Отдай мне ребёнка
Шрифт:
Я устало покачала головой. Допила остатки чая и, взяв со стола салфетку, завернула в неё так и не съеденную булку, сунула в сумку.
— Я, пожалуй, домой пойду.
— Может, встретимся вечером? — предложила Инна. — В кино сходим. Я заплачу!
— Нет, — помотала головой и поднялась. — Как найду работу, тогда и сходим. Не хочу быть тебе должна.
— Ерунда, Миронова!
— И всё же.
— Ладно, — Инна взяла с подноса вилку и пододвинула тарелку с салатом из свежих овощей ближе. — Тогда завтра давай просто погуляем. Хорошо?
— Хорошо, —
— Не за что. Глупая ты, Миронова. Иди уже! — легонько оттолкнула меня.
Взгляды наши встретились, мы друг другу улыбнулись, и я поспешила уйти. На глаза наворачивались слезы. Гормоны, черт их подери! А ещё радость и огромное облегчение от того, что у меня снова есть Инна.
День уже близился к вечеру, было темно и холодно. Дом наш находился в пятнадцати минутах ходьбы от станции метро, но сегодня я пролетела это расстояние минут за десять, подгоняемая морозом. Влетела в подъезд и только там смогла снять перчатки.
— Блин, — пальцы занемели, я подула на них, пытаясь хоть немного отогреть. — Скорее бы весна.
Поднялась на десятый этаж, открыла дверь и тут же услышала доносящиеся с кухни голоса. А судя по обуви, выставленной на коврике рядом с дверью, в квартире находилось человек пять. Не считая отца и Аллы.
Даже спрашивать не хотелось, что за праздник. Быстро разделать, зашла в ванную, чтобы умыться и вымыть руки, и тут в глаза мне бросился стоящий на стиральной машине тазик. Тазик с отцовскими вещами и сверху… сверху моя белая футболка, ставшая синей.
— Вот дрянь! — расправив любимую футболку, служившую мне ночной сорочкой, я бросила её обратно в таз и выскочила из ванной, намереваясь высказать этой суке всё, что я о ней думаю. Ведь специально же сделала! Но перед закрытой дверью в кухню я остановилась. Послышался громкий хохот, а после звон бокалов.
— Нашли место праздновать, — прошипела себе под нос, всё же решив повременить с разборками. Ушла в свою комнату, закрыла дверь на ключ и упала на диван. Снова хотелось есть. В холодильнике стояла моя гречка и кусок курицы. Если конечно эта мымра не выбросила, как делала уже несколько раз, потому что «испортилось»!
Вспомнив про столовскую булку, я достала её из брошенной рядом на полу сумки и откусила. Затем снова. Умяла за несколько секунд и еле проглотила последний кусок. Всухомятку есть не самая лучшая затея. Но выйти из комнаты…
То ли мои мысленные призывы свалить нахрен были услышаны, то ли ещё что, но вся гуляющая орава выгребла из кухни в прихожую. Аллочка хохотала и распевала песни, кто-то травил пьяные анекдоты так громко, что у меня едва не заложило уши. А потом вдруг входная дверь хлопнула, и в квартире наступила тишина.
Уж не знаю, куда они ушли, может, решили слепить снеговика на детской площадке, кто их знает.
Я осторожно выглянула за дверь, а после, удостоверившись, что в коридоре не осталось никого, разве что грязь от ботинок, направилась в кухню.
— О,
Резко обернулась и увидела мужчину. Довольно высокого, широкоплечего, с тёмной щетиной и густыми чёрными бровями. Он стоял, привалившись к стене рядом с кухонной дверью, тем самым отрезая мне путь обратно в комнату. И улыбался. Даже скалился. Недобро. Глаза его лихорадочно блестели, он осматривал меня так, будто я кусок сочного стейка.
— Пропустите меня, — сделала шаг к двери, но он не дал пройти.
— Куда это ты намылилась? — усмехнулся, хватая меня за руку и притягивая к себе. — Мы сейчас с тобой развлечемся, а после ты пойдешь, — провел по щеке шершавым пальцем, дыхнул в лицо перегаром.
Я скривилась, попыталась отвернуться, вырваться, но хватка его была мертвой.
— Пусти, козел! — заорала я. — Пусти, а не то хуже будет! — но он будто не слышал.
— Аллочка говорила, что ты сладкая, но я и предположить не мог, что настолько, — выговорил он довольно и дернул мою блузку вверх.
Глава 16
Алина
— Руки убери! — зарычала я, но хватка его стала только сильнее.
Ладони его коснулись живота, и меня едва не вывернуло от мерзости. В сознание ворвался страх вместе с мыслями о том, что эта сука, Аллочка, специально все подстроила.
Мужика уже вовсю шарился по моим бедрам, а когда схватился за пуговицу на джинсах, я с силой вцепилась в его руки ногтями.
— Ах ты дрянь, — зашипел, на мгновение ослабил хватку, и мне все-таки удалось вырваться.
Выбежав из кухни, я метнулась в комнату. Это было моей главной ошибкой. Нужно было бежать на улицу, а теперь… Я не успела захлопнуть дверь, мужик поставил ногу, и в следующее мгновение дверь с грохотом отворилась, стукнулась о стоящий рядом шкаф.
— Ах ты маленькая проказница, — ухмыляясь, медленно приближался ко мне насильник.
Я было глянула в сторону балкона, но вряд ли он мог помочь, да и не добраться до него…
— Зачем вы это делаете? — дрожащим голосом выговорила я, отходя назад. — У вас же будут проблемы. Алла вам заплатила? Знаю, что Алла, я…
— Что «ты», детка? — изогнул губы мужчина.
Он не спешил, понимал, что я никуда не денусь, а уж Аллочка позаботится о том, чтобы у него хватило времени сделать со мной всё, что он захочет.
Рывком подлетел ко мне, прижал к себе и прошипел:
— Что «ты»? Ничего ты не сделаешь, ничего не докажешь.
Подтащив к дивану, повалил на него и прижал своим телом. На меня накатила паника, я билась под ним, орала, царапалась, но понимала — тщетно. Всё тщетно. Силы таяли с каждой секундой, дыхание перехватывало, агония моя была ничем. Ничем для него — твари с грубыми чертами лица и наколкой на шее — пошлый, уродливый гриф. Этот гриф намертво впечатался в моё сознание, и я понимала, что забыть его я не смогу, возможно, уже никогда. Если не произойдет чудо, всё закончится…