Отдать якорь. Рассказы и мифы
Шрифт:
И, тем не менее, основания для столь нелогичных и, на первый взгляд, неумных действий, имелись. Оказывается, на одном невизированном БМРТ, который по своему статусу не мог заходить в иностранный порт, нашёлся один матрос-доброволец, летним месяцем спрыгнувший со своего родного траулера. Случилось это напротив шведского порта Хельсинборг. Удачливый беглец, сделав несколько
Наш Перелыкин отреагировал на это внеочередным партийным собранием, на котором выразил следующую мысль:
– Мы сюда, товарищи, не галушки пришли есть. Нам партия доверила передовой фронт борьбы с происками капитализма, ёпэрэсэтэ. А некоторые, понимаешь ли, подставляют ножку нашему паровозу, который на всех парах летит куда? Правильно, к коммунизму. И другого пути у него нет. И я, как рядовой кочегар этого паровоза, не позволю, чтобы некоторые недальновидные личности выскакивали на ходу из нашего дымящего всеми своими резервами поезда, ёпэрэсэтэ. Чтобы было понятнее, поясняю: два месяца назад с калининградского траулера сбежал, ёпэрэсэтэ, один слизняк – матрос-добытчик. Сбежал, я вам доложу, самым бессовестным образом – спрыгнул с борта и был таков. Его тут же подобрали шведы, как утопающего, ёпэрэсэтэ. А на берегу он, гад подколодный, попросил политическое убежище. Предатель трудового народа! Таких мы будем гвоздями прибивать к позорному столбу истории, ёпэрэсэтэ! Короче, ёпэрэсэтэ: завтра входим в зону проливов; все коммунисты должны встать к борту, согласно составленному мною расписанию. Ни один подлец, ёпэрэсэтэ, не должен повторить попытки того сбежавшего предателя и подонка.
– Может, лишнее, Валентин Сергеевич, – раздался голос из партийной аудитории, – мы здесь все, вроде, проверенные…
– Вроде, ёпэрэсэтэ, – передразнил докладчик, – вроде – у бабки на огороде. Мы здесь никакой психотерапевтизм разводить не будем. Пресечём в корне любые происки и попытки обмотать нас вокруг пальца. В узкостях в районе Мальмё, Копенгагена и Хельсин-гёра будем стоять у борта так, чтобы каждый партиец видел другого. Чтоб ни одна собака не проскочила между вами, ёпэрэсэтэ! Если возникнут какие подозрения или попытки кого-то из членов экипажа близко подойти, понимаешь ли, к ограждению, пресекать в корне!
– А как пресекать-то? – опять прозвучал голос из кают-компании, где и проходило экстренное партсобрание, – ружья нет, с матросом-бугаём, типа Махарадыча, я не справлюсь…
– Опять мне Махарадыча в пример приводят, ёпэрэсэтэ! Он и плавать-то толком не умеет. Действовать так: поскольку вы все в зоне видимости, подбегаете с двух сторон к негодяю, крутите его в бараний рог и ко мне в каюту. Я ему, мерзавцу, покажу, где черти зимуют и откуда у рака клешни растут, ёпэрэсэтэ! Вот, прапорщик не даст…, – он оглядел свою партийную аудиторию, и не найдя в ней «прапорщика», то есть тралмастера, немного замялся и продолжил: – В бараний рог! Вязать! Крутить! Ёпэрэсэтэ! Будем выводить на чистую воду!
– А если не успеем?
– Не успеете, ёпэрэсэтэ? Тогда выговор по партийной линии с занесением в личное дело. Это самое мягкое, что могу предложить. К своим обязанностям отнеситесь серьёзно, товарищи. И приглядывайтесь ко всякого рода бегунам. А то нашли нынче моду бегать трусцой по палубе в белых тапочках. От инфаркта якобы. Я таких любителей знаю. Раздобудько тоже весь рейс вот так бегал по шлюпочной палубе. А в Антверпене взял и сбежал. Готовился, значит. Ничего так просто не бывает. А лучшее средство от инфаркта – подвахта. Вот, рыба пойдёт, это лучший спорт. Четыре часа без перерыва пошкеришь окунька, забудешь про все болезни. И бегать уже не захочется. А теперь, товарищи, – по ка…
Конец ознакомительного фрагмента.