Отпуск Бога

Volosach

– Я, прощаю тебя, - произнесла Офис, уже доставая из холодильника выпечку.

– Объедает меня, словно так и надо, - проворчал Густав, продолжив обед и левой рукой открывая ноутбук, - О, логи почти загрузились. Такс, посмотрим-посмотрим.

Доев и взмахом руки заставив посуду мыть себя, он принялся детально рассматривать логи работы Небесной Системы за последние двести лет. Из-за длительного отсутствия надлежащего ухода в ней появились ошибки, приведшие к появлению таких явлений, как Крушитель Баланса у священных механизмов. Но их устранение посеяло бы хаос среди носителей священных механизмов, и могло выдать его существование, так как Михаелю подобные манипуляции были недоступны. Однако его внимание привлекло другое. За последние двести лет наметилась нехорошая тенденция в обращении носителей священных механизмов в демонов.

Создавалось впечатление, что они специально охотились за ними, лишая человечество его лучших представителей. Густав почувствовал, как в нём начинает закипать гнев. Он создавал священные механизмы для того, чтобы люди могли защитить себя от сверхъестественного мира, но никак не для того, чтобы носители священных механизмов становились своеобразным призом. Но его больше злило то, что Михаель отдал демонам два святых меча. Святые мечи не были предназначены для ношения демонами, они были созданы для их уничтожения.

– Малолетний придурок, - прошипел Густав, - Калибурн потерян для Церкви. Аскалон и Дюрандаль отданы демонам, что дальше? Этот эмо отдаст им перекованный Экскалибур?

– Что-то не так? – спросила Офис, наливая себе в кружку кипяток.

– Да так, смотрю, как мой наследник разбазаривает всё то, что было нажито мной непосильным трудом, - ответил Густав, яростно крутя колёсико мышки, - Нет, это меня не устраивает. Это меня вообще не устраивает.

С яростью заражённой бешенством макаки, перед которой поставили пишущую машинку, Густав начал вносить правки в Небесную Систему. И если изменения в работе священных механизмов быстро обнаружат, то в случае со святыми мечами всё можно будет списать на природное непринятие клинком демонической ауры носителя.

– Так-то, - с довольным видом произнёс Густав, закрывая ноутбук.

– Что сделало тебя таким довольным? – спросила Офис.

– Сделал пакость – на сердце радость, - с довольной улыбкой ответил Густав.

– Не понимаю.

– И не нужно. Поверь, так будет лучше и тебе, и всему остальному миру.

Два дня спустя, школьный двор.

– Поверить не могу, Азазель – учитель в школе, где соотношение девушек к парням составляет 8 к 1 в пользу слабого пола. Куда катится мир? – тихо проговорил Густав, стоя на крыше школьного корпуса и взирая в небо, считая чаек, - Они же пустили козла в огород, в буквальном смысле.

«Однако носительницу Дюрандаля я тогда не разглядел, темно было, но вот на солнце очень даже ничего девушка. Жаль, что демон и повелась на драконью ауру глупой ящерицы», - подумал Густав, вспомнив причину, из-за которой сцепились в смертельной битве два могучих дракона.

А во всём, как собственно и всегда, когда дело касается драконов, было виновато их природное упрямство и отсутствие желания идти на компромисс. Драиг утверждал, что в самке главное – грудь, так как именно там расположены мышцы крыльев, а Альбион утверждал, что главное это тазовая часть, мышцы которой управляют хвостом, что обеспечивает дракону маневренность. Спор о том, что лучше – скорость или маневренность – перерос в ругань, которая превратилась в драку. Густав тогда пытался незаметно подыграть Альбиону, так как тоже был сторонником идеи превосходства маневренности, да и белый цвет тоже любил, но когда драка двух драконов перенеслась на поле боя трёх Библейских Фракций, терпение Бога лопнуло. Но, помня о своих предпочтениях, он внёс в Божественный Делитель несколько меньше негативных эффектов, чем в Усиливающий Механизм.

– Кто додумался пустить в эту школу ангела, который пал с небес за то, что его застукали в комнате Рагуель с набедренной повязкой Габриель на голове, - проговорил себе под нос Густав, силой мысли внушив школьнику выкинуть в окно горшок с двухметровым фикусом, который сбил демонического фамильяра.

– За тобой следят, - раздался возле Густава равнодушный голос, услышав который он подпрыгнул от неожиданности.

– Твою ж маму! – воскликнул парень.

– У меня нет матери.

– Это образное выражение.

– У тебя её тоже нет.

– Утешила, - прокашлявшись, произнёс Густав.

– За тобой следят, - повторила Офис.

– Я заметил. Это уже десятый фамильяр за сегодня. И есть у меня подозрение, что они учуяли твой запах на мне.

– Я не пахну, - ответила Офис, обнюхав себя, - Ты тоже мной не пахнешь, - добавила она, обнюхав парня и усевшись ему на колени.

– Ты, кстати, понимаешь, что тебя могут здесь обнаружить, а значит – найдут и меня?

– Я, использую твою маскировку, - гордо сказала Офис.

– Не припоминаю, чтобы я делал что-то для тебя.

– Я использую вот это, - сказала Офис, достав из рюкзака за спиной, который Густав только сейчас заметил, банку с овсяным печеньем.

– Ты всё-таки смогла её найти, - разочарованно произнёс Густав.

– Да, - кивнула Офис, достав последнее печенье из банки, - Хоть она пуста, она не теряет своей пользы для меня. Я увеличила наложенные на банку чары, чтобы они могли скрыть меня от чужих глаз.

– И как же ты это сделала? – заинтересованно спросил Густав, заинтересованно рассматривая красный узор на стекле банки, - Это руны атлантов? Или лемурийцев? Или же ты вспомнила руны Ранней Аргонии?

– Вот так, - сказала Офис, призвав свою змейку и безжалостно размазав её по стеклу.

– Грубо, но эффективно, - не обращая внимания на стекающую с банки кровь, произнёс Густав, - И, может, ты слезешь с меня?

– Вчера менеджер Элизабет Маибли сидела точно так же, и ты её не просил слезть, - произнесла Офис.

– Там была немного иная ситуация.

– Всё дело в странных движениях и подпрыгиваниях, которые она совершала? – спросила Офис, слегка подпрыгнув на парне, - Вот таких.

– Да, всё дело в этих странных подпрыгиваниях и возвратно-поступательных движениях, но тебе этого не понять. Вдруг я решу основать новую религию, и вообще, меня напоили. А теперь кыш, - сказал Густав, сняв с себя Дракона Бесконечности, - у меня ещё три урока и занятия в клубе кюдо (Прим. автора: кюдо - название японской стрельбы из лука).

– Я, должна исследовать эти странные движения, - задумчиво протянула Офис.

– Даже не думай. Иначе останешься без блинчиков с малиновым вареньем.