Открывашка и война
Шрифт:
Сидя на теплом, влажном песке, я время от времени ловил босыми ногами и затянутой в купальные трусы задницей набежавшую волну и наслаждался приятной усталостью во всем теле – не от работы устал, от долгого купания. Бешеная гонка закончилась вчерашним вечером – все логистические операции, в которых обязательно мое участие, закончились, и теперь эстафету принял бездушный (потому что жук) механизм пространственных врат. Немного обидно даже – был такой уникальный «специалист», а теперь меня вытеснил механизм.
Отсюда не видно – около пляжа капитальное строительство затевать не решились, вдруг
Прямо перед глазами плещется куча детей. Чуть дальше – пяток военных на надувных лодках, натягивают армированную сеть на буйках – это от потенциальных акул. Если хищная рыба решит попробовать на зубок да пусть даже Свету, акуле придется подавиться и умереть, но здесь и обычных детей хватает: беженцы из Скандинавии, тоже худые и бледные. Недавно мы все дружно полакомились метафруктами, и я готов поклясться, что скандинавские дети были рады еще больше деревенских: не потому, что «мои» успели пресытиться ворованными деликатесами, а потому что у них были хотя бы яблоки и прочее среднеполосное. По словам детей – в Скандинавии кроме армейских пищевых пайков, рыбы и смородины с черемухой не было вообще ни хрена. Что ж, это – не первая утопия во Вселенной, которая оказалась совсем не такой, как всем бы хотелось.
Слева от меня из воды торчат столбы, чуть дальше от берега – частично утопленное колесо обозрения. Многим известный Пасифик-парк годов запустения не выдержал, к огромному огорчению ребят. Парка в его лучшие годы они не видели даже по телеку, и точно так же грустили бы из-за любых разрушенных аттракционов. А вот мне было потяжелее – я по этой штуке в компьютерных играх гулял, и было бы неплохо прогуляться, так сказать, во плоти. Ничего, на моей Земле он цел и невредим, в свое время пройдусь, желательно с какой-нибудь красоткой за руку.
А еще у меня теперь есть собственный дом! Вот прямо так и сказали – владей. Не руины – в полукилометре от береговой линии, на холме, нашелся просто поразительно хорошо сохранившийся, шикарный двухэтажный особняк с бассейном. Очистить от сорняков двор, починить забор и вообще конфетка получится. Сохранность жилища – заслуга прежнего хозяина, который установил систему «умный» дом и, похоже, хотел в нем изображать выживальщика: в подвале нашлась удивительно толковая система автономного электропитания, которая позволила все эти годы запускать роботы-пылесосы, проветривать и подсушивать помещения – море, влажность. Сегодняшнюю ночь там и ночевал, на буржуйских шелковых простынях.
Усиленный симбионтом слух выхватил из фоновых шумов
– А ты правда больше не уедешь?
Ответил ей голос мужской, глубокий и низкий, в котором чувствовалась тень застарелой вины:
– Правда. Всё, свое поездил – вон, дочь предательницей выросла.
– Я не хотела! – испуганно пискнула Валя.
– Но предала! – не принял отмазку отец. – Какой позор! И не в предательстве даже дело, а в глупости – предателей все ненавидят и презирают, потому что тот, кто придал один раз легко предаст снова. Повезло, что земляки у нас добрые и отходчивые.
Валентина шмыгнула носом.
– Не боись, – сопроводив слова хлопком – надо полагать по плечу – решил подбодрить ее отец. – В новом мире старые обиды быстро забудутся. Главное – не филонить и в душу людям не плевать. Сам виноват – повелся на эти байки про Скандинавию, как дурак. Вход – рубль, выход – два.
– Ты не дурак! – заявила Валентина. – Дуракам «майоров» не дают!
Хмыкнув – ага, прямо-таки не дают! – ее отец ответил:
– Полгода до полковника оставалось – тогда к себе тебе и перевез бы: к званию три билета до Скандинавии прилагаются. Я же тебе письмо присылал!
– Я боялась, что ты врешь, – тихо, с застарелой обидой в голосе ответила Валентина. – И вообще у тебя там уже другая семья и другая дочка. Нормальная, а не оборотень!
– Ну-ка цыц! – шикнул он на нее. – Ишь ты, «ненормальная» нашлась! Ничего, это тоже исправим. Вон он сидит – пошли.
Да на кой мне опять вот эту классику с ключевыми словами «извини» и «спасибо» выслушивать? Переиначивая моего приемного отца: «придется это терпеть». Не бить же они меня идут, в самом деле.
Обернулся я только тогда, когда шаги семьи Штырковых подобрались достаточно близко, чтобы их смог услышать обычный человек. Слева – одетая в старенькие зеленые шорты и желтую футболку, старательно отводящая глаза, заранее начавшая глазеть, Валентина. Справа – почти двухметрового роста мужик лет сорока, с коротким ёжиком черных волос на голове, одетый в тельняшку и камуфлированные штаны с берцами. На шее висят армейские жетоны.
– Ты – Андрей? – уточнил он.
– Я.
– Тимур, – протянул он мне руку.
Сполоснув свою в удачно набежавшей волне, я поднялся на ноги, смахнул капли и пожал:
– Очень приятно.
– Привет, – тихо буркнула Валя.
– Привет, – поздоровался я в ответ. – Рад, что ваша семья воссоединилась.
– Спасибо, – поблагодарил Тимур. – За то, что Вальке мстить не стал. И за то, что землякам помог.
– Это же и мои земляки, – развел я руками. – А Валентине мстить не за что. А вы в армии служите? – изобразил дурачка.
– В ополчении Земли–2, – ухмыльнулся он и пояснил на мой удивленный взгляд. – Армию не тянем пока.
– И правителя нет, – добавил я.
– И правителя пока нет, – согласился он и придавил дочь взглядом.
Подвигав бровками, она залилась краской окончательно и выдавила:
– Прости.
– Я и не обижался, – смиренно ответил я. – Мир, – протянул девушке руку.
– Мир! – вроде как даже немного просветлела она, пожав и вытерев ладонь о шорты.
Не из вредности – просто мокрая.