Отдел Химер
Шрифт:
Прощайте, и да поможет вам Бог. К сожалению, за сто с лишним лет так и не смог выяснить, есть ли он, нет ли. Да это и не важно. Согласно многим религиозным учениям — Бог един. А единственная сила, что объединяет людей и роднит их с гостями из космоса, — это разум. В него я верю безоговорочно.
Пленка заканчивалась, и я выключил древнее устройство. Новости, свалившиеся подобно лавине, ошарашили. Голова шла кругом, погружая сознание в хаос. Но помощи ждать неоткуда. Вспомнив, что мудрецом может себя считать лишь тот, кто знает нужное, а не многое, я включил компьютер.
Паролем могло служить только единственное словосочетание. Набрав одним пальцем на клавиатуре имя китайского божества,
Увы, ни Тай-Суй, великое божество времени, ни подвластное ему небесное тело Суй-Син, совершающее двенадцатилетнее циклическое вращение вокруг Солнца и названное европейцами Юпитером, не могли сделать для меня главного. Повернуть время вспять.
Я вышел в коридор, и Ольга ответила на безмолвный вопрос:
— Похороны завтра. — И, всхлипнув, добавила: — У него никого не осталось… Жена давно умерла, как и друзья из той, прежней жизни. Детей нет.
— Где? — коротко спросил я.
— Он просил предать останки земле на территории Санатория. Вы ведь знаете, у нас есть специально отведенное под кладбище место.
— Хорошо, Оля. — Приблизившись, я погладил ее по голове. — Нам всем будет его не хватать.
Вернувшись к компьютеру, я первым делом открыл список сотрудников. Полистал личные дела некоторых знакомых. Открывая файл за файлом, всё больше поражался, сколько же тайн хранил Магистр. Одни сведения о сокровищах, покоящихся на дне морей, чего стоили!
«Сан-Педро Алькантра» — испанский военный корабль, подорванный в тысяча восемьсот пятнадцатом году возле берегов Венесуэлы борцами за независимость. Как выяснилось позднее, с ним утонуло различных ценностей на сумму свыше пятидесяти миллионов долларов.
«Флоренция» — один из самых больших кораблей испанской «Непобедимой армады», затонувший в тысяча пятьсот восемьдесят восьмом году в заливе Тобермори, у берегов Шотландии. Сокровища которого, по самым скромным подсчетам, оцениваются в тридцать миллионов золотых дукатов.
«Оксфорд», обнаруженный в тысяча девятьсот восьмидесятом году группой французских и американских аквалангистов вблизи северных берегов Гаити. Флагманский корабль известного пирата семнадцатого столетия сэра Генри Моргана, погибший в тысяча шестьсот шестьдесят девятом году от взрыва в пороховом погребе, вез золотых изделий на сумму в несколько миллионов долларов.
Но самым «жирным куском», несомненно, был случайно найденный в тысяча девятьсот восемьдесят втором году в Карибском море, на глубине свыше двухсот метров, в двенадцати милях от колумбийского порта Картахена, самый большой из галеонов ушедших времен — легендарный «Сан-Хосе», затонувший во время сражения с кораблем английского пирата Чарльза Уэйджера в тысяча семьсот восьмом году с сокровищами, награбленными в странах Латинской Америки. На нем захоронен самый богатый клад планеты. В трюмах находится сто шестнадцать больших, обитых стальными листами ящиков, заполненных драгоценными камнями и золотом общим весом более шестисот тонн. Его стоимость составляет около пяти миллиардов долларов.
Пожалуй, у Российского Регионального Отдела Химер в ближайшем будущем не возникнет проблем с финансированием. И что с того, что правительство Колумбии готовится к сложной операции по подъему затонувших ценностей, надеясь поправить свои финансовые дела?
Что для Химеры какой-то военный корабль, патрулирующий акваторию, чтобы предприимчивые охотники за наживой не растащили огромный клад?
Возможно, вам покажется кощунством, что в такой момент я рассказываю о финансах. Но жизнь есть жизнь. А для того, чтобы были развязаны руки, нужно иметь деньги. Ведь ни для кого не секрет, что многие операции
А что есть существование «наземной группы», как не вопиющее неподчинение? И на это тоже нужны средства. Не думаю, что Магистр на меня в обиде. В конце концов, он сам собирал все эти сведения. И, раз счел нужным включить их в переданную по наследству базу данных, значит, сделал это для того, чтобы я был в курсе.
Но больше всего меня поразили сведения, касающиеся Стражей Конвента. Поименный список с указанием физического возраста. Количество разрешений на проведение тех или иных операций, выданных за всё время существования службы. Число запретов и мотивация с подробным анализом ситуации. И… местонахождение их базы. Голова шла кругом, так как никто из землян не смог бы обустроить убежище в подобном месте. Не было у людей таких возможностей и технических средств. Не в силах поверить, я вывел на экран виртуальный глобус и, введя координаты, убедился, что моя догадка верна. Ибо таинственные и могущественные Стражи Конвента, имеющие право вето, расположились на дне Тихого океана.
ГЛАВА 40
Волосы вставали дыбом, а кожа покрывалась пупырышками. Сердце, словно боясь быть обнаруженным, билось через раз. Ей-богу, ничуточки не преувеличиваю. Затаив дыхание, я висел в ста метрах от ограды Санатория, прячась в кроне дерева, и не мог поверить глазам. А вот ощущениям — мог. Ибо до сих пор не представлял, что в природе может существовать столько Химер. Даже свидание с одним Стариком выбивало из колеи, расшатывая нервную систему. Здесь же… Казалось, пространство вибрирует от обилия вызывающих ужас сущностей. Нет, они не делали угрожающих движений. И, по-моему, абсолютно не догадывались о моем присутствии. Так равнодушен в своем величии извергающий лаву вулкан, выбрасывающий в небо тучи пыли и сотрясающий землю.
Спина покрывалась холодным потом. Чувствуя, что больше не выдержу, я всё же не мог уйти, не досмотрев до конца.
Усевшись на ветку и с трудом переключившись в нормальный, человеческий режим, достал бинокль и тяжело перевел дух. Всё же есть в нашем теперешнем положении некоторые минусы. Вообще-то сверхвосприимчивость — штука прекрасная, но иногда возникают ситуации, когда она может привести к летальному исходу.
Обычным зрением, пусть даже и усиленным оптикой, увидел ничем не примечательную картину. При свете дня кладбище казалось тихим и спокойным. Немногочисленные могилы, выстроившиеся ровными рядами, безмолвные, умиротворенные. От размеренной безмятежности на душе становилось мирно и скорбно. Мраморные и гранитные надгробные памятники рядами тянулись между деревьями. Дорожки, выложенные из камня, имитирующего природный, чисто выметены. И между ними располагались газоны, на которых в теплое время года зеленела аккуратно подстриженная, ухоженная и никем не вытоптанная трава, изумрудным ковром устилавшая землю. Практически неслышно, заунывно шелестели величественные сосны, разделяющие аллеи могил.
Аллея и заброшенные зданья;
Молчание, безмолвие, покой…
Не назначает здесь никто свиданья…
Иду я в тишине по мостовой…
У стоящего возле могилы гроба совсем немного людей. Человек шесть-семь. Да еще взвод солдат и двое рабочих, державшихся поодаль. Привлекала внимание женщина лет шестидесяти, сидящая в инвалидной коляске. Седые волосы, покрытые черным платком, кружевной воротник старомодного платья, выглядывающий из-под укрывающего ее пледа. Она вытирала платочком глаза, то и дело всхлипывая.