Отложенное убийство
Шрифт:
– Не рассчитываю, – ответил Сканлон. – Свидетель, который видел, что делается на одной яхте, и давал показания о цвете одежды находившегося на ней лица, стоявшего за штурвалом, несомненно в состоянии определить, был ли кто-либо у штурвала второй яхты. Отвечайте на вопрос, мистер Эверсел.
– У штурвала никто не стоял.
– Вы сделали только один круг над «Пеннвентом»?
– Да.
– Вы уверены, что у штурвала никого не было?
– Уверен.
– Где находилась эта яхта?
– Примерно в миле от берега и
– А как далеко от яхты Фрэнка Марли? – поинтересовался Мейсон.
– Примерно в трех милях.
– Вы знали, мистер Эверсел, что Вентворт отличался буйным характером? – небрежно спросил Мейсон.
– Знал.
– Вы не сомневались, что если Вентворт поймал бы вас на борту своей яхты, он бы не стал с вами церемониться?
– Нет, не стал бы.
– Вы знали, что Вентворт были сильным человеком?
– Да.
– Именно поэтому, как я предполагаю, вы были вооружены?
– Я взял с собой револьвер. Я не собирался...
Свидетель внезапно замолчал, когда полное значение вопроса Мейсона дошло до него.
– И у вас не было повода, чтобы оставить револьвер дома перед тем, как сесть в самолет? – продолжал Мейсон.
– Если честно, я совсем о нем забыл.
– Так что, когда вы кружили над яхтой Вентворта вы были вооружены, не так ли?
– Мне не нравится, как вы сформулировали вопрос.
– Не имеет никакого значения, нравится вам это или нет, – сказал судья Сканлон. – Отвечайте.
– Да, я был вооружен, – рявкнул Эверсел.
– Каким видом револьвера?
– "Кольтом" тридцать восьмого калибра.
– Это все, – объявил Мейсон с улыбкой.
– Я не уверен, что на этой точке следует заканчивать допрос этого свидетеля, – решил нахмурившийся Сканлон. – Возможно, мы еще вернемся к этому вопросу. Пожалуйста, оставайтесь в зале суда, мистер Эверсел.
– У меня есть еще один вопрос, – заявил Мейсон. – Вы утверждали, что отпечатали с негатива один снимок, не так ли, мистер Эверсел?
– Да.
– Где он?
– Я отдал его заместителю окружного прокурора.
– Мистеру Овермейеру?
– Нет, мистеру Рунциферу.
Мейсон улыбнулся и повернулся к представителю окружной прокуратуры.
– Не могли бы вы представить этот снимок, мистер Рунцифер? – попросил Мейсон.
– Это часть конфиденциальной информации, хранящейся в окружной прокуратуре, – заявил Карл Рунцифер. – Я возражаю против подобного требования. Если вы хотите, чтобы эта фотография была приобщена к делу, представьте ее сами и не забудьте объяснить, каким образом негатив оказался у вас.
– Если у вас, господа, больше нет вопросов к мистеру Эверселу, он может покинуть место дачи свидетельских показаний, – исключительно вежливым тоном сказал судья Сканлон. – Но, пожалуйста, оставайтесь в зале суда, мистер Эверсел.
Эверсел покинул свидетельскую ложу.
Рунцифер и Овермейер победно улыбнулись друг другу.
– А теперь мы хотели бы пригласить Хейлз Тумс для дачи свидетельских показаний.
– Спасибо, – повернулся к нему Сканлон, – но у Суда есть свои идеи о том, кто выступит следующим свидетелем. Мистер Рунцифер, пройдите, пожалуйста, к месту дачи свидетельских показаний и примите присягу.
– Я? – воскликнул Рунцифер. – Я возражаю на основании...
– Пройдите к месту дачи свидетельских показаний, мистер Рунцифер, прервал его Сканлон.
– Тебе лучше это сделать, – шепотом сказал ему Оскар Овермейер, если ты, конечно, не хочешь, чтобы тебя обвинили в неуважении к Суду. Он не шутит.
Рунцифер медленно прошел вперед, поднял правую руку и принял присягу.
– Имеется ли у вас фотография, – обратился к свидетелю Эмиль Сканлон, – сделанная с использованием вспышки свидетелем, который только что давал показания?
– Ваша Честь, я возражаю, – заявил Оскар Овермейер. – Это часть...
– Я не хочу слышать никаких возражений, – перебил его Сканлон. – Мне нужна фотография, есть ли она у вас есть.
Последовала напряженная драматическая тишина.
– Хотя это полностью противоречит моим желаниям, я представляю фотографию мировому судье по его просьбе, несмотря на выраженный протест, – сказал Рунцифер.
Рунцифер не смог избежать снисходительного тона, произнося слова «мировому судье».
Он открыл свой портфель и достал оттуда увеличенный снимок на глянцевой бумаге, который протянул Эмилю Сканлону. В этот же момент он бросил враждебный взгляд на Мейсона.
– Раз уж мы заговорили с вами о фотографиях, – продолжал Сканлон, – я вижу, что у вас их с собой немалое количество. Что на них изображено? Внутренняя часть «Пеннвента»?
– Да.
– Представьте их, – приказал судья.
Рунцифер достал из портфеля и другие фотографии и объяснил, что они показывают расположение тела, внутреннее убранство каюты, когда яхту вернули в гавань, внешний вид яхты, яхту на своем обычном месте у причала яхт-клуба, а также снимок с самолета, представляющий, как стоят яхты. Сканлон последовательно пронумеровал все фотографии и объявил, что они приобщаются к делу.
– Это все, мистер Рунцифер. Спасибо.
Рунцифер неохотно направился на свое место.
– Давайте теперь послушаем Хейлз Тумс, – объявил Эмиль Сканлон. Пожалуйста, пройдите вперед и примите присягу.
Зрители начали поворачивать головы и вытягивать шеи, но никакого движения, свойственного для момента, когда свидетель направляется к месту дачи показаний из зала, не последовало.
– Ей разве не вручали повестку? – поинтересовался нахмурившийся Сканлон.
– Вручали, – едким тоном ответил Рунцифер. – Она заявила, что делалась, по крайней мере, одна попытка, чтобы заставить ее покинуть страну. Когда ей вручали повестку, она, как мы поняли, собиралась покинут юрисдикцию Суда.