Откровенный эксперимент
Шрифт:
Видел, имел. Много. Разных.
Писатель романов, блин. Удивляет, что набралась смелости и пришла сюда. Она как кусок бесформенной глины, из которого я впоследствии слеплю идеальную статуэтку.
На ней платье монашки, но она то и дело одёргивает юбку, касается ворота. Как будто боится показать лишний сантиметр тела. Сидит ровно, словно вместо позвоночника прут металлический. А когда встаёт и выходит из кабинета, наоборот сутулится, будто мешок ей на плечи положили.
Принимать
После её ухода иду к администратору и беру полные данные её анкеты. Затем закрываюсь в своём кабинете и звоню знакомому хакеру. Называю её номер телефона, имя и адрес, прошу взломать профиль. Найти страницу на литературном портале и, мать его, взломать. Подло, некрасиво, грязно, но упустить её не могу.
Через час получаю всё, что хотел. Открываю страницу, читаю по диагонали пару книг, после чего регистрируюсь через соц. сети и захожу с двух подставных страниц. Пишу нелицеприятные комментарии, добавляя масла в огонь. Мерзко и непрофессионально, но она мне нужна. Как пациент, как подопытная мышка, как будущая филигранная статуэтка.
Звоню другому знакомому и сливаю её данные. Прошу оказать мне услугу. Знаю, что он справится на все сто. Жаль девчонку, но она мне нужна. Сама потом благодарить судьбу будет за такой шанс.
После рабочего дня долго не могу сосредоточиться. Сижу в гостиной, пью виски, а из головы эта девчонка всё никак не выходит. По сотому кругу прогоняю её образ в голове, мысленно примеряя психологические приёмы из своей программы. Представляю её реакцию на отдельные виды терапии, и всё нутро судорогой сводит. Чёрт!
Опрокидываю в себя залпом янтарную жидкость и тру переносицу. Возможно, необходимо нанять стороннего специалиста к ней в пару, но как представлю… так злость волной к горлу подступает.
Да, уверен, что она придёт послезавтра в клинику и подпишет этот чёртов договор. Списываю жгучий интерес на профессиональную заинтересованность. С грохотом ставлю стакан на столик и иду в душ. Становлюсь под прохладные струи и закрываю глаза, утихомиривая внутреннего зверя, сорвавшегося сегодня с катушек.
Сила инкуба подчиняется. Многолетняя практика в действии.
Глава 5
Моника
Собиралась на торжество тщательно. Всё же юбилей, и гостей будет много. Долго выпрямляю непослушные волосы утюжком, час наношу макияж, чтобы замазать ненавистные веснушки. Несколько раз про себя повторяю мантру, что я самая-самая и отлично выгляжу, и, в конце концов, там будет только родня, все ко мне привыкли. Но всё равно нервозность не отступает.
Подхватила пакет с подарком и выскочила из подъезда, садясь в такси.
К маме приехала заранее, чтобы помочь с готовкой и сервировкой стола.
– С днём рождения! – обняла родительницу и вручила подарок.
– Спасибо, Ник. Не стоило так тратиться, ты же теперь безработная, – поджала губы мама, доставая из пакета новенький телефон.
– Ма, я же говорила, что на книгах зарабатываю. Подарок тебе к юбилею уж точно могу себе позволить. И теперь ты всегда сможешь мне позвонить по видеосвязи.
– Да. Спасибо, – мама улыбнулась и положила телефон на тумбочку в спальне. – Ещё бы разобраться со всем этим. Ты же знаешь, что я с техникой не дружу.
– Ничего страшного. Там несложно. Я помогу.
Прошла на кухню, втягивая аппетитные ароматы. Мама, как всегда расстаралась. Что-то кипело, шкварчало, запекалось, наполняя квартиру умопомрачительными запахами.
Я взялась за нарезку салатов и сервировку стола. Бегала как угорелая туда-сюда, расставляя блюда с едой и приборы.
– Ник! Ты картошку чистишь неправильно! – подлетела мама, качая головой. – Чего такие толстые обрезки оставляешь? Я вроде бы тебя такому не учила.
Тяжело вздохнув, стала филигранно снимать кожуру с овощей.
– Ника! Ну, кто так салат украшает? Дай, я сама.
Посторонилась, отдавая маме тарелочку с нарезанной зеленью. Внутри неприятно кольнуло. Так всегда. Всё я делаю неправильно. К своим годам даже картошку чистить не научилась.
Со вздохом положила на стол нож и отправилась открывать гостям. В дверь как раз позвонили.
– Оооо, Никочка! – обняла меня тётя Рая, аккуратно чмокая в щёку. Мамина сестра была полной её противоположностью. Никогда меня не одёргивала, всегда поддерживала и вообще являлась очень лёгким человеком, с которым можно поговорить обо всём на свете. Как у одних родителей могли получиться настолько разные дочери?
– Привет! – обняла тётю в ответ.
– Как твои дела на писательском поприще? – подмигнула она мне.
– Нормально всё. На жизнь хватает. С натяжкой, правда… Зато я теперь занимаюсь любимым делом, – улыбнулась.
– Это правильно. Я верю, что скоро у тебя денег будет море. Ты очень талантливая девочка. Так и не надумала дать мне почитать свои труды?
Я мотнула головой, опуская глаза.
– Мне стыдно, – честно призналась тётушке.