Отечественная война 2012 года. Человек технозойской эры
Шрифт:
– Твой господин желает, чтобы ты не морочил ему задницу и обращался к нему на ты.
– Все понял. Стиль общения – демократический, свободный, молодежный. Обращения – «дружище, старина, чувак, брателла». Формирую сейчас лексический словарь на основе статистического анализа ста случайно выбранных блогов. Клевые у меня шузы, чувак?
– Только давай без «чуваков» и «брателла». А то я что-нибудь тоже скажу в ответ.
– Ладно, подкорректирую.
Мои лицо и руки, по которым недавно словно наждаком прошелся злобный ветер, слегка еще саднили, но серьезной боли не было. Я соскреб с лица немного мази – откуда она только взялась?
–
Я едва подавил тошноту при взгляде на слой мази, налипший на подушечки пальцев; она состояла из множества крохотных полупрозрачных червячков.
– Она шевелится!
– Старина, от тебя я не ожидал такой чувствительности. Это ж обычные микромедики с глубиной проникновения не более двух-трех миллиметров. Уже минут через пять у них кончится запас энергии, они засохнут и отвалятся, за исключением тех, которые подпитываются от механических вибраций. Эти еще несколько часов будут контролировать состояние твоей кожи. А теперь хватит сидеть на попе. Вставай.
Я поднялся на ноги, и поверхность, которая казалась абсолютно неподвижной, слегка колыхнулась, ответив на мое действие. Однако в отличие от клоуна мои ноги не скользили и даже слегка прилипали к ней.
Я стоял на площадке размером с хоккейную и напряженно озирался. Пожалуй, не площадка это, а огромный лист красивого малахитового оттенка, который на ветке, которая на другой ветке, которая, надо полагать, на стволе исполинского дерева.
Ветви шириной с переулок тянулись в длину настолько, насколько хватал глаз, метров на триста минимум. Между ними на манер лиан были протянуты тросики, по которым бегали небольшие жуковатые биомехи – «технический персонал», наверное.
И не слишком далекие ветки таяли в розоватой дымке, сквозь которую просвечивали огромные буквы девиза: «Холдинг „Зазеркалье“ исполняет все ваши желания, даже те, которых вы боитесь, и те, которые вы еще не осознали».
Листья под определенными углами были прозрачны для лучей солетты, иначе бы тут царила непроглядная тьма, но свет размазывается в фоглетовом тумане. При таких оптических свойствах среды попробуй оцени размеры всего дерева.
В любом случае рядом с ним даже величественная старушка секвойя покажется скромной травинкой. Хотя, если выражаться строго, это вовсе и не дерево, а фрактальная древовидная структура, воплощенная математика.
– Дружище, наше деревце тянет в длину на семь километров и продолжает себе расти дальше методом нановегетации, – охотно похвастал клоун. – А еще есть и Древо-2, с ним все аналогично, только растет оно в другую сторону.
Семь километров! Тогда ясно. Я каким-то образом оказался в Дримлэнде. Лайнер все-таки столкнулся с космической «страной грез». Но Дримлэнд не был уничтожен в результате столкновения с лайнером – напротив, целехонек! Значит, ничего не ясно...
Листьями местные чудеса не ограничивались. Ветки Древа были еще украшены пестрыми цветками. В ассортименте имелись и полуметровые бутончики, и полураскрывшиеся бутоны метров на двадцать – тридцать в диаметре, и раскрывшиеся махины, у которых каждый лепесток претендовал на размеры футбольного поля.
– Скажи лучше, а где тут у вас сидит начальство, охрана, программисты?
– Какое начальство? Ты чего, старик, совсем отсталый? У нас даже центрального сервака нет. Здесь свобода, въезжаешь? Потому что все необходимости осознаны. Каждый цветок – это матсборщик, готовый в любой момент смастерить новый аттракцион. А в воздухе полно пыльцы, примечаешь? Из-за нее такой розоватый оттенок у нашей атмосферы. Пылинки – это, выражаясь биологически, «зародыши вещей»; на компьютерном языке – наносерверы, напичканные информацией о проекте нового аттракциона; на языке шоу-бизнеса – это крошечные сценаристы и дизайнеры. И матсборщик, снабженный искином, выбирает между проектами, исходя из того, как лучше зацепить публику. Вдобавок матсборщики должны ежесекундно договариваться между собой, чтобы проектный хаос не разрывал систему, а вел к новым параметрам порядка...
– Тебе, видно, еще не приходилось исполнять роль теннисного шарика. Сейчас мне не до «параметров порядка», потому что в башке – беспорядок. Короче, с теориями завязывай, ближе к телу, – попросил я.
– Да запросто, дружище. Каждый аттракцион контачит с телом посетителя, создавая в нем необходимые интерфейсы и коннекторы. Только мандражировать на этот счет не надо. После того как ты на аттракционе отыграл, все интракорпоральные устройства будут немедленно дезинтегрированы. Согласно декларация ООН о «правах потребителя», клиент имеет право требовать компенсации в случае доказанного ущерба его здоровью, однако администрация предупреждает...
– Кончай гнать про права, – не выдержал я, вспомнив, как рьяно ООН защищала мое здоровье, когда я с группой таких же «потребителей» рылся в мусорных баках возле супермаркета «Восьмой Walmart». Охранники стреляли на поражение, мне прострелили мотню сантиметром ниже одного популярного органа. Как пить дать, доблестные секьюрити приняли колбасу, которую я сжимал в руках, за оружие крестьянской войны – дубину.
– Извини, старик, ты, возможно, знаешь обо всем больше, чем я в десять раз, но я поставлен именно для того, чтобы трепаться...
– Хотя бы смени пластинку, – взмолился я, ощущая все большую неуверенность. Грешно, конечно, но сейчас я просил небеса, чтобы те ребята, шуцманы с «колокольчиками», отправились в полном составе на встречу с Анубисом. Это ж не ребята, а сущие бульдоги – они не станут долго возносить молитвы благодарности своим собачьим божествам, а попытаются по-быстрому вцепиться мне в задницу.
– Может, ты хочешь послушать записи, сделанные на капитанском мостике прямо перед аварией? Что только мужики не несут. Вот второй штурман говорит капитану Смиту, – клоун «поменял» свой комичный тенорок на солидный бас: – «Сэр, показания стереоскопа отличаются от показателей радиолокационного и лазерного дальномеров. Разница почти в пятьдесят метров. И средства внешней навигационной коррекции не дают однозначно нашего местоположения. Сэр, на объекте server.joy по неизвестным причинам отключены маяки». Сэр да сэр. Похоже, второй офицер сомневался, больше чем надо, хотя часть маяков у нас и в самом деле была на профилактике.
Зайтсеф не поднялся на мостик, но второй навигационный офицер вел себя точь-в-точь, как тот самый «усиленный невротик». Значит, у подпольщиков все было продублировано и, возможно, мой вариант вообще не являлся основным.
– У меня, старина, есть еще и видеозаписи столкновения нашего Дримлэнда с окосевшей «Мадлен». Шикарный экшн. Вообще-то они для служебного пользования, но ты же у нас посетитель номер один. Мы так долго тебя ждали.
Клоун сноровисто надул несколько шариков-экранов, теперь я мог просмотреть записи столкновения с разных точек «прозрачности» и ракурсов телеприсутствия.