Отпуск с риском для жизни

Иванов Евгений Геннадьевич

– Очень приятно.
– Сухо ответила она, так и не назвав своего имени.

– Хотя, подождите, я, кажется, и так знаю кто Вы.
– Он театрально вскинул голову и провел ладонью по липким волосам.
– Ирина Державская - светская львица регионального масштаба и успешная бизнесвумен.

– Вы что-то еще хотели?
– Спросил Андрей, подняв на него недовольный взгляд.

– Грубовато, бестактно, но ничего, сделаем погрешность на вашу профессию.
– Он бесцеремонно выдвинул свободный стул и без приглашения уселся рядом с ними.

– По-моему, мы вас к себе за стол не приглашали.
– Также сухо, в тон Андрею, произнесла Ирина.

– Прошу прощения, я не надолго. Просто было приятно и удивительно увидеть здесь знакомое лицо из прошлой жизни. Слышал, вы уже

на пенсии?
– Обратился он к Магере.

– А вы неплохо информированы.
– Ответил Андрей.
– Надеюсь, на этом ваш интерес удовлетворен?

– Частично. Хотелось бы еще узнать, неужели сейчас в Украине пенсионеры МВД получают столь достойную пенсию, что могут позволить себе европейские курорты?

Магера развернулся в полуоборот и, теряя терпение, строго посмотрел ему в глаза.

– Все ясно.
– С трагической миной на лице констатировал тот.
– Ничего в нашей жизни не меняется. Менты на пенсии хорошо живут, либо за счет того, что успели наворовать за время службы, либо нанимаясь в обслугу к богатеньким дамочкам.
– Он ехидно улыбнулся и посмотрел на Андрея.
– Интересно, сколько она вам платит в день за охрану?

Дождаться ответа на поставленный вопрос, он не успел. К этому времени лимит терпения у Магеры иссяк. Не вставая с места, он наотмашь нанес Пинкину такой удар в челюсть, что тот при падении едва ногами не перевернул их столик.

По ресторану молниеносно разнесся шум недовольного обсуждения, на время замолкла музыка и к ним сразу же подбежали сотрудники охраны и свободные официанты. Пинкин едва поднялся на ватные ноги и, попробовав на ощупь целостность своих зубов, произнес, обращаясь к ним:

– Все нормально, ребята, это недоразумение.- Затем, он перевел злобный взгляд на Магеру и добавил.
– А с тобой мент, мы еще увидимся.

Андрей встал из-за стола, демонстрируя готовность продолжить этот неприятный разговор.

– Вот этого я тебе не советую.
– Спокойно ответил он.
– Боюсь, что следующая наша встреча окажется еще более скоротечной и совсем не радостной для тебя.

Пинкин злобно зыркнул глазами на обидчика и, ничего не говоря в ответ, молча ретировался в общий зал.

– Извини, не сдержался.
– Сказал Андрей Ирине, вновь усаживаясь за столик.

В это время почти все посетители ресторана не сводили глаз со странных участников этой сцены, кто-то смотрел на них с нескрываемым осуждением, кто-то совершенно равнодушно, однако в глазах большинства, можно было заметить одобрение и поддержку. Для многих иностранцев поведение русских туристов на мировых курортах всегда вызывало неоднозначную реакцию. Поэтому после этого инцидента, Андрей почувствовал себя, как не в своей тарелке. Не говоря ни слова, он с виноватой улыбкой взглянул на посетителей ресторана и развел руками, всем видом давая понять, что готов принести им свои извинения за причиненный дискомфорт.

– Все правильно.
– Грустно улыбнулась женщина.
– На твоем месте я поступила бы также. Жаль только, что этот хам испортил нам романтический ужин.
– Она огляделась по сторонам и, увидев на себе несколько пар удивленных глаз, предложила.
– Давай уйдем отсюда.

– Как скажешь.
– Согласился Андрей.
– Если хочешь, зайдем в какое-нибудь менее известное заведение и продолжим наше общение?

– Да, нет. У меня осталось слишком мало времени до отъезда. Лучше давай вернемся в отель, мне еще нужно собраться в дорогу.

Андрей без возражений согласился с ее предложением и, бросив на стол несколько купюр, встал из-за стола и подал руку женщине.

