Отпуск как повод завести ребёнка
Шрифт:
— Кристина! Что ты такое придумываешь!
— Я все видела. Но никак не придумала.
— Что ты видела? Ксюша разлила кофе, я начал переодеваться и…
— А потом оказался случайно в кресле, балдея от массажа. Если бы она на тебе скакала, интересно, как бы ты оправдывался тогда?
— Да ничего не было, — рассержено рявкнул Андрей.
— А теперь представь, что я бы сидела полуголая, и мне, к примеру, кто-то из моих сотрудников, делал массаж. Что бы ты подумал?
Синие глаза потемнели от злости, ноздри гневно раздувались, а пальцы сжались в кулак — всего лишь от описанной картинки
— Даже не думай… — сквозь зубы процедил Андрей. — Не смей так делать!
— У меня и в мыслях такого не было. Я поеду, а то могу на работу опоздать, — с этими совами женщина двинулась к приехавшему лифту.
— Кристина, подожди!
Женщина пропустила курьера с доставкой пиццы и юркнула в кабину лифта.
— Андрей, будь добр, переночуй сегодня в гостевой спальне. А ещё лучше, в домике.
Мужчина стоял посреди холла, не понимая, когда жизнь успела дать такой поворот.
— А вы не подскажите, где офис номер 523? — уточнил у растерянного Андрея курьер.
— Это мой офис. В конце коридора налево, — безэмоционально произнес мужчина.
— Так, может и заберете сразу? — оживился парень, поняв, что так удачно нашел клиента.
— Я уже не голоден. Оставите у секретарши.
— Хорошо, — кивнул курьер и пошёл в указанном направлении.
— И скажите ей что меня сегодня уже не будет. И что с завтрашнего дня она в отпуске, — бросил Андрей и уверенно направился к лифту.
Есть не хотелось, видеть кого-либо из сотрудников, тем более. С Кристиной сейчас разговаривать бессмысленно. Напиться среди рабочего дня — вообще не дело. Оставался один единственный проверенный вариант — поехать в зал и выпустить пар на груше. А потом уже будет видно, как поступать дальше и что делать со своей жизнью и ревнивой женой.
В такой ситуации мужчина оказался впервые.
Да, ревность не всегда приятна, хоть она, как поговаривают, и признак любви.
Глава 30
Кристина держала себя в руках ровно до того момента, как успела отъехать от здания фирмы мужа на несколько кварталов. Дальше плотину прорвало.
Женщина припарковалась на первом попавшемся месте и разрыдалась, уткнувшись в руль.
Где-то на задворках сознания мелькала мысль, что все не то, чем кажется, но чувства били через край. Да, Андрей ей не изменил, по сути, ничего криминального он не делал, но ревность разъедала изнутри, горечь обиды обжигала все существо, а беспомощность в данной ситуации только усугубляла все ощущения.
Кристина ревела, завывая в голос, а затем несколько раз со злостью ударила руль:
— Сука! Мразь поганая! Ненавижу! Коза драная! Не-на-ви-жу-у-у-у!
Эпитеты для секретарши мужа лились, как из рога изобилия. Кристина хотела бы выцарапать этой курице глаза и выдрать все волосы, но могла отыгрываться только на многострадальном руле.
Хотелось крушить и рушить. Было желание разбить хоть что-нибудь, но в машине многодетной мамочки нет бьющихся предметов. И острых, и режущий, и колющих, и других опасных предметов тоже нет.
Слезы прошли сами собой. Просто закончились. И высохли
— Андрей, зачем ты так со мной?
Ответить было некому, и через мгновенье Кристина встрепенулась и поняла, что сидеть дальше на одном месте нет смысла. Она вытерла потекшую тушь, привела себя в порядок и поехала на работу. Что бы ни случилось, а обязанности никто не отменял. Да и за сыновьями нужно будет заехать после школы. И ужин нужно приготовить, а для этого не мешало бы сходить со своими сорванцами в магазин, поскольку яиц дома нет. Да и сметана, кажется, закончилась.
Забота о детях и бытовых мелочах отвлекали женщину от грустных мыслей остаток дня. Готовка помогала занять голову чем-то еще, кроме обеденных воспоминаний.
Кристина порывалась позвонить кому-то из подруг, но удержалась — не хотела вновь переживать все заново. По крайней мере, не при детях.
О том, что муж все не возвращался с работы, она старалась вообще не думать. Это было слишком больно. Потому что причины задержки рисовались женщине самые ужасные в ее понимании. Предательские слезы так и наворачивались на глаза.
— Папа-а-а-а! — услышала Кристина нестройный детский возглас.
Таких смешанных чувств женщина не испытывала, наверное, никогда: радость, оттого, что Андрей все-таки пришел, горечь обиды, гнев, злость… нежность и любовь.
— Так, ребятки, идите играть дальше, — донесся голос мужа из гостиной, а затем уже ближе, но гораздо тише: — Привет, моя красавица.
Кристина боролась с собой, чтоб не заплакать, когда обернулась и увидела мужа, мнущегося в дверях кухни. Все в тех ж заляпанных рубашке и брюках, взъерошенный, поникший и, казалось даже, заплаканный, Андрей сам на себя не был похож. Огромный букет красных роз с трудом помещался в мужской руке
— Ужин скоро будет готов, — женщина очень старалась говорить ровно и спокойно.
— Не надо, прошу тебя! — Андрей в мгновенье оказался возле любимой, заглядывая в карие глаза. — Кристина, умоляю, только не равнодушие! Прости меня, прости! Я знаю, мне нет оправдания ни в твоих глазах, ни в чьих либо других. Я не понимаю, что на меня нашло. У меня ничего не было и быть не могло ни с Ксюшей, ни с кем-либо другим. Я люблю только тебя! Мне никто не нужен кроме тебя!
— Андрей, хватит! — остановила мужа Кристина и, забрав наконец букет, положила его на стол. — Я пока не могу об этом думать. Слишком сложно и слишком больно.
— Могу поклясться, чем угодно, что я тебе никогда не изменял, даже в мыслях!
Кристина молча смотрела в синие глаза и смогла только спросить:
— Она так и работает у тебя?
— С завтрашнего дня она в отпуске, — увидев горькую улыбку на губах жены, Андрей быстро затараторил: — Она в отпуске лишь для того, чтоб перевести ее куда-то или уволить с соблюдением всех юридических формальностей. У меня она работать не будет! Если хочешь, будешь присутствовать на собеседовании на должность моего секретаря, и сама решишь кто будет у меня работать. Можешь выбрать хромую, косую, кривую, старую уродину, лишь бы она тебя устраивала. Если хочешь, наймем мне мужичину-секретаря. Мне все равно! Я люблю тебя, только тебя!