Откройте небо!

Силверберг Роберт

— Я считаю, что нам подстроили ловушку, — сказал Эмори. — И я говорил об этом с самого начала, как только пришло это невероятное известие. Не подавайтесь на это Лазарус. Форсту нельзя доверять.

— Форст воскресил меня.

— С каких пор вы стали испытывать к нему благодарность? — спросил Эмори. — В конце концов, он вас и засадил в нашу дыру. Вы это сами говорили.

— Мы еще не совсем уверены, — сказал в ответ Лазарус, — хотя Форст сам сказал о своем решении. Но нет доказательства, что…

— Мы не можем доверять Форсту, — сухо перебил его Мандштейн. —

Клод прав. Но если он и впрямь взойдет на борт этой капсулы, то что мы потеряем, если запустим его в другую галактику? Мы избавимся от него, и у нас на шее останется только Кирби. Видимо, у него тоже есть свои притязания, но в целом он разумный человек, и, главное, ему чужды экстравагантные выходки Основателя.

— Слишком уж гладко все получается, — упорствовал Эмори. — Объясните, почему же этот Форст, имея такую власть, вдруг добровольно уходит в отставку?

— Возможно, ему стало скучно, — предположил Лазарус. — Абсолютную власть может понять лишь тот, кто ею обладает. А ведь это скучная и противная штука. В конце концов, можно позволить себе поиграть миром лет двадцать-тридцать, но ведь Форст правил целых сто лет, и ему это уже, наверняка, надоело. Поэтому повторяю: мы должны принять его предложение. От него мы избавимся окончательно, а с Кирби найдем общий язык. Кроме того, у Форста есть хороший аргумент: ни мы, ни он без взаимной помощи не можем полететь к звездам.

Николас Мартелл кивнул на юношей:

— Мы потеряем несколько способных людей, — не забывайте этого. Полет в капсуле — это огромная нагрузка для людей и телекинетиков.

— Форст уверял меня, что о них позаботятся в Санта-Фе и восстановят их силы, — возразил Лазарус.

— И еще кое-что, — добавил Мандштейн, — по последнему соглашению, мы получим доступ к Центру форстеров. Должен признаться, что у меня личный интерес к нему и мне нравится эта идея. Я думаю, пришло время для совместной работы и взаимопонимания. Форст улетит, а с Кирби мы договоримся.

Лазарус был доволен: он не надеялся с такой легкостью получить поддержку Мандштейна. Но последний был уже стар, ему перевалило за девяносто, и он очень хотел продлить свою жизнь. А сделать это было можно только в Санта-Фе. Конечно, его мотивы нельзя признать благородными, но он и сам этого не отрицает. Жить долго — естественное желание каждого человека.

«А эсперы тоже люди», — подумал Лазарус и посмотрел на юношей. Это были венериане пятого или шестого поколения. В них еще многое сохранилось от землян, но они уже и многим отличались от них. Генетические изменения, сделанные для того, чтобы приспособить человека к жизни на Венере стали наследственными. Таким образом, эти юноши уже не совсем люди в обычном понимании этого слова.

Теперь для них не составляло никакого труда транспортировать предметы на огромные расстояния. Они запросто могли переправить друг друга на противоположную сторону Венеры или забросить каменную глыбу на Землю. Только с собой они ничего не могли поделать, так как, чтобы применить телекинетические способности к себе, они должны иметь точку опоры. Собственными силами им не перелететь с одного места на другое, хотя друг друга перебрасывали с легкостью.

Лазарус видел, как юные венериане исчезали, взлетали, снова исчезали и появлялись. Они были детьми, но эти фокусы получались у них намного лучше, чем у их отцов и тем более дедов. А какой энергией они будут обладать, когда вырастут!

Лазарус вновь повернулся к своим спутникам.

— Значит, вопрос решен, — сказал он. — Мы поможем Форсту, а он улетит с экспедицией. Я буду осуществлять верховную власть над всей организацией. Договорились?

— Договорились, — сказал Мандштейн.

— Да, — буркнул Мартелл.

— А ты, Клод? — спросил Лазарус.

Лицо Эмори помрачнело. Он взглянул на юношу, внезапно появившегося метрах в десяти от них и, вероятно, только что вернувшегося из блиц-полета на другой континент, и еще больше нахмурился.

— Договорились, — сквозь зубы проговорил он.

7

Космическая капсула представляла собой обелиск семнадцати метров высотой — ненадежная скорлупка для межзвездного океана пустоты. В ней было одиннадцать кают для жилья, центр по переработке научных данных и склад самых необходимых вещей, какие понадобились бы человеку в различные периоды его существования.

— Оборудуйте капсулу таким образом, — сказал Форст брату Каподимонте,

— чтобы мы имели под рукой все необходимое для спасения, даже если, например, Солнце превратится в Новую.

Каподимонте, будучи антропологом по образованию, имел собственное мнение о полезности тех или иных предметов. Но ему пришлось руководствоваться не собственным мнением, а указаниями Форста. Еще несколько десятилетий назад Комитет разработал планы экспедиций в межзвездное пространство. Со временем планы менялись и дополнялись, так что Каподимонте не пришлось начинать с нуля — он использовал весь предшествующий опыт, правда, теоретический. Кроме того, в проекте было много белых пятен. Ведь совершенно ничего неизвестно о характере того мира, где высадится экспедиция, о возможности земной жизни приспособиться к новым условиям существования.

Астрономы давно открыли сотни планетных систем у далеких звезд. Некоторые из них можно было наблюдать в телескопы, смонтированные на космических станциях, а некоторые устанавливались с помощью математического анализа их влияния на центральные светила. Но смогут ли люди жить на новых планетах?

Из девяти планет Солнечной системы только на одной смог развиться разум: это настораживало. Потребовались огромные материальные затраты и время жизни двух поколений, чтобы превратить Марс в живой мир. Одиннадцати пионерам, улетающим к другим мирам, вряд ли удастся совершить что-либо подобное. Для изменения условий целой планеты у них просто не хватит ни сил, ни времени. Чтобы приспособиться к условиям Венеры, пришлось использовать огромный отряд биологов и все возможности генетической инженерии. Для путешественников и данный вариант отпадает. Итак, они или найдут подходящий для жизни мир, или погибнут!!!