Отдел 15-К

Васильев Андрей Александрович

— Да я-то понимаю — голос Германа был непривычно жестким — Только ведь если они захотят ее защищать, тут не до церемоний будет.

— Ну, твое дело такое — обречённо произнесла женщина — Да и мы порядок знаем.

— Где ритуал проводить будут? — требовательно спросил оперативник — Сколько всего ведьм в ковене? Где парня прячут? Почему именно его для жертвы выбрали?

— Завалил-то вопросами, завалил, что твои сани сеном — проворчала бывшая ведьма, пожевала губами, но потихоньку, помаленьку рассказала напарникам что к чему.

Оказывается, парень этот, Валера,

тот, что сын большого человека, да и сам этот большой человек по крови наследники могучего бесогона из ближников митрополита Филиппа, который еще во времена аж Ивана Васильевича Грозного сильно проредил колдовской мир Руси. Он и бесовок на чистую воду выводил, и колдунов жег нещадно и всем остальным представителям отечественной нечисти веселую жизнь устраивал. Его сын, а после и внук промышляли тем же, но всему выходят сроки и семейная профессия в какой-то момент сошла на нет, а еще через пару поколений потомки о славных делах пра — прадеда уже и не помнили даже.

Люди забыли, это им свойственно, а вот нелюди — нет. Там с памятью все в порядке, там свои и чужие долги помнят хорошо, и отлично знают цену мести. Причем не только мести, но и крови. Колька с непонятной внутренней дрожью слушал рассказ бывшей ведьмы, деловито объясняющей то, что из ряда компонентов, среди которых самым главным будет кровь этого самого Валеры, в которой до сих пор плескается пара эритроцитов того самого истребителя нечисти, можно забабахать отменное зелье ведьмовской силы. А если туда еще и добавить кусок его сердца, то оно такую силу возьмет, что будь здоров.

— А по сути, это ведь не зелье силы будет — заметил Герман — Кровавая жертва и его кровь, выпитая убийцами — это качественно другой уровень. Елки — палки, напарник, мы же всего за двести верст отъехали от столицы нашей Родины, а тут такие дела творятся. Что ж в Сибири происходит?

— А ничего — равнодушно сказала селянка — Там особо не разгуляешься, староверы шею мигом свернут. Им Уголовный кодекс не писан.

— Ладно, тетка, решено, будем считать, что наши интересы совпали — деловито сообщил ей Герман — Где и когда?

— В полночь — бывшая ведьма мотнула подбородком в сторону недалекого леса — Там, в верстах в пяти отсюда, есть поляна. Вот на ней все и произойдет.

— Не произойдет — заверил ее Герман — Не допустим. Но вот меня что беспокоит — мы эту поляну-то найдем? Да и леший…

— Ступайте по дороге, вон из деревни. Километров через пять вас встретят — деловито сообщила бывшая ведьма — И встретят, и проводят. Все, уходите, уходите, а я с докладом пойду, скажу, что спровадила вас. И вот еще — ты, молодой, напейся, напейся водицы-то, смотрю, горло у тебя пересохло со всем. Да вода это, не бойтесь, ни к чему Меланье вас травить. Собак злить без нужды — ничего глупее не придумаешь.

— Меланьей, стало быть, ее зовут? — задумчиво сказал Герман, пока Колька глотал льдисто — холодную воду — Имя-то ее или же…?

— Пес ее знает — вздохнула женщина — Я ее под ним знаю, а уж какое оно у нее на самом деле — то мне не ведомо.

Оперативники раскланялись с селянкой и зашагали по дороге.

— Мутная тетка, но

верить ей можно — сказал Герман, как они отошли от деревни на полкилометра — Ясное дело, что она не нам помогает, она свои проблемы решает, плевать ей и на нас, и на Валеру этого, и на все человечество в целом. А вот бесовку изжить да спасительницей ковена выступить — это да. А если повезет, так и силу Меланьину забрать, хотя это, конечно, нелегко сделать.

— Я половину из того, о чем ты говорили, не понял — признался Колька — Что за весенняя жертва, что за откупные души?

— Бесовке одной выжить трудновато — пояснил Герман — Можно, но сложно. Да и самой все делать приходиться. И потом — должок-то за заемную силу Та Сторона у нее стребовать в любой момент может, а платить-то не хочется. Нет, за основную силу она расплатилась своей душой, но там все так устроено, что то и дело приходится по мелочам занимать — то знания, то еще чего. И надо платить. Вот тогда бесовки ведьм и сбивают с панталыку. Они же, ведьмы, считай на грани стоят между Светом и Тьмой, один шаг в любую сторону — и все, выбор сделан.

— Ты же сам сказал, что светлых ведьм не бывает.

— Светлая ведьма называется 'просто женщина' — Герман засмеялся — Они теряют силу доброй волей и просто живут, как все остальные люди. Ну, правда остается что-то, так, бытовое. Зуб заговорить, температуру сбить наложением рук, ложь распознать или наоборот, наврать так, что ни в век не разберешь… Но это многие женщины и так умеют делать, особенно последнее. А вот те, кто на другую сторону подались, те, считай, пропали. А души их достанутся тому, кто их туда привел.

— Разменная монета — понимающе кивнул Колька.

— И послушные слуги, на веки вечные — подтвердил Герман — Преданные до огня и костра, беспрекословно слушающиеся. Страшное дело. Ну, а чтобы это случилось надо провести ритуал, вот про него мы и толковали. Весной человеческую жертву принести, потом, перед летом через огонь пройти, потом русалку прикончить, еще что-то… Ну и последний, шестой шаг — осенняя жертва, самая жуткая. Ребенка надо убить, некрещеного.

— Слушай, а как же мы ее… — Колька помялся, подбирая слово — Ее же, такую, поди так, сходу, и не убьешь поди?

— Не бздо, малой — ткнул парня кулаком в бок Герман — Жизнь одна и смерть одна, не здесь, так в другом месте головы сложим. Из нашего отдела на этом свете только один задержался надолго, да и то в виде бесплотного призрака, все остальные кто где лежат. Но — все по делу полегли, не за так.

Кольку эти слова не особо ободрили, но мыслей смыться куда подальше у него не появилось. Не потому что он был смелым и честным, хотя и не без этого, а просто — не возникло и все.

— Страшновато? — ухмыльнулся Герман — Ну, это нормально. Но ты особо не дергайся, у нас на руках пара козырей есть. Во — первых — бесовка пока тут одна, остальные еще не сделали первого шага. Во — вторых она нас не ждет. В третьих — мы же смелые, отважные и очень умелые. Так что, как не крути — у нас хренова туча шансов для того чтобы довести дело до ума. О, а вот и наша сопровождающая пожаловала.