Открывашка и война
Шрифт:
— Мы выявили узкое место — плодородность почвы, — ответил жук. — В благоприятных условиях зерно созревает за двадцать четыре часа. Когда мы уберем этот урожай, придется около шести дней удобрять и готовить почву к новой посадке. Не переживайте за сохранность ваших земель — как только эксперимент закончится, мы уйдем, восстановив здесь все в первоначальном виде.
— А каким был первоначальный вид?
— Луг.
— По нашим сведениям, данная культура была передана Российской Академии Наук для изучения
— Данная культура — один из даров Ее Величества Королевы Сеннит человечеству, — ответил жук. — Ваши ученые провели подробный химический анализ, и сочли метапшеницу безопасной и полезной. Разумеется, предстоят эксперименты по выявлению последствий регулярного употребления зерна в пищу, но, уверяю вас, Семен Васильевич, за свое здоровье вы можете совершенно не переживать.
— И в мыслях не было! — улыбнулся фермеру репортер и повернулся к камере. — Подробнее о королеве Сеннит мы расскажем в документальном фильме, который покажем прямо сейчас. Не переключайтесь!
И картинка сменилась рекламой.
— Серьёзно? — охренел я от жадности телевизионщиков.
— Многомиллионные контракты, — развел руками Жириновский. — До появления новой валюты придется пользоваться рублями. Государству они нужны. Да и потом — не обнулять же все нажитое. Придется механизм перехода придумать, без дефолтов и потрясений. Со священным правом частной собственности! — фыркнул. — Трамп же вон уже сказал, что «имущество не пострадает». Считай — сигнал и главное условие.
— Работайте, — пожал я плечами. — Я потом почитаю, если сильно несправедливо — попрошу переделать. Но собственность — это хорошо.
— Переделывать он собрался, — буркнул себе под нос Владимир Вольфович и взялся за зазвонивший телефон.
Глава 12
Экран телевизора показывал плохонько нарисованное (потому что военная монополия на технологии), компьютерно-графическое звездное небо.
— Королева Сеннит родилась на далеком астероиде в созвездии Сириуса. В наших справочниках его не найти — заглядывать в глубины Космоса на такие расстояния человечество пока не научилось.
Показали внутренности пещеры — явно натурные съемки — которые заливали светом прожекторы из-за кадра. На полу — веселенькой, оранжево-красной в пятнышко расцветки, полуметровой величины яйца. Заиграла веселая музыка, и центральное, самое большое яйцо, треснуло, и из него вылезла загримированная под муравья актриса. А я ее знаю!
— Марина Александрова?
— Я кино не смотрю, некогда, — отмахнулся Жириновский.
— У юной Сеннит было много братьев и сестер, — продолжил диктор.
Остальные яйца тоже начали трескаться, выпуская из себя загримированных под муравьев подростков. Они дружно выстроились в круг, взявшись за руки, и принялись водить хоровод вокруг «Сеннит» с песней:
— Жил на свете добрый жук…
— У вас что, народ за имбецилов держат? — не выдержал я.
— Вот ты вроде умный парень, Андрей, — вздохнул Владимир Вольфович и сделал оговорку. — Для своих лет, конечно. Ладно, — великодушно простил. — Ты все-таки не отсюда. Кого твои знакомые дети больше всего боятся?
Осознав, к чему клонит Жириновский, я не без злорадства ответил:
— Мои знакомые дети больше всего на свете боятся попасть в интернат для оборотней. Это пацаны, они или не понимают, или гораздо лучше меня, потому что войны не боятся. А одна знакомая девочка очень-очень боится вернуться из армии никому ненужной старой девой.
— Ладно, — поморщился он. — Понял.
— И я понял, Владимир Вольфович, — подтвердил я. — Для детей снимали, для самых маленьких. Сеннит для них — все равно что сказочная героиня. Но я бы на месте взрослых сейчас сидел и думал о том, насколько все плохо, раз начинать отбеливать образ жуков решили сразу с детей, впопыхах слепленной киношкой.
— Подумал бы, а дальше? — с интересом спросил Владимир Вольфович.
— А дальше — по обстоятельствам, — не выдержав, я отвел глаза.
— Во-о-от! — протянул он. — Как и любой нормальный человек. А обстоятельства будут следующие: жратва теперь почти бесплатная, работа — лёгкая, медицина уровня Целителей бесплатно и для всех, телек в три раза больше и цветастее, а сам ты не толстеешь, бодр, с целехонькой нервной системой и х***й до ста лет стоит, потому что состав номер два, б***ь, на каждом углу наливают.
— Состав номер два продлевает репродуктивный период мужской особи в среднем до ста десяти с половиной лет, в зависимости от изначальных данных — их моя симуляция усреднила для облегчения расчетов, — прорекламировала новое средство от импотенции Сеннит.
«Что бы вернуть эрекцию, достаточно взять старый советский…» — пронеслась в голове мусорная реклама.
Скучаю по интернету.
— Спасибо, Ваше Величество, — вежливо поблагодарил Жириновский и вернулся к теме. — Вот в таких обстоятельствах что бы ты делал?
— Завоевали жуки человечество, да и хрен с ним — вон как хорошо стало? — предположил я.
— Конспирологи довольны поди, — не став отвечать, вздохнул Владимир Вольфович. — Теперь любого, кого в телевизоре показывают, сразу в жуки записывать будут.
— Чем больше конспирологии, тем меньше вероятность сопротивления, — успокоила его Сеннит.
— Меткое наблюдение, Ваше Величество, — согласился с ней Жириновский.
На экране тем временем «Сеннит» с «братьями и сестрами» отводили хоровод, покушали метапшеницы и метафруктов, и веселенькая музыка сменилась тревожной: