь объяснять, — сказал Аллен. — Все, что я знаю, — автомобили, которые создают пришельцы, — тоже пришельцы. На самом деле это не автомобили, а пришельцы в форме автомобилей. Вероятно, их можно использовать в качестве автомобилей, но это дела не меняет. Это биологические, а не механические средства передвижения.
— Репортер, обнаруживший эти машины — сказал президент, — по-видимому, считает, что их делают из благодарности. Добровольное пожертвование, дар народу планеты, которая дала им целлюлозу.
— Тут я ничего не могу сказать, — ответил Аллен. — Вы говорите так, будто знаете, как мыслят эти чертовы твари. Я бы не рискнул рассуждать подобным образом. Мы уже сколько времени возимся с мертвым — и до сих пор понятия не имеем о его анатомии, о том, как он функционировал. Даже в физическом плане, не говоря уж о ментальном. В таком же положении был бы человек из средневековья, пытающийся понять, как и почему работает сложный компьютер. У них нет ни одного органа, который можно было бы сопоставить с человеческим. Мы совершенно сбиты с толку, не за что ухватиться. Я надеялся, что нам удастся установить, от чего он умер. Это тоже не получилось. Пока мы не узнаем, как функционировал организм, нет никакой надежды установить ни причину смерти, ни что-либо еще.
— Значит, по-вашему, нет шансов установить с ними контакт? — спросил президент. — Если бы нам удалось поговорить с ними, хотя бы жестами, хотя бы…
— Шансов никаких, — твердо сказал Аллен. — Абсолютно никаких.
— Вот если бы пришельцы обратились к нам, — сказал президент. — И попробовали бы дать нам понять, что им нужно…
— Вы имеете в виду правительство? — спросил Аллен.
Президент кивнул.
— Никто не может осознать, — сказал Аллен, — подлинной, абсолютной чужеродности этих созданий. Они настолько не похожи на нас, что мы просто не в состоянии постичь эту разницу. По моим представлениям, все они — единый организм, как в улье или в муравейнике, в котором все знают — или видят, или ощущают — все, что знает-видит-ощущает любой другой, все они. Такому сообществу правительство не нужно. У них никогда и мысли о правительстве не возникало. Вероятно, они вообще не знают, что такое правительство, потому что у них никогда не было необходимости в таком образовании.
— Надо что-то делать! — воскликнул генерал. — Мы должны защищаться! Мы должны как-то действовать.
— Забудьте об этом, — сказал президент. — Здесь, в кабинете, несколько дней назад вы сказали мне, что пришельцы способны выдержать все, кроме ядерного взрыва. Так получалось по вашим расчетам. Но мы же не можем использовать атомные…
Аллен напряженно выпрямился в кресле.
— Так значит, эксперимент все-таки был, — сказал он. — Я все время что-то слышал об этом, но полагал, что, если бы это было правдой, меня бы поставили в известность. Объясните, пожалуйста, почему меня не поставили в известность? Ваши открытия могли бы пролить свет…
— Потому что эксперимент — не ваше дело, — отрезал генерал. — Потому что он засекречен.
— Пусть так, — возразил Аллен, — но это может оказаться важным, вы должны были…
— Успокойтесь, джентльмены, — сказал президент. — Приношу вам свои извинения. Моя вина, проболтался. — Он посмотрел на Аллена. — Но вы ничего не слышали, разумеется.
— Конечно, господин президент. Я никогда не слышал того, что вы только что сказали.
— Но факт остается фактом, — продолжил президент, — мы не можем использовать атомные…
— Если бы мы могли собрать всех пришельцев вместе, — перебил его генерал, — то, может быть…
— Но этого мы сделать не можем, — возразил президент. — Мы даже не знаем, где они, кроме нескольких. Скорее всего, они рассеялись по всей стране и плодят проклятые автомобили…
— Это неизвестно, сэр.
— Разумеется. Но предположение вполне правдоподобное, — сказал президент, — что, впрочем, вполне понятно. Не могут же они сидеть у всех на виду и лепить свои машины. Люди бросились бы за машинами и затоптали бы их.
— А может быть, — сказал Уайтсайд с надеждой, — может быть, им не хватит леса, а? Ведь сколько леса надо съесть, чтобы понаделать автомобилей!
— Маловероятно, — ответил Аллен. — В Северной Америке очень много лесов. Ну а если они вдруг начнут испытывать недостаток в древесине, то остается еще весь остальной мир, включая экваториальные джунгли. И еще не забывайте, что они возобновляют леса: взамен съеденных сажают новые. Номер «сто первый» уже засадил участок в Айове.
— Меня другое волнует, — сказал президент. — Если они начнут использовать пахотные земли под лесопосадки, то мы можем столкнуться с продовольственным кризисом. Конечно, у нас громадные запасы зерна, но они быстро кончатся, если так пойдет.
— Здесь есть и другая опасность, — добавил Аллен. — Может случиться, что если возникнет продовольственный кризис, то пришельцы станут делать продовольствие. И мы все окажемся фактически на пособии.
— Разговор у нас получается очень интересный и, может быть, даже по существу, — сказал президент, — но мы так ни до чего и не договорились. А надо решать, что предпринять прямо сейчас.
— Я вот о чем подумал, — сказал Портер. — Когда я разговаривал с Гаррисоном, он назвал одно имя. Джерри Конклин, если не ошибаюсь. Этот Конклин первым узнал о машинах, но он просил его не раскрывать, потому его имя в репортаже не упомянуто. Мне кажется, я это имя уже слышал. Мне кажется, оно как-то связано с пришельцами.
Аллен насторожился.
— Конечно связано, — подтвердил он. — Это тот самый человек, чья машина была раздавлена, когда первый пришелец приземлился в Лоун-Пайне. Тот самый, который исчез, когда мы пытались его найти. И тут он опять объявился. Все это очень странно.
— Наверное, стоит пригласить его сюда и поговорить с ним, — предложил Уайтсайд. — Возможно, парнишка знает что-нибудь такое…
— Минутку, — перебил его Аллен. — Мы выяснили кое-что еще. Конклин — друг, кажется, близкий друг сотрудницы «Трибьюн». По-моему, ее зовут Кэти.