Г Л А В А 3

Вечером, проводив Ирину в аэропорт, Андрей, не спеша, возвращался в свой отель. Легкая музыка, доносившаяся из ближайшего кафе, в сочетании с прохладным свежим воздухом располагали его к непривычной меланхолии. Однако, уподобляться курортникам и праздно гулять по вечернему городу, у него не было никакого желания, ибо на душе

было непривычно тоскливо и грустно. Единственное, чего он желал в этот момент, банально напиться до полного беспамятства и забыться в тревожном сне, чтобы утром вновь проснуться прежним Магерой, не отягощенным романтическими чувствами и сердечными переживаниями. Но обещание не злоупотреблять спиртным, данное им Ирине, непонятной силой останавливало его. Как ни странно, но за эти две недели, проведенные вместе с этой женщиной, Андрей стал совершенно другим человеком. Он стал ощущать себя более одухотворенным, собранным, чутким и даже отзывчивым к ближним. Нечто подобное первый и последний раз он испытывал на первом курсе института, когда впервые влюбился в свою сокурсницу. Но тогда, в том юном возрасте, эти чувства вызвали в нем настоящую эйфорию и полет души. Тогда для него все это было впервые и казалось нескончаемым и вечным. Однако сейчас на пятом десятке лет его ощущения были диаметрально противоположными. За время, проведенное вместе с Ириной, он вновь пережил то, с чем столкнулся в молодости и успел забыть за долгие годы службы и последующего одиночества. Сейчас, после расставания с Ириной, прежнюю эйфорию и полет души сменили горечь утраты и разочарование. Где-то в глубине себя, он все же не хотел признаваться в том, что по-юношески безответно влюбился в нее, поэтому тщетно пытался найти свой нынешней хандре разумное оправдание. Но все его попытки отогнать мысли о ней оказались тщетными. Любовь к женщине нельзя подменить или объяснить навалившейся скукой, проявлением личной слабости, или выражением собственной лени. Любовь к женщине это то, что не подвластно разуму и не подлежит объяснению. Это чувство нужно либо пережить сердцем, либо жить с ним до самой смерти.

На подходе к гостинице Андрей неожиданно для себя увидел Пинкина, семенящего мелкими шагами по противоположной стороне улицы. Тот был чем-то взволнован и постоянно оглядывался назад. Встречаться с ним второй раз за день Магере совсем не хотелось, поэтому, не останавливаясь на пороге, он сделал вид, что не заметил своего бывшего визави, и быстро шмыгнул в дверь.

Войдя в прохладный холл отеля и, вспомнив, что в ванной комнате его номера перегорела лампа, он подошел к молоденькой девушке с бейджиком на лацкане малинового жилета, стоявшей за административной стойкой.

– Добрый вечер.
– Поздоровался он по-русски. В Карловых Варах не было нужды переходить на английский или чешский языки. Весь персонал отелей и ресторанов довольно сносно говорил по-русски.
– Вы не могли бы передать администрации, что в моем номере нужно заменить лампочку, она перегорела. Он показал, свой ключ, чтобы девушка увидела номер его комнаты.

– Не волнуйтесь.
– Вежливо улыбнулась та в ответ.
– Через несколько минут к вам поднимется наш мастер.

Поблагодарив ее, Андрей, минуя лифт, направился к лестнице, чтобы подняться к себе в номер, расположенный на втором этаже. После перенесенной операции на сердце, он неукоснительно соблюдал все рекомендации врачей о том, что впредь нужно больше ходить пешком. Он прошел по коридору, совершенно не обращая внимания на то, как сразу после его появления на этаже кто-то вышел из кабины лифта и быстро направился в его сторону. Андрей открыл дверь, но, не успев войти в номер, увидел слева от себя возбужденного Пинкина. На этот раз тот уже не казался столь наглым и самоуверенным, как в ресторане, а наоборот, был чем-то взволнован и страшно перепуган, его губы дрожали, а руки предательски тряслись. Он не мог совладать с собой и как побитая собачонка с надеждой смотрел на Андрея.

– Андрей Никитич!
– С трудом выдавил из себя Пинкин, удивительным образом вспомнивший его имя-отчество.
– Помогите мне.

– Ну, надо же.
– Усмехнулся Магера.
– Даже мое имя вспомнил.

Пинкин испугано бросил взгляд в сторону лифта и, как только дверь номера приоткрылась, он, не дожидаясь приглашения, шмыгнул внутрь, опережая Магеру.

– Послушай, Пинкин, это уже переходит всякие границы.
– Повысил голос Андрей и схватил незваного гостя за рукав.
– Пошел вон из моего номера, я хочу спать и сегодня выяснять отношения с тобой не намерен.