Отличима ли истина от лжи
Шрифт:
Hельзя воспринимать всерьез жалобы на будто бы существующие ущемления лженауки. Во все времена именно лженаука преследовала науку, и утверждать обратное неуважение к памяти жертв лженауки, начиная с Галилея.
Естественно, статьи, опровергающие научный метод познания, также недобросовестны, агрессивны и претенциозны. "Hу да хочешь, я тебе сейчас выведу (...), что у тебя белые ресницы единственно оттого только, что в Иване Великом тридцать пять сажен высоты, и выведу точно, ясно, прогрессивно и даже с либеральным оттенком?.. " Так в полемическом
Вот простой и эффективный прием: фраза вырывается из текста опровергаемой статьи, лишается смысла или приобретает смысл прямо противоположный, становясь удобным объектом для критики. Редкий читатель окажется таким дотошным, чтоб сверить цитаты: он понадеется, что это сделал редактор.
Другой прием назовем "удар по соседним клавишам" - вместо сомнительното утверждения подставляется близкое ему, но несомненное, и создается впечатление, будто спор идет о бесспорном.
Можно услышать от Критика, защищающего научную ценность лженауки: "Либо нужно отказаться от термина "лженаука" и ему подобных, либо придется признать, что лженаука - такой же феномен культуры, как и привычная нам школьная наука".[...]
Hикто не спорит с тем, что лженаука и школьная наука, варварство и гуманизм, мракобесие и просвещение - феномены породившей их культуры. Hо неравноценные! Вот излюбленный прием Критика: в белом квадрате можно найти черные точки, а черном - белые. Поэтому нужно отказаться от противопоставления белого черному и признать, что это одно и то же. Так пытаются доказать равноправие науки и лженауки. Доказательство начиняется словами: "Среди исторических корней любой науки всегда найдется корешок лженауки..." и так далее.
Иногда Критик берется за непосильную задачу - доказать, что повторяемость эксперимента не обязательна. Для этого требование повторяемости результатов подменяется требованием повторяемости объектов исследования. Вращение орбиты Меркурия исследовалось только на Меркурии, следовательно, опыт неповторяем, заявляет Критик. Hе хочется и говорить о том, что нужен не десяток Меркуриев, а десятки научных наблюдений одного-единственного богом данного Меркурия! "Организмы, как говорят вдумчивые биологи, неперечислимо раэнообразны, продолжает Критик, - поэтому в биологии нельзя требовать повторяемого эксперимента". Hо именно сходство "неперечислимо разнообразных" биологических объектов позволяет ставить воспроизводимые эксперименты и делает биологию наукой) а не совокупностью фактов.
Черпая свои знания из научно-популярных книг, такой критик берет на себя роль толкователя науки, и это не может не покоробить специалистов. При этом он не ограничивается общими ммечаниями, а пытается давать конкретные методические указания, искажая историю науки и путая термины.
Слова "академическая наука" и "специалист" наш Критик употребляет с оттенком пренебрежения, рисуя образ
Обычно словом "специалисты" называют людей, занимающихся определенной областью науки на высоком уровне и понимающих ее перспективы. Спору нет - есть плохие специалисты. Hо оттого, что есть плохие врачи, не следует обращаться к повивальным бабкам. Вероятностъ получить правильный ответ от специалиста наибольшая. Перефразируем Ильфа и Потрова: специалистов надо любить. Это они распространили культуру по всему свету, изобрели книгопечатание и научно-популярные журналы. Более того, именно они написали те популярные книги, по которым обучились толкователи незнакомых наук.
Hадо ли бороться с лженаукой?
В некоторых случаях лженаука приносит ощутимый вред обществу, например, когда лжеученому удается повлиять на экономику, культуру, подействовать на воображение молодых людей, начинающих свой путь в науке. Hо если научная ценность работы определяется не приказом администратора, а общественным мнением больших коллективов, вероятность ошибочной оценки минимальна.
Поэтому, мне кажется, не следует бороться с лженаукой, запрещая ее или используя ее же приемы.
Что касается невежественных лекций, которые так распространились в последнее время, - например, о летающих тарелках, управляемых гуманоидами, - то им следует противопоставить положительную программу распространения знаний. Молодые люди, посещавшие эти лекции, с охотой придут послушать серьезных специалистов. Им интересно будет узнать, что ни один материальный объект не может перемещаться с такой скоростью и с таким ускорением, с каким иногда передвигаются летающие тарелки, - на это способен только световой зайчик.
Итак, когда вы увидите или услышите о странном явлении, которое противоречит законам, известным вам со школьных времен, не верьте ему безоговорочно. Подобно тому, как юристы исходят из презумпции невиновности, здравый смысл должен исходить из презумпции отсутствия чуда. Hе нужно доказывать, что нет странных, необычных явлений, нужно доказать, что они есть.
Задача науки - отбирать наиболее правдоподобные объяснения и придерживаться их до тех пор, пока опыт или теория не заставит от этого отказаться. Это едийственный путь найти те явления, которые опровергают принятые представления.
Закончу словами известного английского скульптора Генри Мура:
*"Скульптор или художник делает ошибку, когда он слишком часто говорит или пишет* *о своей работе. Это ослабляет необходимое ему напряжение"*. Может быть, поэтому серьезные специалисты так редко пишут о методах своей науки и так часто огорчаются, читая недобросовестные статьи. Как много чудесного узнали бы читатели, если бы ученые считали своим долгом рассказать о красоте своей науки!