Отказник
Шрифт:
– Сейчас я немного отдохну и приготовлю ужин, – устало проговорила женщина, сидя на низкой скамейке в коридоре.
– Да вы не волнуйтесь Марина Ивановна, я сейчас сам приготовлю ужин и покормлю вас, – сердечно отозвался Максим и быстро направился в кухню.
Через час они вместе сидели за столом в кухне и ели макароны по-флотски, которые приготовил солдат. Максим никак не мог начать разговор про армию, а женщина давала возможность парню самому принять важное решение. Наконец не выдержав длительной паузы, Максим тихо произнес:
– Я не хочу возвращаться на пересыльный пункт и вообще служить!
– Ну, что ж, ты сам принял непростое решение, и я принимаю его. Надеюсь, ты понимаешь, что при таком развитии событий у тебя будет другая фамилия и ты лет десять до окончания срока призыва в армию, не сможешь увидеться со своей семьей? Тебя объявят в розыск! А потом, когда ты захочешь вернуться к прежней жизни у тебя тоже будет проблема с нашим советским судом. Тебе дадут два-три года условно за дезертирство! – внимательно посмотрев в глаза солдату, произнесла женщина, которая знала наперед развитие событий.
Такова была плата за свободу. После детального инструктажа, Максим съежился и опустил голову, но все равно утвердительно кивнул головой в знак понимания.
"Хорошо, завтра пойдем к одному моему знакомому. Он поможет сделать для тебя паспорт с новой фамилией. Далее, будем ждать новый паспорт, а потом придется тебе полежать пару недель в психиатрической лечебнице, чтобы выдали одну справку», – размышляя про себя, проговорила Марина Ивановна.
Все было, как говорил Виктор, который, как по нотам обрисовал все дальнейшие действия женщины.
«Ну а потом начнем с тобой бизнес, ведь нужно на что-то жить», – уже веселее проговорила женщина и озорно потрепала солдата по лысой голове.
Теперь все сомнения и переживания Кострова ушли на второй план и Максим лег спать на деревянную кровать сына с явным блаженством, не зная, что на пересыльном пункте дежурный офицер уже изучал его документы.
На следующее утро офицер готовился послать докладную записку в воинскую часть из которой прибыл солдат. А также в военкомат, откуда призывался Максим Костров и в ближайшее отделение милиции города Москвы. Дело в отношении рядового Максима Кострова по дезертирству из воинской части закрутилось.
Все, что рассказывал Максиму бывший дезертир Виктор, было отчасти правдой, а на самом деле, солдат, даже не принявший присягу, все равно нес уголовную ответственность в плане дезертирства. Пока Максим этого не знал и уверенно полагался на слова Виктора.
На следующее утро, подходя к жилому дому на соседней улице, Максим увидел красную табличку на подъезде здания. Точнее это был отдельный вход, только на первый этаж, где располагался кабинет участкового милиционера.
Открыв перед Мариной Ивановной дверь, он проследовал за ней вглубь коридора, где было всего несколько кабинетов. На одной из дверей висела табличка поменьше с красивой надписью – участковый инспектор Морозов К.П.
Через секунду Марина Ивановна закрыла дверь на задвижку.
«Ты меня подожди пока здесь на стуле, а я зайду», – обращаясь к Максиму, сказала женщина.
Марина вошла в кабинет участкового без стука по-хозяйски. Казалось, она здесь была частая гостья.
Сняв модную бейсболку с головы, которая только вошла в моду у молодежи, солдат уставился на стену, где висел большой плакат со статьями правонарушений советского законодательства и стал читать.
Через пару минут из-за двери он услышал рассерженный голос Марины Ивановны:
– Ты, наверное, забыл, как мой муж помог тебе десять лет назад, когда ты молодым лейтенантом только начинал свою службу участковым? А еще забыл, что я каждый месяц хожу к тебе и приношу долю!
За дверью мужской голос тихо на нее «зашикал», пытаясь унять рассерженную женщину.
– Как мне все это надоело! Полгода назад я помог тебе, а теперь ты снова обращаешься ко мне с подобной просьбой? – в сердцах произнес мужчина.
Теперь парировала женщина.
– Если ты помнишь, эта сделка была не бесплатной! – послышался уже шипящий голос женщины.
– Ладно, ладно, я помню! Хорошо, я помогу тебе, но в последний раз и то, потому что хорошо помню услугу твоего мужа. Принесешь две фотографии парня для паспорта и одну тысячу! – пытаясь закончить неприятную беседу, проговорил участковый.
– Как, полгода назад это было пятьсот, а сейчас кусок? – вызывающе проговорила Марина Ивановна.
– Цены растут и к тому же я тоже должен делиться, – нагло произнес участковый, пытаясь закончить разговор.
– Хорошо, через два дня принесу фото и конверт, – загробным голосом произнесла женщина.
Тысяча рублей для 1983 года было колоссальной суммой, но это того стоило.
«И вот еще что, иди делать фото к правильному фотографу, чтобы сделать фото с волосами, а не с лысой головой!» – добавил участковый.
Это был правильный совет со стороны милиционера, потому что волосы на голове солдата только начали пробиваться и с такой шевелюрой на паспорте, он будет вызывать подозрения у сотрудников милиции.
Через мгновение, женщина вышла из кабинета, а в коридор высунулась голова участкового, который подозрительно окинул взглядом весь коридор и сидящего на стуле солдата.
«Пойдем, Максим!» – беря солдата за руку, сказала Марина Ивановна.
Они вышли на улицу и неторопливо пошли по скверу, наслаждаясь весенней погодой и ярко светившим солнцем. Со стороны казалось, что вместе идут мама и сын. Первый документ был «заряжен».