Отдана чудовищу
Шрифт:
И самое ужасное, что при первом взгляде на Глеба, когда я ещё не знала кто он и зачем пришел, я любовалась им.
— Придурок! — Маша заботливо вытерла слёзы с щек. И поспешно обняла меня. — Ты самая красивая, самая добрая, Лесь, — взяла меня за лицо, заставляя смотреть на нее. — Не слушай никого! — Маша смотрела перед собой, в ее зеленных глазах бушевала жажда мести.
О, нет. Я знаю этот ее взгляд. Так она смотрела, прежде чем пойти ругаться с теми камушками.
— Ну я ему сейчас устрою! — Маша резко развернулась
— Олеся! — яростно крикнул он. — Ты меня опоила каким-то сонным зельем? — отец стоял на крыльце, скрестив руки на груди.
— Пап. Тебе нужно было поспать. Регенерация так быстрее пройдет. Прости, мне нужно Машу догнать.
— Нет, — он схватил меня за руку и потащил в дом.
— Да где он? — посматривал в окно.
— О ком ты?
— О Владе.
— У меня созрел план. Я вызвал его по рации, — рации у нас были на случай, если чужаки придут к нам. Видимо, в этот раз не помогло.
В окне мелькнула рыжая шевелюра друга.
— Рассказывай! — приказал отец, как только он зашёл в дом.
— Они поселились в доме на окраине. Его охрана хорошо охраняет периметр. Веселятся с нашими девушками, хлещут настойку Никитичны. На рассвете уезжают. Вместе… — Влад опустил голову, его скулы заострились. — С Олесей.
— Хрена с два им! А не Олеся! Значит план такой. Васька пусть поджигает джип их главного… — отец пощёлкал пальцами в воздухе. — Как его?
— Мстислава? — с ужасом произнесла я.
— Точно! Они все сбегутся на шум. Ты в это время берешь Олесю и убегаете через болота на север. Есть у меня друг. Альфа Майкл. Он как раз вернулся из Америки. Он поможет. Его тоже достал Мстислав. Он давно зовёт меня в сопротивление. Его дочь Лулу открыла такое в Мексике. Теперь собирают оборотней в России. Мстислав творит беззаконие по всему миру. Но я думал наша хата с краю. Что до тайги они не доберутся. Ошибался. Не важно. Влад, ты всё ещё настроен серьезно в отношении Олеси?
— Да. — твердо ответил друг.
— О чем вы? — переводила с одного на другого взгляд. Но они словно не замечали меня.
— Пап! — я топнула ногой и сжала кулаки. Меня достало что все за меня все решают. У них какие-то тайны от меня. Хотя ни один, ни другой никогда ничего не скрывали.
— Леся, — Влад бледнея взял мою руку в свою. — Сегодня, перед нашей прогулкой, я попросил руки у твоего отца. Люблю. Тебя.
— Что? — хотелось прочистить уши, меня просто оглушили его слова. Любит? А Маша говорила, она хорошо разбирается в мужчинах, а я не слушала.
— Я люблю тебя, — повторил он смелее. — Давно. И ни отдам этому качку! — он обнял меня, поцеловал в макушку. Влад был обычного роста, но выше меня на пол головы. Тело жилистое, худое. Но не в этом дело. Я осторожно отодвинулась, не зная как начать неприятный разговор.
— Влад. Я не могу. Ты для меня друг. Просто друг. И я не люблю тебя. Прости.
— Можно подумать, этого Глеба ты любишь!
— Нет. Ты сам знаешь, почему я согласилась. Я не могу бежать. И рисковать жизнью отца.
— Леся. Так надо. Мы дадим им отпор. Они сейчас напьются и будут слабыми. Спящими их возьмём. Но надо, чтобы ты ушла. Через тебя, они смогут воздействовать на меня.
— Точно тебе ничего не грозит?
— Конечно, Фиалка. Ты же знаешь, твой папа непобедим. Просто они застали меня врасплох, — я сомневалась. А что если я совершаю самую ужасную ошибку?
— Верь мне, Фиалка, — он с горячностью схватил мои руки. — Твоя мама всегда верила, и ты верь. Я справлюсь.
Деревья мелькают передо мной. За моей спиной слышится взрыв. Джипы горят.
Влад отстаёт. В облике волчицы я сильнее, выносливая. Никто меня не догонит, самая верткая в бою, самая зоркая. Настоящая дочь Альфы. Я бегу так быстро, как только могу, чтобы не думать, чтобы не сметь сомневаться. Верить в отца. Чтобы не вернуться назад.
Покидать любимые места, где провела всю свою жизнь — невыносимо тяжело. Словно кусок души вырываешь. Я трясу головой, прогоняя боль. Мы забираемся на самый высокий холм, откуда видны наши дома, чтобы проститься навсегда.
Огненные лучи рассвета лижут покосившиеся крыши домов, ползут дальше. На столбе, по которому Влад залазил на эту масленицу, за коробкой конфет для меня, висит окровавленный отец. Даже через несколько километров вижу, его заплывшее от ударов лицо. Он поднимает голову и смотрит в мою сторону.
— Уходи, — шепчет одними губами.
— Пошли, Олеся, — Влад толкает меня серой мордой в бок.
— Я не могу. Он обещал, что ничего не случится. Только при таком условии я согласилась бежать. А он… Он умрет!
— Он знал, что ничего не получится, но если бы сказал, то ты бы не ушла. Вышла бы за этого качка замуж, и мучилась бы всю жизнь. Идём! Он дал много денег. Мы сможем прожить.
— Он меня обманул!
— Нет! Я не хочу его смерти. Только не папа. Я возвращаюсь.
Обратно я бегу ещё быстрее. Лапы буквально горят, а язык пересох, от того как часто дышу.
— Ну что? — слышу голос Мстислава. Оборачиваюсь в человека, прихватываю черный с капюшоном плащ, надеваю на себя.
— Она не придет. Виталий! Кончай альфу. И жги дома.
— Стойте! Я здесь! — ступаю босыми ногами по мокрой траве, слышу трехэтажный мат Глеба. Похоже он не рад моему возвращению.
Для него женитьба на мне это наказание. Что ж, будущий дорогой муженёк. Жди! Я превращу твою жизнь в ад, так же, как ты превратил мою в пепелище.
Мстислав подходит ко мне, смотрит сверху вниз янтарными глазами с желтыми вкраплениями. От него исходит тяжёлая аура. Он, не касается, но я будто в размере уменьшаюсь. Не могу выдержать. Отворачиваюсь.