Отцы-основатели. Весь Саймак - 2.Почти как люди
Шрифт:
Виккерс пошел за ним, нащупывая ногой ступени. С каждым шагом затхлый воздух подвала становился нестерпимей.
У подножия лестницы человек отодвинул в сторону плотную занавеску, и они очутились в слабоосвещенной комнате.
В одном углу стояло старое, разбитое пианино, в другом — громоздились ящики, а в центре за столом сидели четверо мужчин и две женщины.
Один из мужчин сказал:
— Мы слышали сирены.
Человек со шрамом кивнул головой.
— Чарли только разошелся. Толпа слушала его, затаив дыхание.
— Кто с вами, Джордж? — спросил другой.
— Он убегал, — ответил Джордж. — Его чуть не задавила полицейская машина.
Они с интересом посмотрели на Виккерса.
— Как ваше имя, приятель? — поинтересовался Джордж.
Виккерс назвал себя.
— Он свой человек? — спросил кто-то.
— Свой, — сказал Джордж. — Он убегал.
— Осторожность…
— Он — свой человек, — упрямо повторил Джордж, но Виккерс отметил, что за уверенностью его спасителя скрывается неловкость, — он только сейчас сообразил, какую глупость сделал, приведя его сюда.
— Хотите выпить? — предложил один из мужчин. И пододвинул бутылку к Виккерсу.
Виккерс сел на стул и взял бутылку.
— Меня зовут Салли, — представилась одна из женщин, та, что была покрасивей.
— Рад с вами познакомиться, Салли, — отозвался Виккерс.
Он обвел взглядом стол. Остальные не были расположены к знакомству.
Он поднял бутылку и глотнул из нее. Это было какое-то дешевое спиртное. У него перехватило дыхание.
Салли спросила:
— Вы активист?
— Простите?
— Активист или пурист?
— Он активист, — сказал Джордж.
Виккерс видел, что Джордж даже вспотел от сознания совершенной ошибки.
— Не очень-то он похож на активиста, — произнес один из мужчин.
— Я активист, — сказал Виккерс, чувствуя, что от него ждали именно этого ответа.
— Он вроде меня, — проговорила Салли. — Активист из принципа, но пурист в душе. Не так ли? — спросила она Виккерса.
— Да, — ответил Виккерс. — Именно так.
Он отпил еще глоток.
— Какой у вас период? — спросила Салли.
— Мой период? — переспросил Виккерс. — Ах да, мой период!
И вспомнил белое, напряженное лицо миссис Лесли, которая спрашивала его, какой исторический период он считает самым интересным.
— Карл II, — сказал он.
— Что-то вы не спешили с ответом, — подозрительно проговорил один из мужчин.
— Я никак не мог решиться, — ответил Виккерс. — И еле-еле нашел подходящий период.
— Но вы выбрали эпоху Карла II? — заметила Салли.
— Совершенно верно.
— А я, — сказала ему Салли, — ацтеков.
— Но ацтеки…
— Знаю, — согласилась она. — Это не совсем тот выбор. Об ацтеках мало известно. Но зато я могу сама придумывать. Так даже интереснее.
Джордж перебил их:
— Все это глупости. Можно писать дневники и воображать себя кем угодно, когда вам нечего делать. А сейчас у нас есть дело.
— Справедливо, Джордж, — подтвердила вторая женщина.
— Вы, активисты, здесь не правы, — возразила Салли. — У фантазеров главное — умение уйти из своей эпохи и окружения и окунуться в другую эпоху.
— Послушайте, — начал Джордж, — я…
— Я согласна, — сказала Салли, — что мы должны работать для этого другого мира. Мы все время ждали этого. Но мы не должны отказываться…
— Хватит, — прервал крупный мужчина, сидевший на другом конце стола. — Хватит болтать. Здесь не место для разговоров.
Салли обратилась к Виккерсу.
— У нас сегодня вечером встреча. Хотите пойти с нами?
Он колебался. В скудном свете лампы было видно, что все внимательно смотрят на него.
— Конечно, — ответил он. — С удовольствием.
Он взял бутылку, сделал еще глоток и передал ее Джорджу.
— Отсюда никуда, — сказал Джордж. — Пока полицейские не успокоятся.
Он отпил и передал бутылку соседу.
Глава 46
Когда Салли и Виккерс пришли, собрание только началось.
— Джордж тоже будет? — спросил Виккерс. Салли улыбнулась:
— Джордж здесь. Виккерс кивнул.
— Это не в его духе.
— Джордж — боец, — сказала Салли. — Горячий человек. Врожденный организатор. Не знаю, почему он не стал коммунистом.
— А вы? Такие, как вы?
— Мы — пропагандисты, — ответила она. — Мы ходим на митинги. Говорим с народом. Стараемся их заинтересовать. У нас миссионерская работа, мы обращаем их. А после того как мы их подготовим, ими начинают заниматься такие люди, как Джордж.
Дородная матрона, сидевшая за столом, воспользовалась ножом для разрезания бумаг как председательским молотком.
— Простите, — сказала она тягучим голосом. — Простите. Прошу соблюдать порядок.
Виккерс пододвинул стул Салли, затем уселся сам. Люди в комнате притихли.
Помещение, как заметил Виккерс, состояло из двух комнат, гостиной и столовой; застекленные двери, разделявшие их, были раздвинуты, чтобы получилась единая зала.
«Средняя буржуазия, — подумал он. — Достаточно денежная, чтобы не казаться вульгарной, но лишенная элегантности и изысканности истинно богатых людей. На стенах — подлинники, южнофранцузский камин, старинная, хотя и трудно сказать какой эпохи, мебель».
Он мельком оглядел лица, пытаясь определить, кто эти люди. Рядом сидел явно деловой человек. Чуть подальше — мужчина, волосы которого давно требовали стрижки. Он был похож на художника или писателя, скорее всего непризнанного. А вот та загорелая женщина с серо-стальной шевелюрой не иначе любительница верховой езды.