Отлично получилось
Шрифт:
На самом деле, это было не так сложно объяснить. Джексон был горяч и использовал свои руки, чтобы помочь мне воплотить в жизнь сумасшедшую идею по восстановлению и продаже дома, которую я вбила себе в голову.
— Спасибо за кофе. — Я подняла чашку, словно иначе он не понял бы, что я имею в виду. — Если я найду в доме хотя бы одного красивого мастера, то, может быть, сумею удержаться от того, чтобы не заколдовывать его. Возможно.
Кривая улыбка, тронувшая губы Джексона, делала его самым красивым мастером на все руки, а нахальный взгляд доказывал, что он это знает.
— Уверен,
Я снова оглядела комнату, в основном, чтобы не пялиться на Джексона и не дать ему повод догадаться, как много я думала о нем во время своего добровольного двухдневного перерыва.
— Ты, должно быть, рано начал.
— Ты же знаешь, как я люблю червей.
Я сморщила лоб, пытаясь понять смысл его слов.
— Именно это получают всё ранние пташки, — объяснил Джексон.
— Ох. Тогда понятно, почему я люблю поваляться в постели подольше. Я предпочитаю… не червей. — Допив кофе, я вытерла руки о джинсы. — Что я могу сегодня сделать?
— Если хочешь, можешь подержать молдинг, чтобы мне не приходилось держать и прибивать его одновременно.
Я поднялась по другой стороне лестницы и начала поддерживать молдинг, который Джексон установил на нужное место.
— Делал что-нибудь интересное в выходные?
Удивление проступило на его лице, как будто Джексон не мог поверить, что я спросила его об этом. Честно говоря, я и сама не могла в это поверить. Вот почему нужно заранее планировать, что сказать, чтобы слова не звучали так странно. Джексон вынул изо рта гвоздь, вставил его на нужно место и взмахнул молотком.
— Не совсем.
«Как раздражающе расплывчато». Неопределенность — его конёк.
— А как насчет тебя? — спросил Джексон.
— То же самое.
Я переводила взгляд с молдинга на Джексона и обратно. Это настоящая пытка — быть так близко и пытаться не фокусироваться на этом парне, его обалденном запахе и различных оттенках зеленого в его глазах. Интересно, что он делал в выходные, о чем думает прямо сейчас, и почему, черт возьми, у меня вообще возникают в голове подобные вопросы?
«Я придерживалась плана и заставила себя отступить, прежде чем потеряю голову. Почему это не сработало?»
— Знаешь, я бы тоже могла забивать гвозди, — сказала я, когда Джексон спустился с лестницы, чтобы взять другую планку. — Тогда мы могли бы двигаться еще быстрее.
«И у меня будет на чём сосредоточиться, кроме тебя».
Джексон открыл ящик с инструментами и протянул мне запасной молоток и гвозди. Мы начали прибивать молдинг с противоположных концов, планируя встретиться посередине. Я взмахнула молотком. Теперь можно было сосредоточиться на шляпке гвоздя, а не на затылке красавчика.
Но сегодня наше молчание начало действовать мне на нервы. Казалось, что все слова, которые мы не произносим, складываются в кучу и мешают проникнуться тем духом товарищества, который связывал нас на прошлой неделе. Я взяла на себя смелость еще раз попытаться завязать разговор.
— В свободное время мне удалось разобрать еще несколько альбомов Дикси.
— Я
— Они оказались чем-то вроде календаря, в котором запечатлены мамины свидания год за годом. Хотя, по правде говоря, некоторые её отношения длились дольше года. Не говоря уже о том, что мы редко виделись с Дикси, пока у мамы был парень, поэтому в альбомах в основном запечатлено начало отношений. Там даже есть страницы, где мы втроем — я, Дикси и моя мама — делаем всякие сумасшедшие вещи, которые должны были помочь маме забыть об отношениях, которые она оплакивала. — Я остановилась, чтобы вбить гвоздь. — Я уже и позабыла про некоторых маминых ухажеров. Например, был такой Крейг Уотсон, который заставлял меня снимать обувь у входной двери. У него была комната, в которой нельзя было сидеть, и пунктик по поводу незакрученных тюбиков от зубной пасты.
Апогеем стал скандал из-за пачки прокладок, которые мама забыла убрать. В общем, мы с ней были слишком неряшливы для его идеальной и упорядоченной жизни.
— Кажется, забавный мужик.
Я фыркнула от смеха, изменив положение на лестнице, которую мы делили с Джексоном
— Потом был Чак, который был слишком веселым. Как будто в городе начался карнавал, и мы оказались в самом его эпицентре. Как только мы приходили домой, он сразу хотел пойти поужинать или посмотреть кино. Помню, я подумала: «Может, мы посидим хотя бы минут пять?»
Его дочь ненавидела меня, но нам приходилось делить одну комнату, так что это было очень «весело».
— А потом мама встретила Ретта, и он задержался намного дольше, чем другие парни.
Я колебалась. Не хотелось углубляться в маленькие истории о постоянной карусели мужчин моей мамы.
— Он с самого начала был другим — уже хотя бы потому, что действительно мне нравился. Ретт хорошо относился к маме, и более того, я не чувствовала себя невидимой. Он не старался общаться со мной только тогда, когда это видела мама. Он разрешал мне читать книги из его внушительной библиотеки, а потом мы вели классные беседы о прочитанном и обсуждали разные темы. Он научил меня водить и настоял на том, чтобы я выбрала надежную машину после того, как получу права.
За те полтора года, что мы прожили с ним, я оступилась и привязалась к нему, хотя к тому времени уже была научена предыдущим опытом. Некоторые из маминых мужчин были достаточно милы, но с Реттом впервые в жизни я подумала: вот какого это — иметь отца. Теперь понятно, из-за чего весь этот шум.
Джексон перестал стучать и повернулся ко мне лицом.
— Что с ним случилось?
— Теперь он женат на Дикси.
Я покатала оставшиеся гвозди в руке, а затем сжала их достаточно сильно, чтобы они впились в кожу и перенаправили тупую боль, поселившуюся в груди. Не знаю, почему это так сильно ударило по мне. Мне не стало легче даже после того, как я увидела на фото доказательства, что Дикси любила Ретта с самого начала. Держу пари, ей было тяжело смотреть на них с мамой вместе.