Отклонение
Шрифт:
Неда (смотрит на нее, не веря своим глазам, словно в зеркале видит свою собственную ушедшую молодость). Павлина! Ты-то как?
Павлина. Да ну! Погибаю в квартирных склоках! Мы с хозяевами друг друга видеть не можем! Надо ехать лечить почки. А ты?
Неда (невпопад). И я так же!
Павлина. Как мы смеялись в то время, помнишь? И почему мы тогда так могли смеяться?
Неда. Кто знает почему…
Павлина.
Павлина уходит. Постаревшая, измученная. Неда невольно возвращается к машине, боясь, как бы Боян не уехал.
Увидев, что Неды нет в машине, Боян цепенеет. Пачка сигарет падает на тротуар. Он с отчаянием озирается вокруг. Неды нигде не видно. Бросив пачки сигарет в портфель, лежащий на заднем сиденье, с трудом его закрывает. Затем садится за руль с подавленным видом, ощущая всю тяжесть своего возраста…
Неда появляется из-за угла. Запыхавшись, садится в машину. Он смотрит на нее, словно только сейчас увидел ее по-настоящему.
Боян. Я решил, что ты удрала!
Неда. Почти!
Боян (решительно). Неда, почему?
Неда (резким движением отодвигается). Если не поедешь сейчас же на аэродром…
Он послушно едет.
Неда (стараясь скрыть волнение). Знаешь, кого я сейчас встретила? Павлину!
Боян. Кто это?
Неда. Мы вместе учились, ты забыл?
Боян (пытаясь вспомнить). Наверное, в лицо ее знаю…
Неда. И по лицу не узнаешь. Единственно, что осталось у нее от молодости, — это очки…
Боян (повеселев). Я уж решил, что мы и не попрощаемся.
Неда. Я немного прошлась по воздуху!
Боян. Я очень задержался?
Неда (еле слышно). На семнадцать лет.
Вечереет. Неожиданные огни и тени налетают на стекло машины, бьют в их лица. Боян мчится по широкому проспекту к аэродрому. И он и она затаили дыхание. Словно вышли из заключения. Смотрят друг на друга. Между ними будто пробегает искра. Они вспоминают об одном и том же.
Боян. Где-то здесь было…
Неда. Интересно, что сейчас на том месте?
Он поворачивает машину к новым кварталам.
Боян. Мне кажется, это там…
Неда. Здесь была одна грязь…
Машина крутится по аллеям между новыми высокими одинаковыми корпусами. На том месте, где когда-то находился полуразвалившийся дом с комнатушкой «на небе», возвышается высокое здание. Они стоят перед ним, как перед памятником, безмолвные, немного смешные. У входа висит дощечка: «Дом образцового порядка».
Отводят глаза от дощечки. Медленно поднимают их вверх. Закрытые окна. Опущенные
«Что из того, что у нас нет надежной крыши над головой?
Звездный свод — наша крыша, вся земля — наш дом! Никто не может разрушить его!
Весь мир виден из нашего ласточкиного гнезда и принадлежит нам от горизонта до горизонта!
Жизнь может быть полной только с разделенной любовью. Только двое любящих могут составить дом. Все остальное — это только голые стены.
Любовь свободнее птиц, потому что никому не подчиняется!»
Женщина с любопытством наблюдает за ними сверху. Они смущаются. Им кажется, что со всех сторон с подозрением и упреком смотрят на них окна образцово содержащихся домов, тихие пороги тщательно охраняемых семей, фонари и улицы, ведущие к обеспеченности. На том месте, где когда-то буйствовала их юношеская смелая, неразумная любовь, сейчас стоит дом — воплощение приличия и порядка…
Они садятся в машину.
— Поезжай на аэродром! — просит Неда.
Вокруг возвышаются новые дома.
— Строим для других, а для нас нет уголка! — грустно роняет Боян.
Машина движется словно с неохотой.
Можно было бы… достать билет и для Неды.
С быстротой молнии объехать магазины. Приобрести два больших чемодана. И сумку. Вдвоем могли делать покупки. Примеряя вечерние перчатки, она могла бы чувствовать на себе его восхищенный взгляд.
Нагруженные пакетами, сияющие, они вдвоем могли бы подниматься и спускаться по эскалаторам магазина. Он следил бы за ее взглядом и тут же, опережая ее желание, как только на чем-нибудь задерживался бы ее взгляд, покупал бы немедленно эту вещь. Не потому, что хороша вещь, а потому, что это доставит ей радость.
У нее была бы прежняя девическая прическа. Ветер от быстрой езды шевелил бы ее волосы.
При мысли, что они будут путешествовать вместе, их охватила бы радость. Громадный самолет уже готов к вылету. Они приедут в самый последний момент. Задыхающиеся. Рука в руке. И мир мог бы раскрыть им свои объятия…
Неожиданно прямо перед их машиной опускается шлагбаум. Они пробуждаются от мечтаний. Рядом с ними и за ними выстраиваются другие машины. Тащится товарный состав. Вагон за вагоном. Они молча сидят рядом. Наконец шлагбаум медленно поднимается. Путь к расставанию открыт.
Гирлянды ламп расплываются. Свет становится неясным. Идет сильный летний дождь. Далекий город сверкает плачущими огоньками…
Аэродром. На крыше вокзала крутятся локаторы.
— Прибыли! — Боян огорчен.
Он достает из багажника чемодан, берет с заднего сиденья портфель, перекладывает через руку плащ. Входят в зал. Разноязычный гул. Чувствуют они себя сравнительно хорошо. Все люди им здесь незнакомы. Внезапно он вздрагивает.
Боян. Извини, я сейчас!