Отельер из иного мира
Шрифт:
— Все, хватит! — из угла вышел Генри с пистолетом наизготовку и положил мохнатую лапищу на хрупкое поникшее плечико. — Я услышал достаточно. Амелин Лирион, ты арестована за покушение на убийство.
Лирион?.. Точно слышал эту фамилию раньше… Господи!
— Но я никогда!.. — эльфийка рванулась так, что верзила едва удержался на ногах, — не хотела вашей смерти!! Слышите?! Никогда!
На шум примчались гвардейцы с мушкетами и рапирами наголо. Горничная свесила голову на грудь и тихо всхлипывала,
— В казематы! — гаркнул майор. — Потом обыщите ее комнату, переверните все вверх дном, но найдите улики! И подготовьте камеру для допросов.
— Это лишнее, — поднял ладонь, в суматохе обдумывая события этого безумного утра. — Без моего ведома чтобы и пальцем ее не тронули, ясно!
— Но мы… уже, — бойцы отступили от пленницы, как от прокаженной, и нерешительно переглянулись.
— Я образно! — огрызнулся, жалея, что нельзя заменить дуболомов на других солдат. — Чтобы никаких пыток и прочего насилия, усекли?
— Так точно!
— Головой за нее отвечаете! И не надо тащить в подземелье. Просто заприте в комнате, тут половина этажа свободна.
— Будет исполнено!
Когда конвоиры ушли, вошла лекарь, выглядящая так, словно всю ночь бежала кросс. Глаза потускнели, губы выцвели, а кожа приобрела нездоровый землистый оттенок. Врач в бессилье опустилась на гостевой стул и уронила лицо в ладони.
— Так вот зачем ты просил отвар пустогона. А говорил, от крыс.
— Луис, я…
— Неважно, — она встала и, пошатываясь, побрела к порогу. — Спасибо, что не стал ее мучить.
И без того поганое настроение ухнуло в пропасть. Я хотел поймать заговорщика, а в итоге взял кого-попало, а попутно вытряхнул из шкафа еще свежий и оттого крайне вонючий скелет. И если не приобрел нового врага, то наверняка потерял самого вменяемого союзника. Теперь все стало на свои места: между мной (точнее, Вильямом, а я не желаю делить ни толики ответственности с этим ублюдком) и Амелин была связь — столь же прочная, как связь пикапера с очередной девчонкой из клуба. Не знаю, что он там наплел, но в итоге эльфийка влюбилась, а я… то есть, Стрейн, то есть… Черт!
В затылок словно вогнали ледяной гвоздь. Я обхватил голову и зажмурился до рези, а из глубин чужого мозга всплыл обломок чужой памяти. Отельер сидел на том же самом месте, за окном бушевал ливень, а свечи разгоняли сгустившийся мрак. Горничная на цыпочках протирала пыль с книжных полок, а Вильям неотрывно таращился на округлившуюся попку.
— Deska valkh?
— Ваш эльфийский ужасен, — Амелин хихикнула — тогда улыбка еще не стерлась с задорной живой мордашки. — Вы говорите, как пьяный боцман, а надо — как влюбленный по уши поэт. Не «дэ», а «де-е-е». De-e-eska, — мелодично протянула она. — А когда много согласных подряд, надо не проговаривать каждую, а шелестеть, как листья на ветру.
— Шелестеть? — Стрейн усмехнулся.
— Вот именно!
— Кажется, нужно больше практики. А у твоей мамы совсем нет времени.
— Не только на вас, — милашка погрустнела. — Сначала дралась с орками, теперь — с болезнями.
— Слушай, хватит гонять пыль из угла в угол. Лучше дай мне пару уроков. Этим летом император привезет послов, и я не хочу говорить с ними, как пьяный боцман.
Амелин вновь улыбнулась.
— Ла-а-дно.
— Я поставлю кресло поближе, а ты принеси вино и бокалы.
— Вино? — золотистые бровки спорхнули на лоб.
— Сама сказала — как по уши влюбленный поэт. А такие без вина и шага не ступают.
— Что-то вы задумали, мастер, — игриво произнесла в ответ.
— Только вечер в приятной компании, — он подмигнул.
Пока Вильям выкручивал пробку и разливал напиток, горничная достала из шкафа нужную книгу и открыла на середине. Пожелтевшую от старости бересту сплошь покрывала замысловатая вязь, сплетаясь в похожий на молодые корни узор.
— Подарили на приеме во дворце. Так и не узнал, что это. Сборник стихов?
— Это сказание о человеке со звезд, — с придыханием сказала девушка. — Величайшее достояние моего народа. Подлинная рукопись хранится в королевских покоях и стережется пуще любого короля. Говорят, его написали первые эльфы сотню тысяч лет назад.
— Интересно, — Вильям подался вперед, и их виски почти соприкоснулись. — И кто же он? Бог?
— Да. Один из тех, чьи лики украшают ночной небосклон. Однажды жена его брата ушла к другому, и звездный бог отправился в странствие, чтобы найти истинную любовь.
— И как, справился?
Когда Амелин обернулась к отельеру, на острых скулах алели стыдливые пятнышки.
— У названия этой книги есть более правильный перевод — «Вечный скиталец».
— Вот как? — ладонь как бы невзначай легла на спину. — Выходит, истинной любви нет?
— Есть, — ее ресницы затрепетали, словно крылья бабочки, а теплое дыхание коснулось щеки. — Но искать придется долго. Очень.
— Ну, этому парню легко — он же бог, а значит, бессмертный. И может носиться по мирам, сколько пожелает.
Горничная хохотнула, прикрыв рот ладошкой, и в глазах заплясали озорные искорки.
— Но вот вопрос, — пальцы задвигались, скользя от лопаток все ниже и ниже. — А как он понимает, истинная ли это любовь, или фальшивая. С первого взгляда ведь не раскусишь. А то брат вон женился, а его потом предали. Выходит, ваш скиталец только и занят тем, что бегает от юбки к юбке и проверяет, так сказать, чувства.
— Мастер, вы пошляк! — Амелин хихикнула и хлопнула по плечу. — Нельзя такое говорить — это кощунство!