Отец

Пастырь Роман

Помимо общих оценок, я имел право выдать награду тем, кто понравился, но по каким-то причинам не подходил. Всего этой привилегией шесть раз воспользовался.

После второго раунда был и третий. Умаялся я в те дни до кругов перед глазами. Нелегко было выбрать. Кое-какие проекты мне очень приглянулись и были одобрены другими проверяющими. В общем, затея, на которую я не возлагал больших надежд, принесла свои плоды. В итоге несколько студентов получили работу, а их проект Кротовы взяли в разработку.

Как-то так месяц и пролетел.

В начале мая с Катей пришли к Гвоздевой на обследование. Так-то она раз в неделю к нам заглядывала, но это так, на всякий случай. Особо-то смотреть ещё нечего было. Разве что всякие анализы нужно было сдать, но там неожиданностей не случилось. Катя и до этого основательно за здоровьем следила. У бесов с ним не так много проблем может быть. Особенно если снабжать организм всеми необходимыми питательными веществами, с чем у нас проблем, как нетрудно догадаться, не было.

— Эдгард, сделай лицо попроще, — сказала Ольга.

Она положила ладонь Кате на живот. Та лежала на кушетке, а я рядом сидел и её за руку держал.

— Всё с ребенком в порядке. Насколько вообще можно сейчас судить.

Катя хихикнула. Видимо, у меня и правда было слишком серьезное выражение лица. А каким оно ещё может быть, когда я при каждой проверке боялся услышать что-нибудь плохое.

— Так… — Ольга нахмурилась, а у меня сердце в пятки ушло.

Да и Катя так руку мне сжала, что смогла бы согнуть стальную трубу.

— Спокойно, — Ольга заметила наше беспокойство. — Повторюсь, всё хорошо.

— А что это тогда было за «так»? — с легким возмущением спросил Катя.

— Даже не знаю, как вам сказать.

— Оль… — тихо проговорил я, чувствуя, как во рту пересохло.

— Да всё хорошо! Очень даже хорошо! В тройном размере хорошо!

— В смысле? — кажется, эту фразу мы сказали одновременно.

— У вас будет тройня! Пол детей пока не знаю, через месяц посмотрю, но сейчас могу с уверенностью утверждать, что ребенка три…

Ольга ещё что-то говорила, но я не слышал. Оглох.

Придавленный новость.

Я. Буду. Отцом. Троих?!

Глава 2. Вот это новость

— Что?! — выдала Катя.

— Что? — глянула на неё Ольга.

— Что… — вытаращился я на живот.

— То, — ответила Ольга.

— Трое? — переспросила Катя.

— Трое, — подтвердила Ольга.

— Трое… — эхом отозвался я.

Трое… Трое… Трое…

Мой живой ум, который постоянно порождал множество мыслей по самым разным направлениям, отправился в нокаут.

В голове воцарилась тишина.

— Это сюрприз, конечно, — говорила Гвоздева, — трое детей… Надо же… Ох и весело вам будет. Зато сразу отмучаешься, — пошутила она и подмигнула Кате.

— Но как… — Катя была в ничуть не меньшей растерянности, чем я сам.

— Да так же. Живот будет чуть больше. Витаминов тоже больше надо. Чуть бдительности добавить. Ну и люльки тоже

три потребуется. Как и всего остального. Вы люди небедные, так что не проблема.

— А-а…

Впервые я видел супругу настолько выбитой из колеи. Сам я чувствовал себя не лучше. Но её растерянность отрезвила меня. Как там Сергей говорил — внимание на супругу, а не на свои тревоги. С ними потом сам разберусь. Как бы мне ни было тяжело, ей в сто раз тяжелее.

— Оль, а что нам делать? — спросил я. — В смысле, нужно ли делать что-то дополнительно?

— Да нет. Чего вы так всполошились? Не вы первые сразу тройню рожаете. Редко так, конечно, бывает. У аристократов и того реже, наверное. Ты чемпионка! — подбодрила она Катю.

— Самая лучшая, — машинально поддакнул я.

— Обычно мужчины дарят что-то дорогое на выписку, — усмехнулась Ольга. — А за тройню… Эдгард, я даже не знаю, что тебе добыть придётся. Машиной не отделаешься.

— Действительно! — воскликнула Катя.

— Эм… гигантский шоколадный торт?

— Ну уж нет!

За шутками мы оба скидывали напряжение, выигрывая время на то, чтобы… чтобы… Чтобы хоть как-то привыкнуть к новости про тройню! Надеюсь, Ольга нас не разыгрывает.

Надеюсь? Так, значит, я всё же рад? В тот момент внутри такая чехарда происходила, что я затруднялся дать точный ответ.

— Не переживайте, всё будет хорошо, — сказала Ольга, резюмируя весь наш разговор.

***

Домой мы вернулись пришибленными.

— Что делать будем? — спросила Катя, когда мы переместились.

— Думаю, пора сказать твоей маме.

— Ой… А может…

— Ты не хочешь говорить?

— Да нет… — жена окончательно запуталась в своих желаниях. — Ладно, ты прав. Надо ей сказать. Хочу увидеть её лицо, когда скажу ей, что она скоро бабушкой станет.

— Я бы тоже на это посмотрел.

Мы оба засмеялись, но смех каким-то натянутым вышел.

— Ты позовешь, или мне озадачиться? — спросил я.

— Да, напишу ей. Предложу вечером в гости заглянуть.

— Хорошо.

— Эд, кажется, все наши планы на детскую псу под хвост. Где мы троих детей-то разместим?

— Придумаем что-нибудь. Пойдем смотреть, где место под это всё выделить.

— Нам нужен дом побольше.

— Хех. А можно пока обойтись без строек?

— Ну… Не уверена. Но ладно. Я к стройке тоже пока не готова.

Мы и правда пошли дом осматривать на предмет его устройства. Простая тема. Безобидная. Пока думали, оба успокоились.

Почти… Потому что мысли нет-нет да и перескакивали на то, что это для нас двоих дети повод для счастья. А если смотреть на ситуацию шире, то тут как с доспехами. То и то — политика. Информация о беременности — это то, что можно использовать. И то, чем могут воспользоваться другие. Вроде несколько лет во всём этом варюсь, а по-прежнему чувствую, что мне не хватает опыта, чтобы стать настоящим «политиком».