Шрифт:
1.
Аля.
Меня зовут Аля. Алевтина.
Я – начинающая актриса, совсем ещё недавно студентка института искусств. В свои двадцать два года у меня имеется на руках диплом настоящей актрисы и небольшой список ролей. В основном, конечно, второго плана, но были и несколько ведущих. Режиссёр ценил мою тонкую необычную красоту и выразительное лицо. Как он выражался – очень сценичное. Ну, чёрт его знает – режиссёрам виднее…
Когда смотрю на себя в зеркало, мне кажется, ничего особенного: девушка как девушка.
Как раз сейчас я шла домой с особенно напряженной репетиции и мечтала лишь об одном – набрать горячую ванну с пеной, добавить туда расслабляющих аромамасел и залечь на дно! Но моим планам не суждено было сбыться… Точнее, не так скоро, как хотелось бы.
Открыла дверь нашей с парнем съёмной квартиры и услышала обрывки мужских голосов:
– Женя, имей совесть! Я тебе эти деньги дал полгода назад. Не делай из меня оленя! Я не посмотрю, что мы родственники, если ты будешь продолжать в том же духе!
Голос незнакомый. Очень низкий. Мужчины бурно что-то обсуждали и не сразу услышали, что теперь они в квартире не одни. Я вошла в зал, прервав диалог. Стояла, смотрела то на одного, то на другого.
Один – мой парень Женя. Я люблю его. Мы учились вместе, только я на актёрском, а он – на эстрадном вокале. Часто наши пары пересекались, а также совместные сабантуи не дали ему пройти мимо меня. Этот белокурый ангел решил, что я – его муза! А я подумала – почему бы и нет? – и с тех пор мы не расставались. Пел он очень красиво, но с песнями ему катастрофически не везло. Женя не хотел прислушиваться к модным веяниям и упорно писал совсем не те тексты, что готовы были раскручивать толстопузые продюсеры. Как итог – и работать нормально не работал, и творчество ни во что серьёзное не выливалось. Но я, словно жена декабриста, поддерживала его. Ведь поддержка – самое главное! Просто ему пока не везло… Но ведь это не навсегда?
У Жени есть ещё один недостаток – он безалаберный. Те редкие концерты, что ему удалось назначить, он, бывало, срывал. Мог проспать после перепойки со своей группой и просто не приехать. А после неудачи мог прибегнуть и к антидепрессантам потяжелее…
Второго мужчину я не знала. Именно мужчину – он явно уже давно не мальчик, возможно, ему даже за тридцать. Выглядит хорошо, но такой шарм, каким обладал незнакомец, может быть только у взрослого мужчины. Одет очень презентабельно и дорого – бизнесмен, скорее всего, и не мелкая сошка. И что же эта супер-птица забыла в нашем полуразваленном гнёздышке?
Мужчина как-то странно смотрел на меня, не пойму как. То ли удивленно, то ли откровенно оценивал и разглядывал. Поёжилась невольно – взгляд неприятный. Хотя мужчина красивый, спору нет. Надо все же выяснить, что он забыл у нас и почему требует какие-то деньги у Жени.
– Что здесь происходит? – я подняла брови и обратила свой вопрос к обоим сразу.
– Для начала – добрый вечер, – произнёс странный гость.
Ясно. К нам пожаловал сам мистер Зануда. Решил поучить меня в моем же доме – наглость такая!
– Добрый, – кинула ему и обратила взор на Женю.
– Знакомься, Аля, это мой брат Роман Воронцов.
Так, приехали. Роман Воронцов, слышала – управляет большим медицинским центром доктора Воронцова. Похоже, на большее в названии фантазии не хватило… Но брат?! Женя ничего об этом не говорил!
– А это Аля, моя невеста.
Мужчина вперил взгляд в меня. Опять. Да что он так смотрит, Господи? Будто Женя сказал, что я Мария Магдалена, или у меня вдруг огромный пушистый хвост сзади вырос!
– Очень приятно, – кивнул мне брат Роман, продолжая откровенно пялиться.
– Угу, – промычала в ответ. Потому что – ну, вот неприятно! Даже сама не знаю почему. – И что за деньги ты должен своему… брату?
Женя поник, опустив голову. Он надеялся, что их разговор я не услышала.
– Аля, давай потом поговорим. Ром, тебе пора, я думаю.
– Да, конечно… Не буду вам мешать. А тебе, – наконец-то перевёл взгляд на Женю, – я перезвоню.
Как-то странно это было сказано, грубо. Даже желваки заиграли у Воронцова. Нет, я обязана выяснить, что у них произошло!
– Провожать не нужно.
Роман встал, поправил свой пиджак с иголочки и, чуть не снеся головой ветхие косяки, захлопнул за собой входную дверь.
Я встала руки в боки и смотрела на благоверного, ожидая ответов на массу вопросов разом.
– Почему не говорил, что у тебя такой брат?
– А зачем? Хвастаться не хотел. Мы всё равно особенно не общаемся.
– Фамилии почему у вас разные?
– Аль, ну догадайся! – устало ответил блондин. – Сводные мы, по матери только братья.
– Ладно, – сказала я. – Что за деньги ты ему должен?
– Придётся рассказать. Ты же всё равно не отстанешь?
– Не-а! – упрямо замотала гривой каштановых волос.
– Короче. Брал я у него на раскрутку группы сумму большую. На запись альбома. Но прогорел. Помнишь, три месяца назад…
Я помнила. Очень хорошо.
Рухнула на диван, слишком сильно навалилась тяжесть воспоминаний.
Это был очень тяжёлый период. Женя после неудачи как с цепи сорвался. Пил, употреблял запрещённые игрушки и даже хотел покончить с собой. Я тогда вернулась раньше – внезапно отменили репетицию. Он лежал на полу, а вокруг гора таблеток… Так страшно мне ещё никогда не было, но паниковать времени не было. Молча вызвала скорую и молилась, чтобы они успели. Начать делать промывание сама я просто не смогла бы – он парень крупный, и мне его не поднять. А если бы я начала лить воду, в лежачем положении он мог бы захлебнуться.
Скорая приехала быстро, как ни странно. Откачали его, но теперь Женя ещё, ко всему прочему, наблюдается у психиатра… Всё равно его не брошу, потому что он хороший!
Об этом мы договорились не вспоминать – слишком тяжело было обоим. Но сейчас он сам поднял эту тему, заставив вспомнить, как всё было.
– И что? – прошептала я.
– Ну вот, требует долг. А с чего я отдам? В моём кафе и пяти тысяч в неделю не бывает.
Сейчас мой горе-певец подрабатывал проведением живых вечеров в одном из местных кафе.