Открой свое сердце
Шрифт:
— Доброго утра, — наконец-то прервала тишину Пенни, — как твоя машина? Надеюсь, поломка несерьёзная?
Мельком взглянув в лицо АлекА, она тут же перевела взгляд на механика.
— Уже на ходу, — вместо Алека ответил парень, — я приехал пораньше и… — он замялся и взглянул на Пенни смущенным взглядом, — уже всё починил.
Это вызвало улыбку. Молодой человек не знал, поймёт ли Пенни какие-то термины, поэтому решил ответить так.
— А Вы приехали на этой машине? — Льюис шагнула с крыльца и прошла мимо Лестера, даже не посмотрев в его сторону. Она хотела заглянуть в салон, но стекла автомобиля
Пенни услышала, как открылась и закрылась входная дверь дома. Это заставило её обернуться, Алека уже не было, зато механик стоял совсем рядом.
Пенни собралась духом и пока мужчина не начал говорить, быстро выпалила.
— Мне очень нужно отсюда уехать, могу я попросить вас довезти меня до стоянки? — голос заметно задрожал, но Льюис быстро взяла себя в руки. Улыбка сошла с лица мужчины и он снова нахмурился.
— Да, я в общем-то не против, — он оглянулся в сторону дома, затем пошёл к машине, — если вы готовы, то можем выезжать хоть сейчас.
Сердце в груди выполнило радостный кульбит.
— О, спасибо! Пойду возьму рюкзак, — Льюис радовалась, что мужчина так быстро согласился, даже не пришлось врать, краснеть и уговаривать.
В доме Пенни быстро собрала рюкзак и зашла в кухню к Алеку. Как бы она не старалась не встречаться с ним взглядом, сейчас посмотреть всё же пришлось. Невидимую стену, которую выстраивал Алек всё это время, она теперь ощущала физически. Казалось, если протянуть руку, то наткнешься на что-то холодное и твёрдое. Точно как взгляд самого мужчины. Льюис взглянула в темные глаза Алека и сглотнула.
— Твой механик… — она запнулась, ведь даже не узнала имени парня, — он довезёт меня до стоянки, — на секунду отвела взгляд, а потом вернула обратно, смело глядя в глаза Алека, — спасибо за гостеприимство, — снова пауза, от которой почему-то стали гореть щёки. Что сказать? "До свидания"? "Прощай"? "Ещё увидимся"? Чёрт возьми, вряд ли он будет рад видеть её ещё раз.
— Всего хорошего, Алек.
— Вот как? — изогнув бровь, Алек хмыкнул, сухо и колко. Видимо, помнил ее панический страх перед машинами и решил, что его-то она боится теперь куда больше, чем сесть в железного монстра. Еще бы. Убийца женщин и детей. И все эти страшилки на ночь… — Что ж, всего доброго, Пенни. Не ходи больше одна в лес.
Пении быстро вышла из дома, постаралась сесть в машину так, будто ничего её и не пугает, будто она каждый день в такие махины с огромными колесами залезает.
Она так поспешно сбежала из дома, что в какой-то момент ей стало неловко, но находиться рядом с Алеком дольше она не могла. Не потому что боялась, а скорее как раз наоборот, не боялась… Каким бы монстром он не пытался себя выставить перед Пенни, он видела в этом только своеобразный щит, защиту от того, кто попытается проникнуть в его душу. А Пенни попыталась бы ещё раз.
Она смотрела на удаляющийся дом в зеркало автомобиля и всеми силами пыталась сдержать подступающие слёзы. Льюис и сама не заметила, как вцепилась в дверцу. Зато это заметил водитель.
— Расслабьтесь, — добродушно проговорил парень, — я знаю лес и умею управлять этой штукой, — Пенни слегка улыбнулась, видимо "штукой" он назвал этот автомобиль.
— Я Майк. Как вас занесло в такую глушь?
Пенни постаралась оторвать взгляд от окна, она
Домик её спасителя очень скоро исчез за деревьями, Пенни убеждала себя, что всё к лучшему. Она больше никогда не встретит Алека. Она ему не нужна. А он… не нужен ей, конечно.
Обманываться у Пенни получалось лучше всего.
Эпилог
— Эй, девочка, а девочка? Погуляешь со мной? — молодой человек перевалился через прилавок, игриво подмигнул и даже бровями пошевелил.
— Мальчик, это книжный! Бордель за углом! — Пенни махнула рукой на дверь. Шутка вышла так себе, однако, через пару секунд они оба рассмеялись, — Ричард! Ты какими судьбами здесь? — Льюис отложила книгу и обошла стойку, чтобы обнять парня.
— Не мог же я тебя оставить одну надолго? — он обхватил Пенни за талию и приподнял на месте, обнимая, — Я очень соскучился. И, знаешь, в этой Австралии плохо кормят, — парень поморщился и поставил Пенни на место, — ты жутко выглядишь, под глазами круги. Ты вообще спишь? Или только плачешь ночами?
Пенни потупила взгляд. Наверняка, следы усталости и переживания были видны не только лучшему другу. Но Льюис ничего не могла с собой поделать. Вроде бы и спать хотелось, но в последнее время спалось плохо. А всё потому, что ей наконец удалось отыскать кое-какую информацию. Душещипательную, надо отметить. И она сильно винила себя за события, что произошли в Ирландии еще весной. Подумать только! Это было весной, а она всё ещё помнила его руки на своей коже… Да и взгляд Алека, такой холодный и проницательный она четко видела, стоило только закрыть глаза.
— Да, ты мастер комплиментов, — Льюис вздохнула, — но так и быть я угощу тебя паэльей. Как раз сегодня планировала приготовить, — девушка мило улыбнулась, — с креветками, как ты любишь! — на последней фразе парень даже в ладоши захлопал.
С Ричардом было легко. У Пенни не было человека ближе, чем этот паренек с задорной улыбкой. Ричард Олдман, кажется, со времён своего восемнадцатилетия совсем не изменился. И то, в восемнадцать он сделал свою первую татуировку, разве что только это и отличало его от его же семнадцатилетнего. Ричард для Пенни являлся двоюродным братом и по совместительству лучшим другом. Худощавый и высокий, он всегда видел больше, чем остальные, всегда влезал в самый центр толпы и находился в гуще событий. Рик много читал, много знал. Но лучше всех он знал Пенни Льюис. Они дружили с тех самых времён, когда ещё передавали друг другу слюнявые кубики и не могли и двух слов связать.
Помимо их двоих в магазине было ещё несколько человек и Пенни это радовало. Мир оживал после вспышки ковида и потихоньку выходил из ограничений. А журналисты даже и в ковидные времена мотались по свету. Вот и Ричард последнюю неделю провел в Австралии. Собственно, благодаря Рику Пенни знала подробности того, что способствовало изоляции Алека от людей. Всё же мерзкими были эти журналисты, когда дело касалось скандальных заголовков и собственной репутации за громкие дела. Даже Рик… но это друг. А друзьям, особенно таким как Ричард, всё прощается.